Читать книгу "От Лукова с любовью - Мариана Запата"

Я втянула воздух, когда эти пальцы отыскали мои трусики.

В частности, узкую полоску моих трусиков, которая пролегала прямо между ягодицами.

И в тот момент, когда его пальцы коснулись моих трусиков-танга, он обхватил меня другой рукой за поясницу и с силой, в которой я не сомневалась, которая была мне так хорошо знакома, перекинул меня к себе на колени, так что я оказалась верхом на нем. Рука, обнимавшая меня за спину, сдавила мое тело снизу, прижав к себе.

И я ощутила его. Он был длинный и толстый, и твердый.

Господи Иисусе.

– Иван…

Тогда он не дал мне договорить, прижав свой рот к моим губам. Розовые, влажные губы наискось накрыли мои, охватив их все целиком. Его томимый жаждой, иссохший язык устремился к моему. Наши губы слились так, словно были предназначены для этого. Его пальцы приподняли полоску ткани между моих ягодиц, касаясь тех мест моего тела, которых я стеснялась. Которых все стесняются.

Большинство.

Пальцы поднимались выше, выше, скользя по треугольнику моих трусиков. Я наклонила голову набок, касаясь его языка своим, когда он потянул за треугольник и отпустил его, и тот шлепнул меня по спине, когда он издал хриплый стон, который я ощутила всем телом.

– Только ты могла надеть эти чертовы трусики под шорты, – проворчал он, схватив меня всей пятерней за ягодицу и довольно сильно сжав ее, так что мне стало больно.

Почти.

Я немного сместила губы, так, чтобы достать до его шеи, и мгновенно укусила ее.

А Иван, этот противный Иван застонал, запрокинув голову назад, чтобы мне было удобнее. Поэтому я, открыв рот пошире, впилась в его шею, кожа была мягкой и чуть-чуть соленой и пахла тем свежим, дорогим одеколоном, которым, как мне было известно, он пользовался ежедневно.

– Господи, Джес, – громко прошептал он, когда мои зубы поменялись местами с языком и губами, всасывая его кожу чуть сильнее, чем следовало бы.

Бедра подо мной покачнулись, выгнулись и чертовски напряглись, и сделали это еще дважды, когда я поцеловала его взасос еще крепче, скользя языком по ее шее.

– Ты такой вкусный, – простонала я, еще крепче целуя его.

Он издал дикий стон, его бедра двигались подо мной, его неугомонные руки обхватили меня за поясницу, мы сидели лицом друг к другу, тесно прижавшись. Возбужденные. Моя грудь билась о твердую поверхность его грудной клетки.

– Проклятье, – прошипел Иван. Его подбородок все еще оставался вздернутым, открывая мне доступ к этой прекрасной, длинной шее, пока нижняя часть его тела продолжала двигаться, при этом анаконда, которую я не смогла бы обернуть вокруг своей головы, все быстрее терлась меж материей его брюк и тонким, эластичным материалом, прикрывавшим ту часть моего тела, которая желала, чтобы она заползла в нее так, словно я нуждалась в болеутоляющих, без которых не могла жить.

С чудесных губ сорвалось новое проклятие, от которого у меня вспыхнул позвоночник, кончики пальцев, колени и все, что было между ними.

Слыша непрекращающиеся проклятия, я отодвинулась назад, так, что мой зад оказался прижатым к его ногам прямо у колен, выпрямившись и устроившись поудобнее, я с талантом, который впечатлил бы самых лучших стриптизерш в Лас-Вегасе, сорвала майку через голову, оставшись в одном из тех кружевных бюстгальтеров без косточек – единственной приличной вещи с самыми маленькими в мире чашками размера В или самыми большими размера А.

Иван застонал. Он застонал. Откинувшись на спину, он издал такой звук, которого я прежде никогда не слышала, руки на моей талии расцепились, и он, согнув ладони, обхватил меня за бока, за талию, при этом его большие пальцы оказались на уровне моего пупка. Ладони неторопливо поднимались выше, переходя от гребня одного моего ребра к другому, до тех пор, пока перепонки между его указательными и большими пальцами не расположились под небольшими округлостями моей груди.

– Черт, – пробормотал он, все еще поддерживая меня руками. – Джесмин. – Быстро, быстро, быстро, наклонившись вперед, он опустил голову. Я поняла, что он делает, прежде чем он наклонился. Я могла бы отодвинуться… если бы была бы сумасшедшей.

Поэтому я не мешала ему. Я позволила ему склониться ко мне и втянуть в рот мой сосок и почти всю мою грудь вместе с бюстгальтером.

А потом я стала вращать бедрами, прижавшись к нему. Я двигалась и страстно терлась о него, так что его член скользил по моему клитору.

Одна из больших ладоней соскользнула с моей грудной клетки вниз на бедро и вернулась на ягодицу. Поглаживая, он сжал ее, почти полностью прикрыв. Он глухо застонал, и я потянулась ртом к его губам и зажала его верхнюю губу своими губами.

Рука под моей грудью пошевелилась, и Иван потянул вниз покрывавшую ее материю, сдергивая ее ниже, обнажая мою грудь. Меня.

Я втянула воздух, вспоминая… вспоминая…

– Прекрасно, черт возьми, как прекрасно, – прошептал он, в нерешительности приблизив губы к моей груди.

– Ты привык к…

– Замолчи, – тяжело дыша, проговорил он, потом снова припал к моему соску. На этот раз обнаженному.

Я вскрикнула. Застонала. Все, что я могла, это только выгнуться, не отпуская его губ, желая, чтобы он никогда не выпускал меня. Чтобы это продолжалось вечно.

И это продолжилось.

Спустив вниз другую чашку, он припал губами и к этому соску. Его рука целиком охватила мою ягодицу, пытаясь массировать ее пальцами, но…

– Эта негодная задница, – прошипел он. – Я так давно мечтал о ней, – заявил он. – Идеальная, идеальная…

Я добралась снизу до того, до чего не добралась сверху… Может быть, я не была красивой. Может быть, я не была сексуальной. Мне говорили достаточно гадостей всякий раз, когда я выходила в интернет. Но это гребаное тело, я истерла о него всю задницу и не стыдилась этого. Как не стыдилась своей незаметной груди. Но, по крайней мере, она была маленькой, упругой и еще не обвисшей.

Иван прильнул щекой к моей груди и потерся о нее, потом он повернул лицо так, что другая его щека прильнула к другой моей груди. Он уткнулся в нее носом. Водя щекой по моей груди из одной стороны в другую и царапая меня щетиной, он опустился ниже, к середине, и еще ниже, задев носом кружево и коснувшись изгиба моей груди. Его руки слегка отклонили меня назад, но он держал меня, и поэтому я выгнулась, зависнув между небом и землей. Потом щека сместилась к центру моего живота, его губы коснулись моего пупка, его волосы щекотали мои соски.

Каждый из них. Снова и снова, когда его губы и руки изучали мое тело.

Его язык, как стрела, вонзился мне в пупок. И все, чего мне хотелось, это отдать ему еще больше… Больше, больше, больше. Пожалуйста, пожалуйста.

– Иван, – почти проскулила я.

– Шшш, – прошептал он в ответ, скользя губами по моей груди, когда снова посадил меня к себе на колени, его губы не останавливались до тех пор, пока не достигли ямки у моей шеи. Эти длинные пальцы, которые я так хорошо знала, переместились на середину моей спины, а потом выше, и он потянул ими за мой бюстгальтер.