Читать книгу "Библейский Израиль. История двух народов - Игорь Липовский"

Не менее проблематично обстояло дело и с главенством самого крупного южного племени — Йеуда. Ведь выше него по рангу стояли три старших брата по линии Леи — Реувен, Шимон и Леви. Поэтому для каждого из них составители Библии выбрали из устного эпоса такие предания, которые ставили под сомнение их право на лидерство в южной группе. Право выбирать принадлежало только их родоначальнику Иакову, и именно в его уста были вложены слова, лишающие старших сыновей претензий на главенство. Так, самому старшему, Реувену, поставили в вину его былую связь с наложницей отца Бильхой: «Реувен, первенец ты мой… не будешь иметь преимущества, ибо ты взошел на ложе отца твоего, осквернил тогда восходившую на постель мою» (Быт. 49:3–4). Шимону и Леви припомнили резню в Шхеме, которую они устроили в отместку за то, что сын правителя города обесчестил их сестру Дину. «Шимон и Леви, братья, орудия жестокости мечи их. Не вступи в сговор с ними, душа моя, и к обществу их не присоединяйся, честь моя! Ибо в гневе своем убили людей и по прихоти своей истребили волов. Проклят гнев их, ибо жесток, и ярость их, ибо свирепа; разделю их в Иакове и рассею их в Израиле» (Быт. 49:5–7). После того как претензии старших братьев на главенство были отметены, следует обоснование права Йеуды на власть: «Йеуда! тебя восхвалят братья твои. Рука твоя на хребте врагов твоих; поклонятся тебе сыны отца твоего… Не отойдет скипетр от Йеуды и законодатель из среды потомков его…» (Быт. 49:8, 10). Разумеется, включение в библейский канон подобных слов стало возможным не ранее первой половины X в. до н. э., когда вся власть перешла в руки династии Давида, происходившего из колена Йеуда.

Однако в наиболее щекотливом положении оказались редакторы Библии, когда речь зашла об оценке и судьбе «дома Иосифа». Они не могли не воздать должное Иосифу как главному партнеру по союзу, но постарались всячески обойти его право на власть. «Росток плодоносный Иосиф, росток плодоносный при источнике, побеги — каждый через ограду преступает. Его огорчали, и стреляли, и враждовали с ним стрельцы. Но тверд остался лук его, и крепки были мышцы рук его, поддержанные Владыкою Иакова, — оттого пастырем стал, твердыней Израиля… Благословения отца твоего превышают благословения моих родителей до вершины холмов вековых. Да будут они на голове Иосифа и на темени избранного между братьями своими» (Быт. 49:22–24, 26). «Дом Иосифа» надо было обязательно выделить среди остальных колен, во-первых, как главную силу среди северных племен, во-вторых, за его особое, привилегированное положение в Египте, но опять-таки не дать ему оснований для претензиям на главенство среди древнееврейских племен. Поэтому еще в одном месте отец, обращаясь к Иосифу, напоминает: «Я даю тебе больше братьев твоих, один участок, который я взял из рук эмореев мечом моим и луком моим» (Быт. 48:22).

Надо признать, что с точки зрения доказательств главенства линии Исаак-Иаков-Йеуда, то есть династии царя Давида, задача составителей книги Бытия была выполнена лишь отчасти. Их доводы в пользу преимуществ Иакова над Эсавом и Йеуды над его старшими братьями выглядят неубедительно. Но это, в свою очередь, свидетельствует и в пользу авторов Библии. Очевидно, их свобода творчества была сильно ограничена: они имели право заниматься только компиляцией уже существовавшего устного эпоса, а не сочинением нового. Следовательно, мы имеем дело не с творческим вымыслом, а с подлинными преданиями, которые отражали реальную историю кочевых амореев в Ханаане. Составители книги Бытие, руководствуясь политическими интересами как объединенного царства, так и самой династии Давида, легитимизировали верховную власть давидидов и их претензии на правление не только своими южными племенами, но и северными. Если бы составителям Ветхого Завета было позволено выйти за рамки редакции устного эпоса племен Хабиру, то они нашли бы куда более убедительные и веские «доказательства» в пользу главенства линии Иаков-Йеуда.

Со второй задачей — соединением воедино родословий северной и южной групп — редакторы Пятикнижия справились гораздо лучше. Им удалось настолько хорошо сплести воедино различные куски из эпоса об Иакове и Израиле — родоначальниках южных и северных племен, — что все последующие поколения еврейского народа стали воспринимать их как единого праотца с двойным именем — Иаков-Израиль.

Первая книга Пятикнижия, «Бытие», заканчивается смертью Иакова в Египте, куда ушли южные племена из-за засухи и голода в Ханаане. Согласно последнему желанию патриарха его тело везут из Египта в Ханаан и погребают там в знаменитой пещере Махпела под Хевроном, где уже покоятся останки Авраама и Исаака. Итак, все три патриарха, родоначальники южных хабиру, находят последний приют именно там, где была расположена их главная резиденция — в районе Хеврона. Там же погребены и их жены — Сарра, Ревекка, Лея, но не Рахель. Последнюю похоронили в Вифлееме, который тогда назывался Эфрат. Возникает вопрос: почему? Ведь Вифлеем находится буквально в нескольких километрах от Хеврона и пещеры Махпела. Если тело Иакова сочли возможным привезти даже из Египта, то почему этого не удостоилась его жена Рахель, умершая во время родов их сына Биньямина? Каким образом Лея, будучи нелюбимой женой, как это признает сама Библия, оказалась после смерти рядом с мужем, а горячо любимая им Рахель, тоже законная супруга и к тому же мать его любимых сыновей, оказалась вне родовой усыпальницы? Не менее интересно и другое. Иосиф, любимый сын Иакова-Израиля, был единственным, чьи останки, согласно Библии, были унесены из Египта вместе с исходом оттуда всего народа. Но он, как и Рахель, не был похоронен в пещере Махпела под Хевроном; его гробница находится в центральной Палестине под Шхемом, там, где находилась главная резиденция северных племен. Почему? Ответ напрашивается сам собой. Вероятно, и Рахель и Иосиф — это исторические персонажи из эпоса северных племен. Возможно, первая была главной женой легендарного родоначальника северных колен — Израиля, а второй считался его старшим сыном. Из библейского эпизода о кончине Рахели известно, что это произошло по пути на юг из Бейт-Эля, религиозного центра северных племен, и что ее смерть наступила неожиданно для всех, во время какого-то большого перехода, и ее вынуждены были спешно похоронить в месте, где она умерла. Составители Бытия, создавая единое родословие для обеих групп, нашли интересный компромисс в отношении жен Иакова и Израиля. Лея — главная жена Иакова, была сделана старшей, но нелюбимой, а Рахель — главная супруга Израиля, стала второй, но зато единственно любимой женой общего патриарха. Таким образом, за южными племенами удалось сохранить главенство в правонаследии, а северным достались любовь и признание их особых заслуг.

Составители книги Бытие испытывали необходимость связать воедино не только патриархов двух племенных групп, но и их сыновей — родоначальников отдельных древнееврейских колен. В этом плане очень примечательны слова праотца Иакова, обращенные к Иосифу: «И теперь два сына твои, родившиеся у тебя в стране египетской до прихода моего к тебе в Египет, мои они. Эфраим и Менаше, подобно Реувену и Шимону, будут мои. А дети, которых ты родишь после них, будут твои» (Быт. 48:5–6). Показательно, что Иаков «присвоил» себе только старших детей Иосифа, но не претендовал ни на кого из детей от других своих сыновей. Отголоски изначального существования двух отдельных племенных групп с различной родословной сохранились но многих библейских источниках. Например, один из псалмов благодарности Богу недвусмысленно говорит: «Принес избавление Ты народу Своему — сынам Иакова и Иосифа» (Ис. 76:16). Несмотря на то что согласно библейской версии «дом Иосифа» являлся всего лишь частью «дома Иакова», древняя традиция поставила его в независимое и равное положение со всем «домом Иакова».