Читать книгу "Беглые планеты. Темные ночи - Боб Шоу"

— Нет, я не хочу продавать мою женщину.

— Вы в этом уверены? Если она белая, вы сможете получить за нее две тысячи.

Мне надоела бессмысленная болтовня.

— Послушайте, Марио, мне нужны кое-какие сведения.

— Откуда вам известно мое имя? — встревожился официант.

— У меня есть свои секреты.

— А-а-а, телепат. — Он понимающе кивнул. — Ну, конечно, синьор. Скажите, что вас интересует, и я назову цену.

— Но я уже заплатил тебе.

— До свидания, синьор, — Марио повернулся и зашагал по коридору.

— Вернись, — потребовал я. Он даже не обернулся. Я достал из кармана пачку хрустящих купюр. Марио, надо полагать, обладал феноменальным слухом, потому что мгновение спустя мы вновь стояли лицом к лицу. Я спросил, помнит ли он Тревера Колвина, который останавливался в этом отеле в апреле прошлого года.

— Да, — кивнул Марио, и по его растерянному взгляду я понял, что он не знает, сколько можно запросить за эти сведения.

— А почему ты запомнил мистера Колвина? У вас были… э… какие-то дела?

— Нет… он не просил привести женщину. Я лишь познакомил его с Сумасшедшим Джулио из Пачинопедюто, моей родной деревни.

— Зачем?

Марио пожал плечами.

— Синьор Колвин торгует картинами. Сумасшедший Джулио, у которого никогда не было в кармане и двух лир, как-то раз рассказал мне глупую историю о старой картине, найденной им на чердаке его развалюхи. Он хотел показать ее специалисту, по возможности, иностранцу. Я понимал, что это пустая трата времени, но бизнес есть бизнес, а Джулио обещал оплатить мои услуги.

— Ты помогал им объясняться друг с другом? — спросил я, пытаясь выяснить, что же ему известно.

— Нет. Джулио говорит по-английски. Не так уж и хорошо, он же чокнутый, но говорит.

— Ты не верил, что его картина может принести доход?

— Да что можно найти в его доме, кроме пустых бутылок из-под "пепси"?

— Понятно. Ты можешь отвезти нас к нему?

Марио помедлил с ответом.

— А почему вы хотите встретиться с Сумасшедшим Джулио?

— Мы же договорились, что ты отвечаешь на мои вопросы, а не наоборот. Ты сможешь отвезти нас к нему?

Марио протянул руку.

— Сто долларов, — безапелляционно заявил он.

— Вот тебе пятьдесят, — я отсчитал пять десятидолларовых купюр. — Когда поедем?

— Завтра утром я могу взять мамину машину и отвезти вас в Пачинопедюто. Вас это устроит?

— Вполне.

Марио кашлянул.

— За машину придется заплатить отдельно. Мама — вдова, и деньги, полученные за прокат машины, оставшейся от отца, ее единственный источник дохода.

— Понятно, — кивнул я, подумав, что, возможно, слишком суров с бедным юношей.

Мы договорились встретиться около отеля и, вернувшись за столик, я доложил Кэрол о своих успехах. А несколько минут спустя, допив кофе, мы разошлись по номерам.

Мы ждали минут десять, прежде чем у тротуара остановился забрызганный грязью "фиат". Я приехал в Италию впервые и почему-то считал, что там всегда тепло. И теперь дрожал как осиновый лист в легком дождевике, тогда как Кэрол чувствовала себя очень уютно в твидовом, отороченном мехом пальто. Увидев ее порозовевшее от ветра лицо, Марио уже не мог отвести от нее глаз.

— Три тысячи, — прошептал он, когда Кэрол села в машину. — Больше здесь никто не заплатит.

— Замолчи, гаденыш, — ответил я, наклонившись к его уху. — Мы, американцы, не торгуем своими женщинами. Поехали.

Марио вытянул руку:

— Двести километров по двадцать пять центов. С вас пятьдесят долларов.

Кипя от ярости, я заплатил и сел рядом с Кэрол. Громко заскрежетала несмазанная коробка передач, и "фиат" тронулся с места. Кэрол холодно посмотрела на меня.

— Вы чересчур легко сорите моими деньгами. За пятьдесят долларов я могла бы купить эту ржавую колымагу.

Я промолчал. Проехав два квартала, мы повернули за угол и въехали в гараж.

— Одну минуту, — Марио выскользнул из-за руля и залез под машину. Вскоре снизу донесся пронзительный вой. Я открыл дверцу, наклонился и заглянул под днище. Марио отсоединил привод спидометра и закрепил его на электрической дрели.

— Марио! — проревел я. — Что ты делаешь?

— Зарабатываю на жизнь, синьор.

— Ты что, спятил?

— Я поклялся матери, что мы проедем не более двадцати километров, но утром она все равно взглянула на спидометр. Старая карга не верит даже сыну! Как вам это нравится? Каждый раз, когда я беру машину, приходится переводить спидометр назад. А не то она ограбит меня до нитки.

Чуть не задохнувшись от злости, я схватил Марио за ноги и выволок из-под машины.

— Даю тебе последний шанс. Или мы едем в Пачи-как-ее-там, или…

— Хорошо, хорошо, к чему столько шума. — Марио оглядел гараж. — Между прочим, раз мы уже здесь, вас не интересуют наркотики? Марихуана, гашиш, кокаин…

— Где тут телефон? Я хочу позвонить в полицию. — Мои слова произвели магический эффект. Марио метнулся за руль, даже не отсоединив дрель. Она волочилась за нами метров тридцать, а потом покатилась по асфальту. Кэрол удивленно взглянула на меня, но я покачал головой, предупреждая ее вопросы. Я хотел, чтобы Марио оставался в неведении относительно наших дел с Сумасшедшим Джулио. Иначе он вцепится в нас, как бульдог.

Два часа спустя мы приехали в Пачинопедюто.

— До фермы Джулио два километра очень плохой дороги, — обрисовал ситуацию Марио. — Вы и синьора можете попить кофе, а я схожу за Джулио.

— Нет. — Я покачал головой. — Ты останешься здесь, а мы с мисс Колвин поедем на ферму.

— Это невозможно, синьор. Если с машиной что-то случится, мама не получит страховку.

— Машина не застрахована, — отрезал я.

— Но вы не знаете дорогу.

— Не забывай, Марио, что ты имеешь дело с телепатом.

— Но я не могу доверить незнакомцу мамин автомобиль.

— Ну что ж. — Я огляделся. — Тогда начнем с полицейского участка.

— Будьте осторожны с тормозами, — Марио смиренно вылез из кабины. — А то машину заносит вправо.

— Благодарю. — Я сел за руль и включил первую передачу.

— Почему вы так грубы с бедным мальчиком? — возмутилась Кэрол.

— Если бедный мальчик не состоит в какой-нибудь банде, — отпарировал я, — то лишь потому, что его оттуда выгнали.

"Фиат" немилосердно трясло и бросало из стороны в сторону. Мы проехали мимо развалин средневекового замка и свернули направо, к небольшому домику, прилепившемуся к горному склону. Шестое чувство подсказало мне, что мы у цели.