Читать книгу "Нечаянный роман - Надежда Семенова"

Глава 16

27 июля 1993

Наталья прошла мимо очереди в Сбербанк, которая гигантским хвостом вываливалась из дверей, огибала дом и заворачивала за угол. Люди в «брюхе» очереди вели себя беспокойнее всего. Их голоса напоминали шум встревоженного птичьего базара.

– За чем стоим? – спросила Наталья у ближайшей тетки с вытаращенными глазами и потным лицом.

– Ты что, новости не слушаешь? Деньги меняют, – выпалила та, – сказали, только тридцать пять тысяч на человека можно менять.

– Хуже павловского обмена, – подхватил мужчина кавказского вида.

Тетка окинула его недружелюбным взглядом.

– Тут только по прописке меняют, – сказала она мужчине и добавила, обращаясь к Наталье: – А у меня сын с невесткой в отпуске.

– Я тоже в отпуске, – сказал кавказский мужчина, – друзья на Селигер пригласили.

– Надо же, – отозвалась моментально подобревшая тетка, – мы к вам, а вы к нам. Мои в Тбилиси поехали.

– Я из Владикавказа, – сказал мужчина.

– Все равно Кавказ, – сказала тетка. – Жара стоит как раз для купания. Интересно, успеют всех пропустить? Я сразу в перерыв прибежала, а толку…

– Народ со вчерашнего дня очередь занимал, – сказала моложавая женщина в очках, – лично я стою тут с пяти утра.

– Девушка, – кто-то резко дернул Наталью за рукав, – вас тут не стояло, не примазывайтесь.

Лицо плюгавого мужичка в тенниске и мятых брюках дышало перегаром и гражданской бдительностью.

– Я только спросить, – сказала Наталья.

– Умная какая нашлась, – из-за плеча плюгавого выглянула обширная тетя в цветастом платье, колыхнулись растянутые грудями маки, – спросить она хочет!

– Что там происходит? – закричали из очереди сзади.

– Да тут нахалка одна рвется без очереди, – сказала тетя в маках.

– Не пущать! – заорал ближайший дед и больно ухватил локоть клешней.

Наталья испуганно охнула.

Дед торжествующе прищурился и дыхнул чесноком.

Наталья дернула рукой, траченные артритом пальцы деда легко соскользнули с локтя. Дед начал хмуриться, но передумал и переключился на тетку в маковом платье:

– А ты, голуба, где стоишь?

– Что? – обомлела та. – Ты кто такой, чтоб меня допрашивать? Алкоголик!

– Где я выпил? Где? – возмутился дед.

Плюгавый мужичок с перегаром отвернулся и тихонько дыхнул в ладонь.

– Ну что вы шумите, гражданка? – сказал он, стараясь не разжимать губы. – Какая вам разница, выпил ветеран или нет? Даже выпивший имеет право стоять в очереди!

– Они заодно! – заверещала тетка, задрожали от возмущения маки. – Пьянчуги! Старый и этот. Ишь, вырядился… спортсмен!

Плюгавый с достоинством поправил загнувшийся ворот тенниски и шумно выдохнул, прочищая легкие для предстоящей речи. Стоящих рядом шибануло крепким перегаром.

Разгоряченная очередь ожила, затопталась на нагретом июльским солнцем асфальте, как на горячей плите. Люди заговорили разом, перекрикивая друг друга. Дед, схвативший Наталью за локоть, радостно захихикал, потирая артритные руки, и отошел в сторону, вытянул дряблую шею, чтобы лучше видеть происходящее.

Наталья продралась сквозь заслон из потных тел и пошла домой.

Дома никого не было. На столике у телефона лежал листок бумаги, на котором крупным маминым почерком было написано, что Рома находится у соседки. Наталья положила записку обратно и пошла мыть руки. Отражение в зеркале над раковиной выглядело потным и раздраженным. Прыщ на носу воспалился и покраснел. Наталья открыла кухонный шкаф и невольно заулыбалась. Недаром мама утверждала, что порядок – это небольшой кавардак, в котором легко все найти. На боку вместительного фанерного короба виднелась аккуратная, выжженная отцом надпись: «Мука». Внутри болтался кондитерский мешочек с насадками, жестяные фигурки для печенья и пачка соды. Типичная мамина цепочка по Винни-Пуху. Мука означает выпечку, выпечка ведет к кондитерским приспособлениям, а без соды выпечка не поднимется вообще.

Наталья поднесла пачку к уху и потрясла. В коробке закатался, стукаясь о стенки, комок окаменевшей соды. Наталья засунула палец в дырку и надорвала картон до самого нижнего края. Комок соды был большим и твердым. Наталья взяла из шкафа блюдце и столовую ложку. Поместила комок в центре и нажала тыльной стороной ложки. Сода скрипнула и распалась на куски. Наталья размяла подходящий кусок в порошок, собрала в ложку и вернулась в ванную.

Телефон зазвонил в тот самый момент, когда она поднесла палец с приготовленной мыльно-содовой кашицей к лицу. С недавнего времени телефонный аппарат начал барахлить, перешел на захлебывающееся, переходящее в еле слышное стрекотание. Наталья чертыхнулась, наляпала кашицу на прыщ и другие подозрительные места и побежала поднимать трубку.

В ухо загудел, странно растягивая слова, будто у говорящего сводило челюсти, густой мужской голос.

– Кто это? – не выдержала Наталья.

Наступившая пауза была такой долгой, что показалось, что прервалась связь.

– Алло? – сказала Наталья.

– Пилипчук у аппарата, – прогудел издалека голос.

– Ой, извините, я вас не узнала, – сказала Наталья, – мы с Асей сегодня встречаемся. Билеты у меня, она, наверное, вам сказала.

– Ася плохо себя чувствует, – сказал Пилипчук, снова растягивая слова.

– Простыла, – почти утвердительно сказала Наталья, – я говорила, что вода только кажется теплой.

Опять наступила пауза.

– Алло? – пискнула Наталья.

– Я еду в Москву, вернусь в конце недели. Ты не могла бы побыть с Асей до моего возращения?

– Побыть – в смысле, подежурить? У нее что, высокая температура? Врача вызывали?

– Врач был, сделал укол, – ответил Пилипчук. – Ася спит. По большей части. Я хочу, чтобы ты просто была там. Под рукой, так сказать.

– Сережка тоже дома? И Елена Федоровна?

– Няня уволена, – рявкнул Пилипчук.

С Асиным отцом явно было что-то не в порядке. Длинные паузы сменялись сдавленным дыханием. Голос прыгал с одной октавы на другую.

– Кто смотрит за Сережей? – осторожно спросила Наталья.

– Сережа под наблюдением, – медленно сказал Пилипчук, – в другом месте. Твоя задача – Ася.

– Договорились, – сказала Наталья, – сейчас поужинаю и родителям записку оставлю. Вы в субботу вернетесь или в пятницу вечером?

– В субботу, – ответил Пилипчук и отключился.

– Ясно, в кого у Аси такие манеры, – пробормотала Наталья, – сделай, как мне нужно, и не задавай лишних вопросов. Что это за простуда, при которой ставят уколы? Бронхит, воспаление легких? С Аськи станется.