Читать книгу "Единственная для эшра - Ираида Волконская"

Но сейчас надо затаиться и вновь начать жить, жить как человек. Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями, осознать новую себя, новую реальность и себя в ней. Я пока не в том положении, чтобы диктовать условия, но я не собираюсь класть свою голову на плаху в угоду их желаниям. Надо получить больше информации и только тогда делать какие-то выводы. А теперь доступ к этой информации у меня будет. Что ж очередное моё желание сбылось: я узнаю об эшрах всё… Я ведь так этого хотела…

– Как вам будет угодно, – сухо ответила я, смотря прямо ему в глаза.

Ох, как ему это не понравилось! Саркастическая ухмылка так и застыла на его лице, а в глазах ярость.

За что же ты так меня ненавидишь? Хотя скорее уж Алана или его семью, а я так – в довесок… Может Аарон не имеет ко всему этому отношения? Может это ты всё подстроил? Тем более у тебя для этого были все возможности?! Почему мы забыли про тебя?

На этом наша аудиенция была окончена. Странно, что остальные старейшины не задали ни одного вопроса…Но так даже лучше, для меня так уж точно! Какие же они все…неприятные типы. Хотя, насчёт «пантеры» сложно что-то сказать, к нему я не почувствовала отторжения. А нэр Рэван (старейшина Айреш) странный. Сначала от него буквально исходили враждебные волны, но потом, он будто переключился и просто внимательно следил за нами, словно затаившись.

До дома нас довезли на той же машине, на которой мы проделали весь путь сюда. С Аланом мы не разговаривали. Я чувствовала, что он в смятении, он раздражён и подавлен. Он явно не знает, как мне всё объяснить, снова… Моё же состояние не поддаётся описанию: я слишком устала, у меня перегрузка. Хочется куда-то уехать, на природу, подальше от людей, где красиво и хорошо. Сам собой у меня вырвался глубокий вздох, отчего Алан вздрогнул.

Марта…что же мне сказать тебе? Я не умею врать. Никогда не умела… А ты не настолько глупа, чтобы слопать ту чушь, что придумали старейшины. Но подвергать тебя опасности я не хочу. Основной рассказ должен исходить от Алана, думаю, у него прекрасный опыт в искажении фактов… Ему она поверит.

И вот мы дома… Очень странное чувство… Я так стремилась сюда, так рвалась…Но сейчас, так странно видеть всё таким же, как пять месяцев назад. Все вещи находятся там, где я их оставила: недочитанная книжка раскрытая лежит переплётом вверх на моём любимом кресле возле окна; блокнот с заложенной внутрь ручкой ненадёжно застыл на самом краешке кофейного столика; один тапок вновь убежал от своей пары и зарылся носом под диван. Словно мы вышли отсюда пять минут назад, а не пять месяцев. Всё такое же как и было тогда, всё…кроме меня.

Увидела своё отражение в зеркальной двери шкафа и вздрогнула. Я такая инородная на фоне своего привычного интерьера: высокая, бледная, поджарая, в облегающем чёрном спортивном костюме, с большими грустными фиалковыми глазами, поза напряжённая (словно я готовлюсь отразить нападение врагов) – я словно чернильное пятно, которое растеклось по чудесному нежному акварельному наброску. Нужно немедленно снять с себя эти тряпки!

Только помывшись и завернувшись в мягкое полотенце, я почувствовала себя лучше. Пока не буду смотреть в зеркала. Но с высоты своего нового роста (я ведь выросла в итоге на десять сантиметров и теперь во мне метр восемьдесят) всё выглядит иначе. На базе это так не ощущалось, там было всё чужое, всё временное, а здесь… Так что ощутить себя прежней у меня всё равно не получится… Да и надо ли?

Алан ушёл в свой кабинет и мне совсем не хочется его тревожить. Мы вновь отдалились… Нэр Тирнал знал, что сказать, чтобы выбить у нас почву из-под ног. Сволочь! Я понимаю, почему Алан не сказал мне этого… Очень тяжело жить с таким знанием о будущем… Это теперь будет давить словно могильная плита, отсчитывать минуты словно таймер с бомбой у самого уха. Это как жить, зная день своей смерти, и понимать, что ты ничего не можешь сделать… Если он и правда любит меня, то и для него подобная перспектива должна причинять боль. Что за ужасные законы! Такое требование рационально с точки зрения выживания, но для обычной жизни… Это бездушно и жестоко по отношению ко всем трём участникам этой драмы.

Любовь! Как Алан романтично описывал мне создание их союзов! Выбирают любимую на всю жизнь, абсолютная верность, преданность… Да, это работает с человеческими девушками, они умирают гораздо раньше мужа, подарив ему ребёнка. А он женится ещё раз и ещё… Всё логично, всё правильно. Но как же эшари, которые не могут иметь детей? Что с ними? Меня всегда мучил этот вопрос, но я боялась озвучивать его. Как оказалось не зря…

Теперь я знаю, что происходит с ними… Им приходится мириться со второй женой, с тем что человечка смогла подарить её мужчине ребёнка. Человечка сделала то, чего не смогла она. Жить, зная, что он в данный момент целует другую, дарит ей волшебную ночь, играет со своим ребёнком… А она? Что всё это время делает она?!

А человеческая девушка живёт, ничего не подозревая, радуясь своему тихому женскому счастью: красавцу мужу, желанному дитя, устроенной и обеспеченной жизни. И не подозревает, что она у него не одна…что она лишь инкубатор идеально подходящий для появления нового эшра. Да, возможно её он тоже любит, но думает про другую, что в этот момент ждёт его. А может, наоборот, любит только её, а эшари так – для соблюдения традиции, для объединения капиталов их семей. Наверняка реальны оба варианта. И оба горьки и чудовищно лицемерны…

Марта,…как хорошо, что Тим нашёл тебя так рано, и ты проживёшь с ним чудесную жизнь полную искренней любви. Это знание, что в твоей жизни нет всей этой фальши, что Тим не врёт тебе – успокаивает моё истерзанное сердце. Я рада за тебя. Ты моё окно в счастливую жизнь, что показывает мне как всё должно быть и что так бывает: искренняя любовь, полноценная семья и никаких туч на горизонте. Я не хочу открывать тебе правду, снимать с тебя розовые очки. Я хочу, чтобы ты была счастлива…

Алан вышел из своего кабинета, когда была уже глубокая ночь. Я всё сидела в своём любимом кресле с остывшей чашкой кофе в руках, опираясь ногами о край кофейного столика (та привычка, за которую он меня всегда ругал) и смотрела в одну точку. Я не зажгла свет, и вся квартира была окутана тьмой. Теперь мне не нужно освещение, чтобы чувствовать себя комфортно. В моей душе сейчас клубится более жуткая тьма, она глухая, словно безлунная ночь и холодная как северный ветер. Она шепчет мне, как жить дальше, она вновь просит отдаться ей, и тогда я стану сильнее, и никто не сможет мне указывать, как жить…никто…

Вдруг яркий свет, осветивший комнату, заставил меня вздрогнуть и посмотреть на мужа. Тьма, шипя, отступила в самую глубину моей души. Он стоял в паре шагов от меня и смотрел, так, словно увидел меня впервые. Смотрел и не решался начать разговор. Я отставила чашку, встала и подошла к нему.

Посмотрев ему в глаза, я первой разорвала эту тишину:

– Как ты? – мой голос неожиданно оказался хриплым.

– Я? – искренне удивился Алан. – Это был мой вопрос… Прости, что оставил тебя одну… Мне… показалось, тебе это было необходимо.

Его голос тоже немного охрип, и слова давались ему тяжело.