Читать книгу "Гостомысл - Александр Майборода"

Его замечание задело Медвежью лапу, он фыркнул, и голосом полным яда спросил:

— Стоум, не иначе ты свихнулся, как же князь Вяйнемяйнен подойдет, если на озере лед? Струги пока не умеют плавать по льду.

Лицо Стоума покраснело.

— А ты меня, боярин, не срами перед князем, — я воин не хуже тебя?

Медвежья лапа усмехнулся и тронул рукоять меча.

— Ты — не хуже меня? Насчет языка — может быть. А насчет другого — давай поборемся.

Бояре были так решительно настроены, что Гостомысл испугался, что они подерутся.

Насчет итога драки он не сомневался. Стоум был хитер, но Медвежья лапа был силен так, что одним ударом мог его прихлопнуть. А Гостомыслу нужны были оба боярина с их достоинствами и недостатками.

— Тихо, бояре! — прикрикнул Гостомысл. — На поле боя будете выяснять, кто из вас лучше. А то схлестнулись как, тетерева на току.

Бояре тяжело сопели, но уже попыток драться не предпринимали.

— Ратиша, дай им вина. Это их успокоит, — приказал Гостомысл.

Ратиша вынул из шкафчика жбан с вином, плеснул в кружки и поставил их перед боярами.

Бояре к ним не притронулись.

— Пейте! — приказал Гостомысл.

— С утра — вино пить? Нелепо, — пробурчал Стоум.

— Драться моим лучшим воеводам еще нелепее, — сказал Гостомысл.

Бояре взяли кружки и выпили вино. После этого они и в самом деле стали смотреть друг на друга не так злобно.

— Вам есть чего еще сказать по делу? — спросил Госто-мысл.

Оба боярина молчали.

— Значит — нет, — сказал Гостомысл и заключил: — Как я вижу, вы не можете сказать мне, когда выходить нам в поход...

— Через три недели, — сказал Медвежья лапа.

— Глупости, — сказал Стоум. —- Только после того, как к нам придут карелы.

— Потому что сами не знаете этого, — сказал Гостомысл, — поэтому вот вам мое решение: готовьте наше войско к выходу, чтобы в любой момент оно могло выйти. А остальное будет зависеть от богов. Все — идите.

— Будет сделано, — сказал Медвежья лапа и вышел из комнаты.

Стоум задержался, собирая записки.

— Медвежья лапа слишком неосторожен и недальновиден. Воин он несомненно хороший, но воевода плохой, — сказал он, проводив Медвежью лапу глазами.

— А для чего тогда мы, — сказал Гостомысл.

Боярин хотел еще что-то сказать, но Гостомысл перебил его.

— Кюллюкки с подругами самовольно захватила половину дворца. Теперь у нас не дворец, а девчачий цветник. Куда ни пойдешь, на девку наткнешься, — огорченно проговорил Гостомысл.

— Прогнать ее с девками в отведенные ей комнаты? — спросил Стоум.

— Не надо. Все равно скоро нам идти на войну, — сказал Гостомысл.

— Да, тогда тебе надолго будет не до нее, — сказал Стоум.

— Зря ты меня заставил жениться на Кюллюкки. Она противная девчонка. После свадьбы со мной даже не разговаривает. И смотрит на меня с презрением, — сказал Гостомысл.

— Она еще глупая, — сказал Стоум. — Но скоро поумнеет.

— Скоро мы, может быть, погибнем, — сказал Гостомысл.

— Тогда ее отцу самому придется биться за твое наследство, — сказал Стоум.

— Но тогда для нас это не будет иметь никакого значения, — сказал Гостомысл, ушел к окну и сделал вид, что чем-то увлекся.

Поняв, что разговор завершен, Стоум поклонился и вышел.

Как только он вышел, Гостомысл вернулся к столу и спросил Ратишу:

— И что ты думаешь об этом?

— Все это плохо. Они поссорились надолго. Теперь они будут спорить по каждому поводу, — сказал Ратиша.

— Конечно, нехорошо, когда воеводы ссорятся из-за пустяков перед началом войны, но зато теперь они, соревнуясь между собой, будут проявлять весь свой ум и способности. На войне это полезно, — сказал Гостомысл.

— Наверно, — сказал Ратиша. — Я весь разговор записал. Читать будешь?

— Позже. Сейчас сходим и посмотрим на наши корабли. Не развалились ли за зиму? — сказал Гостомысл.

Ратиша помог одеться Гостомыслу, и они пошли на причал.

Глава 88

Готлиб и Харальд с утра также направились на причал.

Как только они вышли из городских ворот, из посеревшей пустыни Нево-озера потянуло ледяным дыханием зимы.

Даны завернулись в шубы, — за зиму они награбили в городе немало ценных мехов, поэтому больше скромную одежду из грубых шкур не носили.

Причал и стоящие на берегу струги и ладьи были еще завалены снегом, но у берега уже темнела тонкая полоска воды.

— Как ты думаешь, скоро ли сойдет лед? — спросил конунг.

Харальд пожал плечами и проговорил:

— У нас давно бы лед сошел, но здесь места намного суровее.

— Нам очень важно знать, когда сойдет лед. Не нравится мне настроение горожан, — ходят волком косятся, а выехать за пределы города, все равно, что смерть искать. Ингвар ушел с несколькими воинами в начале зимы на охоту, так и не вернулся. То ли замерз, то ли убили дикари. Поэтому нам очень важно знать, когда сойдет лед, — проговорил Готлиб.

Харальд напомнил:

— Мы осенью посылали гонцов в Данию.

— Но дошли ли они? Дикари всю осень разбойничали на море, — сказал Готлиб.

— Должны были дойти. Наверняка помощь уже стоит где-либо у берега моря, и как лед сойдет, придут к нам, — сказал Харальд.

— Но когда? — тяжело вздохнув, спросил Готлиб. — Местные, что говорят, —- когда в этих местах сходит лед?

— Местные ничего не говорят. Они прячутся по домам и трясутся от страха и злобы. Никто нам не будет помогать, — сказал Харальд с кислым выражением на лице.

Готлиб на минуту задумался. Наконец проговорил:

— Уважение порождает только сила. Мы были слишком добры к дикарями, а потому не смогли заставить их уважать нас. Поэтому никто не хочет нам помогать.

Харальд хмуро заметил:

— Мы заставим их уважать нас, как это делают наши братья в Европе. Кстати, ко мне подходил один из дружинников разбитого нами князя Бурвольда.

Готлиб заинтересовался:

— А что он говорит о планах словенов?

— Ничего особенно, он ушел от них еще осенью. Поэтому не в курсе дел ихнего князя, — сказал Харальд.

— Все равно — сегодня же приведи его ко мне, — сказал Готлиб. — Мне кажется, что он нам может пригодиться. Не так уж много дикарей, которые к нам хорошо относятся.

Глава 89

Розовый отблеск утренней зари падал прямо в лицо Девятко.