Читать книгу "Nirvana: Правдивая история - Эверет Тру"

Я пошел в бар за сценой выпить с Марком Лэнеганом; Марк, как обычно, расхаживал туда-сюда и разговаривал, ни на кого не обращая внимания. Вдруг он запутался ногой в одном из направляющих шнуров палатки. Он даже руки выставить не успел и плюхнулся лицом в грязь, ничком. Когда он встал, снизу доверху на нем была одна длинная полоска грязи.

Рединг, взгляд третий: «Mudhoney»

Я: Помните бои в грязи 1992 года?

– Да, – смеется Стив Тернер. – У нас даже есть их запись. Очень смешно было. Столько грязи. Мы знали, что это по-нашему!

– Я знал, что у нас могут быть проблемы, потому что до того уже выступали «L7» и в них летели комья грязи… и вот теперь выступаем мы, а знают нас как «Mudhoney», – лаконично комментирует Марк Арм. – У меня была новехонькая заказная гитара «3G Les Paul» – и вся она оказалась в грязи. Очень печально. Мы с этим не вполне справились. Донита уже швырнула в толпу тампон, перекрыть это достижение было невозможно. Но в какой-то момент мы начали бросаться грязью в ответ. Грязь по-прежнему летела на сцену, но уже не в нас. И я сказал: «Знаете, у нас в Америке есть такая игра – бейсбол, уж мы-то знаем, как целиться!» И только я это сказал, как гребаный ком грязи попадает прямо мне в морду! И сильно – там были камни! Тут я несколько стушевался.

Рединг, взгляд четвертый: Эрни Бейли

Я: Так ты не видел концерта в Рединге?

– Нет, и об этом было много споров, – отвечает бывший гитарный техник Курта. – Как, черт побери, «Nirvana» могла играть в Рединге с одним техником? Обычно фестивали – это источник стресса, ведь нельзя весь день проверять звук, чтобы убедиться, что всё на высшем уровне. В 1992 году Большой Джон работал на европейских концертах, а я на американских. И на всех этих шоу каждый из нас работал в одиночку, а это трудно, ведь они были великой группой, и им требовалось очень качественное обслуживание. Когда они вернулись [из Рединга], то сказали, что бас Криста украли после концерта прямо со сцены, потому что Большой Джон не мог быть во всех местах сразу. Ему нужно было организовать свою гитарную кухню, настроить запасной бас Криста и подключить его к усилителю – причем никто ничего не видел. Интересно, где была охрана? Фестиваль-то большой! Как можно было выйти с басом Криста, так чтобы никто ничего не заметил? Это был «Gibson RD», на нем Крист играл всё турне «Nevermind», любимая игрушка. Думаю, что у него почти разбилось сердце, но…

Дэйв извинился передо мной, потому что они сломали много гитар. Дэйв просто хватал их с полки и бросал оземь. Сохранилась видеозапись, и в Сиэтле мы посмотрели ее по телевизору Криста. Дэйв обернулся ко мне и сказал: «Я прошу прощения за то, что ты сейчас увидишь», – на экране он подошел к полке с гитарами Курта, взял одну и жестоко разбил ее. Тем временем Курт ломал его барабаны. Это было довольно забавно – ах, ты ломаешь мои барабаны, тогда достанется твоим гитарам. Но Дэйву было известно, что я долго корпел над этими гитарами, чтобы они работали хорошо.

Мне показалось, что кожаная куртка Криста смотрится странно. Необычный для него наряд. Кажется, на нем еще и кожаные штаны были. Но тут я могу ошибаться. Когда мы ездили в Аргентину, они с Большим Джоном отправились за кожаными штанами, что меня удивило, ведь Крист был строгим вегетарианцем. Думаю, тут дело в том, что скотоводство – такая крупная отрасль промышленности, что кожа здесь ни при чем. Коров убивают не из-за нее, это просто побочный продукт.

Глава двадцать вторая

«Заткни свою сучку»

Все произошло слишком быстро.

Совершенно неожиданно наши мечты сбылись, и у нас не было возможности примирить их с нашими идеалами. С «Nirvana» не случилось ничего такого, чего не происходило с тысячью других групп до них, так почему же все сложилось так печально? Возможно, мы оказались слишком наивны. Мы не осознали, что наши слова могут быть искажены и истолкованы в том смысле, в каком это потребуется. Демонизация Кортни – симптом, а не причина происходящего. Очень может быть, что ее-то слов не исказили ни в одной напыщенной публикации, только вот сама точка зрения на них изменилась.

Вся жизнь связана с особенностями контекста и восприятия. Мы привыкли существовать в собственных мелких островных мирках, где все друг друга знают и ведут себя схожим образом, вращаясь в схожих кругах. Среди рокеров нет ничего странного и необычного в том, чтобы принимать наркотики, резать правду-матку и менять собственное мнение изо дня в день. Более того, этого от тебя и ожидают. Мир музыкантов и музыкальной прессы совершенно иной, чем мир таблоидов. У музыкальных критиков нет никакой власти. В «настоящей» прессе на порядок больше лицемерия, чем в так называемой «фанатской», несмотря на все усилия последней: знаменитости идут на всё, чтобы не проявить свой истинный характер. Это урок, который Кортни, например, усвоила слишком поздно.

Выступление «Nirvana» в Рединге в 1992 году стало исключением, если говорить о хронологии. Было очевидно, что музыканты наслаждаются друг другом, но как творческий союз группа дошла до логического конца. Крист и Дэйв – как и музыканты, появившиеся позднее, например Пэт Смир, – по-прежнему представляли серьезную творческую силу, с которой нужно было считаться, и без них у Курта возникли бы очевидные проблемы с воплощением своих замыслов. Однако к концу 1992 года он, казалось, окончательно вознамерился свести их роль к аккомпанементу.

Где-то между окончанием 1991-го и летом 1992-го все изменилось. Паранойя и наркомания Курта обострились; он отдалился от близких друзей и в особенности от Криста, переехав в США; Кортни забеременела. Единственным светом в окошке для Курта осталась его любовь к жене. Посмотрите на стихи альбома «In Utero»: почти каждая песня связана с Кортни и / или тем, как ее очерняют в прессе. Возможно, действительно после почти непрерывных гастролей в течение 18 месяцев у Курта просто не было возможности вернуться к нормальной жизни. Нормальность в общепринятом смысле для него не существовала. Сравните с его коллегами – оба они получили шанс вновь привыкнуть к жизни. Крист вернулся к Шелли в Сиэтле и оказался в хороших условиях, да еще и постарался извлечь пользу из своей славы. Дэйв наслаждался процессом и копил на будущее.

Все это время я общался с Куртом и Кортни. Наверное, я был одним из немногих, кто разговаривал с обеими половинками этой четы. Да, все это случилось внезапно, так внезапно, что Кортни даже не успела понять, что она еще, собственно, не разведена с Фоллингом Джеймсом, с которым они поженились по пьяной лавочке в Лас-Вегасе. Мне рассказывали, что Куртни хотели было тайно пожениться еще несколько месяцев назад в Сиэтле, но тут-то Кортни и сообразила, что неплохо бы для начала развестись.

Я: Вспомнил, о чем я вас еще не спрашивал. Когда вы собираетесь вернуться в студию?

– В следующем месяце, как только до дома доедем, – отвечает Курт. – Когда я снова окажусь в своем доме среди деревьев, мы снова станем группой, потому что окажемся все в одном месте.

Я: Вы планируете записываться на восьмидорожечной студии?