Читать книгу "Вас пригласили - Шаши Мартынова"

Я слушала недолгую историю своей жизни, глядя в черный зев нерастопленного камина. Как дремотная июльская вода, я впускала слова Герцога без плеска, без сопротивления. Каждое падало серым округлым камешком, до самого дна, не мутя этой воды, не бередя ее.

– Этот замок – самостоятельная и довольно старая вселенная, гнездо исчезнувших дерри, если хотите романтики. Сами разберетесь. Пока же вам нужно знать лишь то, что замок этот – совершенно особое и очень мало кому известное учебное заведение. Школа Масти Канатоходцев.

Последние три слова Герцог почему-то выкрикнул, я вздрогнула, и тут же в фейерверочных звездах вспыхнула перед глазами картинка: несущиеся по лазурному небу облака, высь, перечеркнутая серебряной нитью, на ней – человечек в черном трико. Хрупкий хозяин высоты и равновесия. Всегда в одном вздохе от падения. Герцог учит – этому?

– Да, фиона, – подтвердил Герцог, и опасная, столь памятная мне мечтательность напитала воздух. – Я учу ходить по лезвию ножа, по виолончельной струне и горящей воде. Я также учу укрощать драконов, дружить с тиграми и ворковать с гарпиями. Я, кроме того, даю рецепты трансмутации оловянных ложечек в золотые тиары, серебрянки в аквамарин и творю эликсиры любви до гроба.

– Вы, значит, алхимик-чернокнижник? Или содержите бродячий цирк?

Мгновенная театральная тишина – и Герцог вцепился в подлокотники, откинулся на спинку кресла и захохотал, как умалишенный. Чувство смешного вернулось ко мне явно не первым, но теперь вернулось и оно, и я тоже принялась смеяться. Царственное эхо замковых стен многократно повторило наши причитания и всхлипы и, похоже, доложило о нашем веселье другим обитателям дома: вскоре я расслышала робкие голоса в дверях:

– Медар Герцог, нам тоже хочется смешного.

Мы замерли, уставившись друг на друга, – но лишь для того, чтобы захохотать еще громче.

Задыхаясь и утирая слезы, я, в конце концов, начала успокаиваться – и тут же поняла, что отлив оставил меня на полосе прибоя одну: Герцог перестал смеяться так же внезапно, как начал. Я ошалело и счастливо вздохнула сквозь накатившую икоту и обернулась. В залу проникло с полдюжины не знакомых мне мужчин и женщин – поразительно разных, юных и взрослых, со взорами дерзкими и застенчивыми, рожденных на севере и юге. Все они были облачены в такие же темно-синие свободные туники, как моя.

– Словно искупались, меда Ирма, верно? А теперь знакомьтесь – ваши коллеги по… – и он снова фыркнул от смеха, – бродячему цирку.

Глава 9

Меня разглядывали, оглаживали, оценивали – прямо, не таясь, и я хмелела от беззащитности, от того, что доверяю этим глазам. Доверяю им с первого взгляда. Молчание плескалось меж нами, безветренное, пока Герцог не насладился им вдоволь:

– Друзья мои, прошу беречь и открываться – фиона нола Ирма, к нашим и своим услугам… Или меда Ирма? – Острие взгляда воткнулось мне в переносицу, но эта проверка показалась мне бесцельной. Мы оба это знали.

– Меда, фион Герцог, меда. – Я слышала свой голос, я почти сразу узнавала его.

– Превосходно. – Манжета Герцога очертила незримую петлю – она заключила в себя эти прекрасные новые лица, эти сияющие очи. – Меда Эсти. – (Пепел, томные огромные влажные.) – Медар Лидан. (Лазурь, дерзкие озорные.) – Меда Ануджна. (Уголь, горячие, ох какие горячие.) – Меда Янеша. (Орех, смешливые, почти детские.)

Рид, кто это? Как я могла не заметить его сразу! Это же…

– Медар Шальмо, дорогая Ирма, ваш коварный похититель, прошу хотя бы жаловать, тикк с ней, с любовью.

Герцог не скрывал упоения сценой, а я вперилась в эти непроглядные ночные вишни. Шальмо не отвел взгляда. Бандит бесстыжий! Смятенные сумерки, вамейнский говор, стук копыт, мои слезы, платок – все это вихрем пронеслось между нами, перемешиваясь, напиталось красками и тут же поблекло. Все было как и мгновение назад – эти чудные люди, Герцог, белый день, но между мною и Шальмо зазмеился по плитам белесый иней. Губы Герцога не шевельнулись, но, готова поклясться, я услышала, как он шепчет: «Занавес, Шальмо».

– Меда Ирма! – Наваждение развеялось, как странный сон. Распахнулась дверь, и через залу к нам поспешил красавец Анбе, чтобы еще раз спасти меня. Я едва не бросилась ему навстречу.

– Анбе, милый Анбе, здравствуйте! Как я рада! – И столько приветственной силы влилось в эти слова, что все улыбнулись, и даже Герцог вскинул брови:

– А-а, вот и ваш ангел-хранитель пожаловал. Ну, теперь почти все в сборе. Где же Райва?

– Да где обычно, Герцог. – Голос Шальмо саднил мне слух, как царапина. Но, похоже, только мне. – В саду.

– Идемте же к ней, меда Ирма, надо завершить церемонию знакомств. Сугэн в отлучке до вечера, но уже имел честь лицезреть вас мокрой в лесу. Да, и он, конечно же, уже осведомлен о вашем… кхм… чудесном вызволении. Все свободны до ужина. Праздничного, разумеется, – извольте облачиться подобающе.

Глава 10

Сад Герцога околдовывал даже ненастным зимним днем. Нагими плакучими ивами, глухим бархатом туй, сырым ароматом причудливых сизых папоротников и пестрыми мелкими звездами диких астр, вспыхивавших среди буро-зеленых остриёв умершей травы. Влажный гравий хрустел под ногами. Сколько же я все-таки пробыла в темноте? Сколько?

Повинуясь прихотям разбегающихся тропинок, мы пробрались в самое сердце этой неброской предсмертной красоты. И вдруг волшебное золотое видение сковало мои шаги: в каракулях карликовых пихт притаился хрустальный купол зимнего цветника. Он сиял и светился в сырой мгле, как оброненная кем-то драгоценность.

– Герцог, это изумительно!

– О-о, моя дорогая меда, смотрите внимательно. Большего от вас, новорожденной, никто не ожидает. И второе: всякий раз, когда слова готовы сорваться с ваших прелестных губ, задержите их на языке, помедлите вздох-другой, прежде чем распылить вовне. Кто знает, быть может, их нектар внутри вас будет намного слаще и полезнее, чем снаружи.

И вновь я не нашлась с ответом – и снова была этому рада. Мы вошли в цветник, и запоздалое эхо с новой силой вернуло мне поучение Герцога. Розы. Лилии. И гиацинты.

И орхидеи. И Рид знает, какие еще нежнейшие и трепетнейшие его творения наполняли собой эту опрокинутую магическую чашу. Сияние сотен свечей расплескивалось сквозь пальцы кипящей зелени.

Смерч ароматов кружил голову. Не я вдыхала густой тягучий воздух, а он – меня. Я не заметила, как веки сомкнулись сами собой: я приучилась внимать не только зрением. Герцог мягко взял меня под локоть.

– Откройте глаза, меда Ирма. Помните, вы уже не имеете права дезертировать. Идемте, поищем нашу фею цветов.

Осторожно Герцог сделал пару-другую неслышных шагов, раздвинул завесу цветочного буйства. От куста лазоревых роз нам навстречу поднялась маленькая хрупкая женщина неуловимых лет. Фарфоровые пальцы в крупных темных перстнях скользнули по головкам цветов, слепо нырнули в волны седых прядей, бежавших от выпуклого матового лба к маленьким, будто нарисованным ушам. И вот уже взгляд изумрудных глаз смыкается с моим.