Читать книгу "Дарители. Книга 4. Земля забытых - Екатерина Соболь"

Генри наконец вспомнил, где в этой комнате дверь, и торопливо пошел в ту сторону, но там теперь высилась пышная стена из листьев, и он зашагал к окну. Ну почему Эдвард не мог использовать свои хваленые мозги, чтобы раскусить план Освальда, а вместо этого разгадал загадку, которая поможет Освальду победить?

– Стой! – выпалила Роза. – Помнишь, когда мы были маленькие, Эдварду прочили в жены Агату, потому что ее отец был всесильным казначеем, а я была вторая по знатности, и все шутили, что мы с тобой поженимся, когда вырастем? Как я могу выйти за Эдварда? Ты – моя судьба, все сходится, Роберт, как ты не понимаешь?

– Не называй меня так, – отрезал Генри. – Я понятия не имею, как быть тем, кем был он, ясно? Все эти детские игры уже значения не имеют. Я обжигаю, и так всегда будет, так что выкинь весь этот бред из головы и сиди тут.

Он уже перенес ногу через подоконник, когда она выпустила платья из рук и подошла к нему. Взгляд у нее был такой, что Генри остановился.

– Я всю жизнь играла по правилам – и что получила? – с жаром начала она. – Будь учтивой, молчи, красиво одевайся, выходи, за кого скажут. Но сегодня я все поняла. Барс привел тебя ко мне, и он не зря сделал так, что Освальд явился как раз в день помолвок. Мы с тобой найдем, как избавить тебя от дара, а если нет – просто поженимся и будем счастливы. Своих детей заводить не обязательно, можно взять тех, кто остался без родителей, – это называется усыновить, в сказках так иногда делали. Честь Эдварда не пострадает, только моя: скажем, что ты меня украл. Я знаю, что будет опасно, но если я вдруг погибну в походе, это будет ради любви.

Генри со стоном прислонился головой к оконной раме.

– Вы с Эдвардом друг друга стоите, – пробормотал он, стараясь не выходить из себя. Жить в лесу было куда легче, чем лавировать среди привязанностей и безумных выдумок людей. – Оба говорите о смерти так, словно это увлекательное и приятное событие, которое немедленно избавит всех вокруг от проблем. Не сомневаюсь, что Эдвард поехал в этот проклятый поход, чтобы найти способ протянуть там ноги, доказав отцу, какой он полезный. – Генри со всей силы треснул кулаком по стене, но мягкий слой листьев поглотил звук удара и легче не стало. А потом он вспомнил Лотту, вспомнил, как они хоронили ее в пустой деревне, и стало еще хуже. В этот раз не будет никаких лютых тварей, никакой серьезной опасности, но… – Роза, я тебя прошу, останься дома. Если еще и с тобой что-то случится, это будет слишком.

– Ты кое-чего не понял, – тихо сказала Роза с лицом человека, который уверовал в свою цель и теперь не свернет. – В этот раз на твоей стороне никого нет. Никого, кроме меня. Все твои заслуги присвоил Освальд, все, кто тебе дорог, верят ему. А я ради тебя на все готова, меня никакие приключения не пугают. Буду сильной, выносливой и полезной. – Роза подошла к нему вплотную и протянула руку, как делают люди, когда хотят поздороваться. – Давай заключим сделку. Ты возьмешь меня с собой, и, если к тому времени, как все закончится, ты сам захочешь на мне жениться, мы поженимся, и неважно, обжигаешь ты или нет. А если не захочешь, я оставлю тебя в покое.

– И что тогда будет? – устало спросил Генри, поставив локти на подоконник.

Ему так хотелось скрыться от этого разговора, что он уже наполовину вылез из окна, но совсем уйти не мог. Мысль о том, чтобы остаться наедине с огнем, который рано или поздно вернется, пугала его так, что в глубине души он готов был согласиться на любую компанию.

– Мне все равно, и тебя пусть это не волнует. Ну что, по рукам?

В ее глазах горела такая надежда, что Генри не решился эту надежду прикончить. Вместо этого он сжал протянутую ему руку, стараясь не думать о том, что делает.

– Будешь во всем меня слушаться, – предупредил Генри. – Скажу прятаться – спрячешься, молчать – замолчишь. Ясно?

Роза закивала с совершенно счастливым видом, и Генри мрачно забрался назад в комнату.

– У тебя тут найдется нож, сумка и какая-нибудь еда?

Роза засуетилась и выложила перед ним что-то похожее на крохотный напильник, обшитую тканью плоскую коробку размером с ладонь и прозрачные камешки, надетые на шнурок.

– Вот. Пилка для ногтей, сумочка для прогулок и мятные леденцы, – гордо сказала она. – Подойдет?

Генри подавил вздох, но сказать ничего не успел: со стороны скрытой за листьями двери раздался стук и голос Уилфреда:

– Роза, детка, тебе лучше? Я принес наброски свадебного платья и горячее молоко. Прости, что запер: не хотел, чтобы все услышали твои странные выдумки про поддельного Генри, тебе самой завтра было бы стыдно.

– Папа, все хорошо! – бодро крикнула Роза, но тут же сделала грустное лицо и заунывно прибавила: – Все плохо. Не хочу ни молоко, ни платье. Мне надо побыть одной.

– Ладно, – вздохнул Уилфред где-то за листьями. – Детка, я очень тебя люблю. Я так рад, что ты выходишь замуж! Сегодня лучший день в моей жизни. Я теперь знаю, что, когда меня не станет, будет кому за тобой присмотреть. Давай больше не будем ссориться, ладно?

Роза подошла к тому месту, откуда раздавался голос, и всем телом прижалась к лиственной стене.

– Я тоже тебя люблю, папа, – отрывисто сказала она. – Прости меня, ладно?

– Конечно, дорогая. Все будет хорошо. Я оставлю молоко и наброски под дверью. И не волнуйся больше так, мы все в безопасности. Я только что спрашивал охрану, которая сторожит Освальда, – тот сидит тихо.

То, что охранники еще не обнаружили его исчезновение и сторожили пустой подвал, было так трогательно и глупо, что Генри фыркнул. В двери была замочная скважина, и при желании они в любой момент могли бы проверить, как там пленник, но были, очевидно, слишком увлечены разговорами.

Шаги Уилфреда становились все тише. Еще минуту Роза смотрела в сторону двери так, будто хотела открыть ее и броситься за ним, а потом вернулась к шкафу.

– Мне надо собраться, я быстро. Подожди три минутки, ладно?

Она шуршала чем-то в шкафу, пока Генри оглядывал комнату в поисках хоть каких-нибудь полезных предметов. На сборы у Розы и правда ушло ровно три минуты, но когда Генри увидел результаты, брови у него поползли вверх.

– Да у тебя тут вообще ничего нужного нет, что ты ухитрилась туда набить? – спросил он, глядя на огромный узел, сделанный из простыни.

– Тут только самое необходимое! Я долго думала, упаковывать ли праздничное платье, но потом решила, что праздничное пусть лучше пока будет на мне, оно тяжелое.

– Только не говори, что собираешься ехать в том, что на тебе надето.

– А что? – Роза оглядела свое голубое платье, расшитое блестящими камнями.

– У тебя ведь есть хоть одна удобная пара обуви? – осторожно спросил Генри, глядя на ее туфли на тонких, как ветки, каблуках.

– Конечно. Вот эта, я потому ее и надела, – искренне сказала Роза. – Ну что, пойдем?

Ладно, в конце концов, перемещаться они будут через дом Тиса, пусть тащит свой узел, если он ей так нужен. Генри взял ее за руку и закрыл глаза, представив себе Облачный дом, но, увы, ничего не произошло.