Читать книгу "Долгий, долгий сон - Анна Шихан"

— Все члены твоей семьи умеют так общаться? — спросила я.

Отто слегка покачал головой, а потом посмотрел на Набики, которая тут же взяла его за руку.

— Только один из… — Набики замолчала: видимо, ей тоже было нелегко говорить на эту тему. — Один из четверых, — закончила она. — И еще трое более примитивных созданий, но это практически бесполезно, потому что они не умеют мыслить отчетливо. — Она посмотрела на бесстрастное лицо Отто. — Ему больно говорить об этом.

— И правильно, довольно трагедий, — объявил Брэн. — Кстати о трагедиях. Ани, ты в этом году будешь ходить на театральное искусство?

Анастасия с готовностью бросилась отвечать, но я почти ничего не понимала из-за ее акцента, да и разговор с Отто настолько выбил меня из колеи, что я никак не могла сосредоточиться. Тогда я попыталась впихнуть в себя еще несколько кусочков пищи и работала над этим до тех пор, пока звонок не призвал меня к новым мытарствам. Когда все встали из-за стола, я заметила, что Отто смотрит прямо сквозь меня, как будто я была волшебным существом, сделанным из чистого стекла. Заметив мой взгляд, он моргнул и торопливо бросился догонять Набики. Я отметила, что двигался он с удивительной грацией.

Что же могло так напугать его в моем сознании?

Глава 6

Вечерняя половина первого школьного дня оказалась ничем не лучше утренней. Элементарная астрофизика могла с тем же успехом называться магистерским курсом экспериментальных технологий, поскольку я не понимала в ней ни единого слова. Час спустя я приплелась на математику, а еще через час пулей вылетела из кабинета. Одно из двух: либо я совершенно забыла всю математику, либо методы решений в алгебре кардинально изменились за прошедшие шестьдесят лет. Так или иначе, я ровным счетом ничего не понимала и не знала, как к этому подступиться.

А потом настала очередь истории.

— Сегодня мы с вами начинаем новый раздел, — объявила классу миссис Холланд. — Темные времена. На этом и последующем занятии я прочту вам ознакомительную лекцию, посвященную основным событиям этой эпохи. В течение трех следующих месяцев мы с вами подробнейшим образом проанализируем каждую предпосылку Темных времен и каждую допущенную ошибку, разберем все, что было сделано неправильно, и выясним, какие шаги могли бы вовремя разрешить возникшие проблемы и предотвратить катастрофу. Затем мы углубимся в изучение реальных решений, принятых в то время.

После этого вдохновляющего вступления наша преподавательница любезно начала краткий обзор первых двадцати лет, проведенных мною в стазисе, и я впервые обрадовалась тому, что не пережила ничего из этого.

Темные времена настали меньше чем через два года после того, как я погрузилась в стазис. До сих пор мне казалось, что это было нечто вроде глубокого экономического кризиса… впрочем, в общих чертах, так оно и оказалось. Только главные проблемы оказались не в деньгах.

Целый урок я старательно связывала факты, которые сообщала миссис Холланд — демографическую статистику, изменения климата, экономические колебания — с событиями своего затянувшегося детства. По мере того как разрозненные фрагменты складывались в единую грозную картину, мне было все труднее отделаться от ощущения, что я и мои родители — по крайней мере, само устройство созданного ими корпоративного общества — несли ответственность за большую часть случившегося. Судя по всему, целью сегодняшнего урока было предостеречь отпрысков представителей высших эшелонов власти от повторения ошибок прошлого, но для меня все это было настолько близко, что продолжало казаться настоящим. Чувство вины и отвращение к себе терзали меня до самого конца урока.

К Темным временам привел целый ряд факторов, многие из которых возникли еще до того, как я погрузилась в стазис. Первой причиной стало неуклонное увеличение численности населения, продолжавшееся на протяжении двух столетий с начала нового тысячелетия. Это я помнила. Когда я была маленькой, на Земле уже не осталось свободного места. Даже богачам пришлось отказаться от огромных владений и переселиться в охраняемые резиденции, вроде Юникорна или Юнирайона.

Затем наступил экономический подъем, следствием которого стал колоссальный разрыв между богатством и бедностью. Это я тоже замечала. Бедняки голодали, а мои родители одевали меня, трехлетнюю, в норковые шубки и купили для меня собственную стазисную капсулу, стоившую дороже, чем весь комплекс Юникорн.

За несколько лет до моего погружения в стазис начались климатические изменения. То за целый год не выпадало ни капли дождя, то холодное лето уничтожало все посевы, а то беспрерывные ливни заставляли сгнивать на корню большую часть урожая. Следствием стал недостаток продовольствия и голод, уносивший жизни множества людей, — правда, насколько я помнила, только в маргинальных странах. Разумеется, все это никак не коснулось нашей семьи. Для борьбы с голодом была создана Глобальная продовольственная инициатива, и специально выведенные высокоурожайные сорта злаков стали в огромных количествах отправляться на другие планеты. В то время это казалось полезным и добрым делом. Люди перестали голодать.

Я помнила, что ЮниКорп разрабатывала многие виды таких семян. Мама и папа с радостью приняли участие в Глобальной продовольственной инициативе и всячески продвигали ее повсеместное внедрение.

Первым тревожным звоночком стало возвращение туберкулеза. Я это застала. Эпидемия началась в тюрьмах, где не особо тщательно контролировали состояние здоровья заключенных. Резистентный штамм впервые появился в одной из тюрем на юге, а из-за частых перемещений заключенных и высокого уровня рецидивизма очень скоро практически все тюрьмы в половине стран мира оказались заражены туберкулезом. Само собой, самый большой удар пришелся на страны с высоким процентом заключенных. Но настоящая эпидемия разразилась после того, как больные, отсидевшие свой срок, стали выходить на свободу и смешиваться с остальным населением — без всяких ограничений и без надлежащей медицинской помощи.

Эпидемия распространилась по миру. В группе риска оказались новорожденные, страдавшие от недоедания бедняки и все люди с пониженным иммунитетом. Болезнь поразила ВИЧ-инфицированных, которым не была проведена своевременная вакцинация от туберкулеза, — то есть половину населения Африки. Впрочем, пострадали и богатые — прежде всего миллионы тех счастливчиков, которые в целях продления жизни решили заменить свои изношенные органы новыми, выращенными из стволовых клеток. Туберкулез бушевал целых два года, прежде чем люди заметили, что происходит. Большинство заболевших не воспринимали кашель как нечто серьезное, а у части носителей вообще не наблюдалось никаких выраженных симптомов.

Как раз перед тем как я погрузилась в стазис, по всей планете стали создаваться туберкулезные больницы с принудительным лечением. Но когда всем стало казаться, что ситуация взята под контроль, настала чума.

Настоящая чума, без метафор. Бубонная чума вспыхнула в Нью-Йорке через два года после начала моего последнего стазиса. Я оцепенела от ужаса, слушая рассказ миссис Холланд о туберкулезной смертности в Африке, но когда она упомянула о чуме, у меня остановилось сердце. Прозвенел звонок, и миссис Холланд пообещала, что на следующем уроке мы продолжим разговор о событиях Темных времен.