Онлайн-Книжки » Книги » 📜 Историческая проза » Реформатор после реформ. С. Ю. Витте и российское общество. 1906-1915 годы - Элла Сагинадзе

Читать книгу "Реформатор после реформ. С. Ю. Витте и российское общество. 1906-1915 годы - Элла Сагинадзе"

180
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 ... 88
Перейти на страницу:

Для либеральных изданий важным при характеристике министра финансов было его внимание к общественному мнению. Так, один из постоянных авторов «Биржевых ведомостей», Г.К. Градовский[117], отмечал, что денежная реформа, важнейшее мероприятие министра финансов, подвергается самому активному общественному обсуждению:

Реформу надо обсуждать до тех пор, пока не будут рассеяны все существующие относительно нее «предубеждения» ‹…› Обязанность печати – подготовить общество к предстоящему денежному преобразованию. Она выполнила уже отчасти эту обязанность; многое уже выяснилось, спорные вопросы сгладились, пришли к довольно единодушному мнению. Это очень поучительная история, наглядно свидетельствующая о той пользе, которую приносят печать и свободный обмен мнений. Необходимо было бы иметь в виду эту пользу и во всех других делах и случаях, точно так же, как и при обсуждении положения самой печати[118].

Ярким примером либеральной мысли были московские «Русские ведомости». Современники называли газету «органом русской интеллигенции», она была известна и своей оппозиционной направленностью[119]. «Русские ведомости» также положительно оценивали гласность реформы. Благодаря этому денежная реформа, «крайне сложный, сухой и специальный предмет», сделалась «модным вопросом, живо интересующим не только экономистов и финансистов, но и так называемую большую публику. Денежной реформе посвящаются заседания ученых обществ, ей отводят длинные столбцы в газетах; о ней много говорят и практики, и теоретики, и те, кому, казалось бы, решительно все равно ‹…› каков наш расчетный баланс и т. д.»[120]. В «Русских ведомостях» акценты были расставлены иначе, чем в других изданиях. Газета не останавливалась подробно на личности министра, однако замечала, что политика Витте направлена на то, чтобы замаскировать несовершенство российской политической системы с помощью чисто внешних эффектов[121].

На страницах печати Витте-практик отделялся от Витте-теоретика – так же, как проводимый под его руководством экономический курс отделялся от методов его осуществления. Важнейшими характеристиками нового министра были смелость, энергичность, внимание к общественному мнению и небывалый для России размах деятельности. Вместе с тем даже самые убежденные противники государственного деятеля старались, критикуя Витте в прессе, не задевать его лично. Отчасти это объяснялось цензурными запретами того времени и влиянием министра, отчасти – личными отношениями с редакторами изданий.

2. «Враг русского народа»: репутация реформатора в контексте фобий рубежа XIX–XX веков

В последней трети XIX века Российская империя, как и другие монархии континентальной Европы, столкнулась с угрозой национализма. Национализм становился новой идеологией и политическим принципом. Правительство, стремясь приноровиться к вызовам времени, стало проводить политику русификации: традиционное восприятие России как «многонационального» государства сменилось провозглашением «русскости» как главного маркера принадлежности к империи. На повестке общественных обсуждений были важнейшие вопросы внутренней и внешней политики, не потерявшие своей остроты до конца существования монархии: отношения России и Западной Европы, соотношение русского национализма и империи, положение и статус инородцев, а особенно – евреев. Болезненные для общества социально-экономические реформы сделали еврея – далее воспользуемся определением, которое предложил исследователь С. Гольдин, – «ультимативным другим» имперской России и серьезным вызовом ее существованию[122].

В русском националистическом дискурсе рубежа XIX–XX веков еврей был представлен, с одной стороны, как корыстолюбивый капиталистический делец, биржевой спекулянт, притесняющий русское население, а с другой – как безжалостный революционер, стремящийся к уничтожению российской государственности. Немаловажным для идеологии российского антисемитизма был тезис о том, что евреи навсегда останутся чужеродным элементом в общеимперском теле. Эти мотивы были тесно связаны между собой. Широкое распространение имело мнение о существовании некоего «мирового еврейства», которое финансово помогает российским евреям осуществлять внутри страны революционную деятельность.

В условиях, когда антисемитизм и национализм стали важнейшим фактором политической борьбы, обвинения в «юдофилии» или связях с инородцами могли пошатнуть положение даже самого влиятельного министра. Я постараюсь показать, каким образом антисемитизм и другие фобии, распространенные в ту эпоху, влияли на формирование образов Витте. Важна и динамика этого процесса: в зависимости от политической конъюнктуры одни компоненты дискурса становились менее значимыми, а другие, наоборот, приобретали злободневность.

Нужно оговориться, что самого С.Ю. Витте отнюдь нельзя было назвать юдофилом: его отношение к «еврейскому вопросу» оставалось очень противоречивым, о чем написаны специальные исследования[123]. Однако в правительстве он был одним из сторонников облегчения положения евреев в империи. Этот вопрос напрямую влиял на состояние русского государственного кредита и инвестиционную привлекательность России на Западе. Преемник Витте на посту министра финансов, В.Н. Коковцов, в отношении к евреям исходил из тех же соображений экономической целесообразности. В целом же, в отличие от многих бюрократов и даже от П.А. Столыпина, Витте не был узким этническим националистом, поскольку руководствовался прагматическими соображениями. Тем не менее язык антисемитизма нередко использовался в инвективах против министра.

Представление о Витте как о человеке, который сочувственно относился к евреям, стало складываться с самого начала его государственной карьеры. Формированию такой репутации способствовали различные факторы.

Большое значение имели обстоятельства его жизни. Молодость Витте прошла в Одессе, затем он служил в Киеве, в управлении Юго-Западных железных дорог. Среди его друзей, знакомых, деловых партнеров встречались и евреи. В юности Сергей Юльевич был репетитором одного из сыновей известных в Одессе еврейских банкиров – Рафаловичей. Впоследствии многие члены этой семьи с помощью Витте устроились в разных банках и акционерных компаниях. Это не осталось незамеченным. Уже в декабре 1892 года консервативный публицист, в будущем яростный критик валютной реформы Витте, И.Ф. Цион убеждал К.П. Победоносцева: «Г[осподин] Витте купно с племенем Рафаловичей ‹…› фатально ведет нас к финансовой катастрофе…»[124]

1 ... 12 13 14 ... 88
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Реформатор после реформ. С. Ю. Витте и российское общество. 1906-1915 годы - Элла Сагинадзе», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Реформатор после реформ. С. Ю. Витте и российское общество. 1906-1915 годы - Элла Сагинадзе"