Читать книгу "Войны мафии - Лесли Уоллер"

– О-ох. Не то чтоб дух захватывало, нет.

– Так что с цитатами из классиков у него туго. – Ее лицо горело от возбуждения, не имевшего отношения к страсти. Она начала массировать живот Керри. – «О, что за сети мы плетем, учась впервые лгать...» – пробормотала она.

– Прелесть какая.

– Прелесть? Это абсолютная истина.

– Я про массаж.

– Обожаю интеллектуалов.

Глава 77

Ночь. Сверхмощный катер, выделенный Кохену коммандором Хэкшмидтом, двигался на юго-запад через освещенный луной заливчик под названием Лонг-Бич-Бей. К северу виднелись огни Ориент-Пойнт, к югу тянулась полоса национального парка. Здесь нигде нет места ни для приземления, ни для посадки на воду, подумал Ко-хен. Тем не менее он считал своим долгом проверить каждую дыру, в которой могла бы спрятаться даже двухвесельная лодка. Они сделали U-образный поворот к северо-востоку и через Гардинерз-Бей направились прямо к Плам-Айленд.

Пролив между Пламом и Лонг-Айлендом назывался Плам-Гат[92], вероятно, с намеком на подводное течение. Миновав Плам, они повернули на северо-запад, огибая железные доки Нью-Лондона и скопление верфей чуть выше. Поблизости, в Малфорд-Пойнт, был маленький гражданский аэропорт. До лета он стоял закрытым, но Кохен подозревал, что радиомаяк работает круглый год. Любой самолет в этом районе должен ориентироваться по Малфорду.

– Паркуемся около вон того утеса, – сказал он одному из матросиков.

– Мистер Кохен, судно не паркуют.

– Да? А что с ним делают?

– Причаливают. Ставят на якорь. Пришвартовываются.

Кохен кивнул.

– Видишь тот утес? Остановишь рядом.

– Есть, сэр.

Погода стояла довольно теплая для марта. Почти как в конце апреля – нежный бриз, мягкое покачивание на волнах. Капризно мерцал неполный лунный диск. Они остановились у старенького низкого причала и немного посидели молча, наслаждаясь покоем и мягким теплом. То и дело тонкое облачко закрывало луну на несколько секунд.

Старший матросик начал рассказывать Кохену про Гольфстрим, добавляющий частичку тепла здешним водам перед тем, как пересечь Атлантику и отдохнуть у берегов Западной Шотландии.

Кохен, сидевший на корме, увидел огни где-то в стороне Плама. Но не маяки с блуждающими лучами, а вспышки, складывающиеся в ритмичный узор. Кохен вздохнул и закрыл глаза.

И услышал гул приближающегося самолета.

* * *

Никки сверился с часами: девять двадцать семь. Совсем неплохо. Он позвал Ларри:

– Слышишь его?

– Лучше бы я его видел.

– Когда сядет на воду, подаст световой сигнал. Мы ответим.

Никки вытащил из кармана фонарик. Закрыв ладонью стекло, он несколько раз пощелкал, проверяя его.

Свет проникал через его ладонь, окрашиваясь красным. Он спрятал фонарик в карман и выругал себя за дурацкую ошибку – теперь он ничего не увидит в темноте по меньшей мере несколько минут.

Не помог и лунный свет. Гул гидросамолета не становился громче. Не пропустили ли их? Невозможно. Этот пилот не делает ошибок. Тем более не тогда, когда на борту груз стоимостью в несколько миллионов долларов.

Наконец шум моторов стал отчетливей. Никки напряг глаза. Луну, как назло, закрыло облако.

– Дай один выстрел, если...

– Есть!

Две размытые белые дорожки света на воде, две полосы пены... внезапно гул моторов смолк. В отдалении трижды мигнули огни. Никки послал ответные сигналы своим фонарем.

– Отдавай концы, – скомандовал он второму матросу. – И подходи поближе, только очень медленно.

Мощный катер с заглушенным мотором медленно, вслепую скользнул вперед. Секундой позже выглянула из-за облаков луна, иНикки смог разглядеть легкий гидросамолет на двух больших поплавках, с мощным пропеллером, неподвижно сидящим на носу. Боковая дверца скользнула в сторону, и в воду с плеском упал якорь. Пилот, маленький человечек в рыжей куртке-анораке вылез на поплавок и поправил стержень из дюралюминия.

– Привет, – крикнул он. – Заглушите мотор, ребята.

Никки махнул Ларри, и снова наступила тишина. Маленькие волны добродушно шлепали по бортам катера, пока они маневрировали, чтобы закрепиться около поплавка. Где-то вдалеке зажглись два фонарика – погасли, снова зажглись.

– Лучшей ночи и просить не стоило, – заметил он. – Ветра нет. Чудесно.

– Давай начнем, – сказал пилот.

Он забрался в кабину и через минуту вылез, держа в руках большой пакет, завернутый в пластик, размером с коробку из-под телевизора. Ларри Шиу вытянул руки, чтобы схватить пакет на лету.

– Всем стоять на месте!

Оглушительный голос – бычий рев, а не голос. Вспыхнул прожектор, ослепив их всех.

– ФБР. Вы все арестованы!

Никки нагнулся, выхватил свой браунинг и выстрелил. Тяжелый браунинг подпрыгнул в его руке. Прожектор взорвался россыпью стекла.

Пилот из кабины гидросамолета выпустил очередь по приближающемуся моторному катеру. Он держал «ингрэм» глушителем на сгибе руки. Пули жужжали, как осы, впиваясь в катер.

С катера открыли ответный огонь, громкими очередями по три выстрела – из полуавтоматического «армалита», машинально отметил Никки. Ларри куда-то девался, второй матрос-китаец рухнул за борт. Никки ползком перебрался к другому борту и сделал еще два выстрела в сторону полицейского. Он услышал, как пилот пытается поднять якорную цепь гидросамолета.

– Эй! – крикнул ему Никки.

Моторы самолета взвыли. Из полицейского катера поливали очередями его серебристый бок. Ноздри Никки заполнила отвратительная вонь горящего кордита. Гидросамолет безуспешно пытался взлететь.

Воздух прорезал новый звук – пробудился к жизни огромный двойной мотор полицейского катера. Он подошел вплотную к гидросамолету. Никки, не сводя глаз с самолета, выбросил использованную обойму и вставил новую.

Кто-то стоял на борту полицейского катера.

– Руки вверх! – крикнул он. – Бросай оружие, иначе мы тебя протараним!

Никки, держа в руке браунинг, прицелился в смутно видневшуюся фигуру. Луна выглянула из-за облаков и осветила лицо, показавшееся ему знакомым, – какой-то герой-мститель из старого боевика, подумал Никки, и прицелился ему в сердце.

Внезапно полицейский катер резко – прыжком – двинулся вперед и протаранил ближайший поплавок, как ореховую скорлупку. Гидросамолет начал клониться вбок, пилот включил мотор, пытаясь освободиться, но самолет начал кружиться, как привязанный к шесту козел – сначала медленно, потом все быстрей и быстрей. Он начал тонуть.