Читать книгу "По Берлину. В поисках следов исчезнувших цивилизаций - Светлана Руссова"

Не последнюю роль в отторжении Берлина для Набокова играла и специфичность берлинского пространства: «чужое» на границе со «своим», ставшим «чужим», проникновение сюда реалий советской жизни – газет и журналов, советских чиновников, свободно преодолевавших границы, закрытые для эмигрантов, а также толпы бывших соотечественников, наводнивших город и вполне освоившихся в этом пространстве. Все это опошляло пафос изгнанничества, создавало видимость прежней жизни и прежней культуры, в прямом смысле – Москвы на Шпрее. Потому через романы «Защита Лужина» и «Подвиг» проходит вполне чеховский лейтмотив – «В Берлин! В Берлин!», что Берлин для Набокова ассоциируется с топосом Москвы, чуждым топосу Петербурга: «Но, пожалуй, самым неожиданным в этом новом, широко расползавшемся Берлине, таком тихом, деревенском, растяпистом по сравнению с гремящим, тесным и нарядным городом Мартынова детства, – самым неожиданным в нем была та развязная, громкоголосая Россия, которая тараторила повсюду – в трамваях, на углах, в магазинах, на балконах домов».

И более того. Распознание в «чужом» – «своего чужого», тенденции к тоталитаризму, позволило Набокову их отождествить и, отождествив, отторгнуть: «Я, кстати, горжусь, что уже тогда, в моей туманной, но независимой юности, разглядел признаки того, что с такой страшной очевидностью выяснилось ныне, когда постепенно образовался некий семейный круг, связывающий представителей всех наций: жовиальных строителей империи на своих просеках среди джунглей; немецких мистиков и палачей; матерых погромщиков из славян /.../».

Несостоявшийся «роман» Набокова с Берлином закончился бесславно. Как, собственно, не состоялись «романы» и с другими городами и странами мира – Англией, Францией, Америкой. Добившись своего, славы и денег, в наконец спокойной и обеспеченной старости в Швейцарии, в маленьком курортном городке Монтре, в фешенебельном отеле, где когда-то в начале XX в. останавливалась семья русского царя и где он провел последние 16 лет своей жизни, став единственным из русских авторов, принадлежавших всему миру, а не одной национальности или одному языку, – он не переставал терзаться, мучился во снах только одним градом, Китежем, потерянным Эдемом – Петербургом.

Путем Набокова – из Берлина все дальше на запад – во Францию, Америку, Канаду – прошли тысячи эмигрантов. Первая волна русской эмиграции схлынула, оставив после себя легенды и фотографии в старых газетах. А мы можем пройтись по их берлинским адресам.

К примеру, Алексей Ремизов, жил в Берлине с августа 1921 по декабрь 1923 г. в пансионе Шнабель по Bayreuther Str, 10, затем по Kirchstr (Gierkezeile), 2, и в конце – Lessingstr, 41 (Tiergarten).

Алексей Толстой в эти же годы снимал комнаты в пансионе Фишер по Kurfürstendamm, 31, затем по Beltziger Str, 46.

В пансионе Элизабеты Шмидт по Trautenaustr, 9, жили в свое время Марина Цветаева и Илья Эренбург, в пансионе d’Albert (Passauer Str, 3) – Андрей Белый.

По Bundesallee, 207, с 1922 по 1923 г. жил Виктор Шкловский, а в пансионе Фазанен-Эк по Fasanenstr 41 – Борис Пастернак (с августа 1922 по февраль 1923 г.).

В пансионе Крампе (Viktoria-Luise-Platz, 9) жили Андрей Белый и Владислав Ходасевич.

В пансионе Pragerplatz (Pragerplatz, 9) снимали комнаты Илья Эренбург, Марина Цветаева и Алексей Толстой, а в маленьком курортном пригороде Берлина Bad Saarow в эти же годы жили Владислав Ходасевич и Максим Горький.

ЕВРЕЙСКИЕ КВАРТАЛЫ

Не только русская, но и еврейская культура – часть истории Берлина. Документы гласят, что она так же стара, как и сам город.

Самое раннее упоминание о существовании евреев на территории сегодняшней Германии относится к 321 г. Скорее всего, первые евреи прибыли сюда вместе с римскими легионерами. В Codex Theodosianus – Указе императора Константина – кельнскому магистрату сообщалось о высочайшей чести, оказываемой евреям Курии, а именно: направлять требуемые налоги прямо в Рим. Следующее упоминание – уже во времена правления Карла Великого (768 – 814). Тогда евреи чаще всего занимались торговлей. Еврейские купцы обслуживали дворы сиятельных князей и влиятельных священников. Они поставляли духи и экзотические пряности, ювелирные изделия и медикаменты. В легенду вошла история купца Исаака из Нарбонна. Он был одним из посланников Карла Великого ко двору Гаруна аль-Рашида. Единственным выжившим после опасного и полного приключений путешествия он вернулся через 5 лет в Аахен на белом слоне по кличке Абулабац – подарке калифа.

В Средние века самыми значительными были еврейские поселения в долине реки Рейн – в Шпайере, Вормсе и Майнце. Их йешивы, талмудические школы, где обменивались мнениями и вели в свое время ученые споры известнейшие комментаторы Талмуда рабби Гершом бен Иегуда (960 – 1028 гг.) и рабби Шломо Ицхаки (1040 – 1105 гг.), славились на всю Европу. Но к этому же времени относятся и первые еврейские погромы на территории Германии. Так, крестоносцы на пути к гробу Господню в 1096 г. убили в рейнских городках тысячи евреев. А в 1348 г., когда эпидемия черной оспы уничтожила треть населения Европы, евреи были обвинены в отравлении источников и распространении «черной смерти». Это привело к кровавым результатам. Еврейские общины были почти полностью уничтожены, выжившие спасались бегством в далекие провинции, в северную Италию или Восточную Европу.

Согласно сохранившимся надгробным камням и старинным свидетельствам, первые еврейские общины появились в Берлине в XIII в. Естественно, так же как и в других местах, любые неблагоприятные обстоятельства приводили и здесь к обвинениям евреев и преследованиям их. Так, в 1571 г. «прославился» Кепеник (теперь – часть Берлина). В январе этого года в кепеникском замке умер князь Иоахим II. В его смерти был немедленно обвинен придворный золотых дел мастер Липпольд, глава всех евреев Бранденбурга. В результате антиеврейских настроений все евреи были выдворены из княжества, а сам мастер был подвергнут четвертованию.

Только через 100 лет, в 1671 г., Великим князем Фридрихом Вильгельмом I был издан эдикт, согласно которому было разрешено 50 еврейским семьям, изгнанным из Вены, поселиться в Пруссии. В этом же году в Берлине была официально основана еврейская община. Пруссия не прогадала. Благодаря получившим разрешение на жительство семьям из Голландии, гугенотам и евреям поднялась экономика страны, опустошенной 30-летней войной.

В XVIII в. Берлин стал центром современного иудаизма. В 1743 г. из Дессау сюда переселился 14-летний, не имеющий никаких средств к существованию, мальчик, впоследствии ставший известным философом, отстаивавшим гражданские права евреев, – Мозес Мендельсон.

Число еврейского населения росло. По переписи 1840 г., во всей Пруссии в 18 землях проживали 194 358 евреев, а в 1933 г. только в Берлине проживали уже 160 000. Холокост, «Катастрофа», «Шоа», унесли жизни 55 000 из них. Не надо думать, что евреи безропотно сносили преследования. Известна история так называемого «протеста женщин» («Frauenprotest») в 1943 г. в Берлине. В это время в городе поживали 27 000 евреев, 27 февраля 1943 г. эсэсовцы схватили 7 000 человек прямо на их рабочих местах на военных объектах – с целью депортировать их в Освенцим. На следующий день, 28 февраля, совершенно спонтанно на Rosenstraße вышел марш протеста: сотни матерей и жен из смешанных браков требовали освобождения членов их семей. Демонстрации продолжались до 11 марта. И Геббельс, напуганный такой смелостью, отдал приказ отпустить заключенных. Многие впоследствии по фальшивым документам смогли спастись и бежать из страны.