Читать книгу "Секретный космос. Были ли предшественники у Гагарина? - Александр Железняков"

Вполне возможно, что и знаменитый «розуэлльский инцидент» родился именно со слов такого «свидетеля». Хотя в этом случае есть несовпадение по датам – «катастрофа» инопланетного корабля случилась в тот день, когда пусков ракет «Фау-2» не было. Но тут может быть и наложение двух событий, например аварии самолета в один день и пуск ракеты в другой. А возможно, и не столь прозрачна история американской ракетной техники, как в том нас пытаются уверить.

Ну да ладно. В конце-то концов, нас интересуют не инопланетяне, а другие герои народной молвы – «фантомные космонавты».

Теперь о третьем доводе «за» возможность пилотируемых полетов на заре ракетной эры.

Вновь подчеркну, что я лишь пытаюсь понять, откуда появились слухи о «фантомных космонавтах» конца 1940-х годов, но не пытаюсь истолковать все эти аргументы как доказательство, при некоторых допущениях, их существования на самом деле. Прошу не ошибаться и не приписывать мне тех намерений, которых у меня нет.

Помните, я упомянул, что среди «трофеев», которые Советский Союз получил при разделе Германии, были и специалисты-ракетчики, многим из которых пришлось несколько лет проработать в нашей стране. Побеседовать ни с одним из них мне, к сожалению, не удалось – большинство из них уже отошли в мир иной, а другие проживают в Германии, как правило, в уединении и установить с ними связь не так-то просто. Жаль. Мне кажется, что такие беседы могли бы внести хоть какую-то ясность в вопрос «фантомной космонавтики».

А вот поговорить с одним из наших специалистов, который работал в конце 1940-х – начале 1950-х годов вместе с немцами, я успел. Он подтвердил мне, что, когда стало известно о чертежах с кабиной пилота на «Фау-2», это вызвало большой интерес, как у инженеров, занимавшихся изучением трофейной техники, так и в высшем руководстве страны.

Со слов моего знакомого, первое, что в той ситуации сделал Королев, это попытался выяснить у «наших немцев» подробности этого проекта. Но его ждала неудача – все, кто «оказался» в тот момент под рукой, в один голос уверяли, что слышали об этой разработке, но сами занимались другими проблемами. Документов на этот счет было мало, перед Королевым стояли другие задачи, и он не очень сильно озадачился в тот момент проблемой полета человека на ракете. Это совсем не означает, что Сергею Павловичу данная тематика была неинтересна. Просто как здравомыслящий человек он понимал, что всему свое время, а пилотируемая космонавтика – это дело будущего, пусть и не такого уж, как оказалось, отдаленного. А раз так, то пусть и подождет.

Иначе к информации о кабине пилота на «Фау-2» отнесся Михаил Клавдиевич Тихонравов – один из создателей первых советских ракет на жидком топливе, взлетавших в небо еще в 1930-х годах. Он посчитал, что при некотором желании есть возможность в течение ближайших двух-трех лет поднять человека в стратосферу. Так появился проект ракеты ВР-190, предполагавший полет двух космонавтов (астронавтов, стратонавтов?) на высоту 190 километров. Отсюда и появился числовой индекс «изделия».

Корни этого проекта следует искать не в немецких разработках. Это было бы слишком просто, да и неправильно. Работы фон Брауна и его команды стали лишь катализатором тех идей, которые Тихонравов высказывал еще в довоенные годы.

Впервые достаточно четко он сформулировал свои взгляды на пилотируемую космонавтику в 1935 году в докладе, сделанном на Всесоюзной конференции по применению летательных аппаратов для освоения стратосферы: «Исследование стратосферы не является конечной целью развития ракетной техники. Это – только технически подготовиться для того, чтобы человеку сначала подняться в верхние слои атмосферы, затем выйти из нее…» (цитирую по публикации в журнале «Новости космонавтики», № 9, 2001 г.). В том же году он опубликовал статью «На ракете в стратосферу», в которой отмечал, что думать «о подъеме человека на большую высоту можно и должно… Полет человека на ракете вполне возможен».

В конце 1930-х годов Тихонравов не только теоретизировал о полете в космос, но и пытался сконструировать ракету, способную это сделать. Но работы в этом направлении были остановлены начавшейся Великой Отечественной войной. Конечно, трудно предположить, что тогда такой проект мог бы состояться: советское двигателестроение вряд ли смогло бы тогда оснастить ракету двигателем достаточной тяги. Но пути работы были достаточно четко определены, и когда в Советском Союзе узнали о немецких идеях, пусть и не воплощенных в жизнь, Тихонравов и предложил свой проект.

В чертежах ВР-190 появилась еще в 1945 году, когда до первых пробных пусков в нашей стране «Фау-2» оставалось два года. Часто этот проект называют «проект Тихонравова – Чернышева» по именам его разработчиков – Михаила Клавдиевича Тихонравова и Николая Гавриловича Чернышева. Иногда «Победой». Якобы это наименование было «в верхах» зарезервировано для первого советского пилотируемого космического аппарата.

Академия наук СССР одобрила сделанное предложение и рекомендовала Минавиапрому рассмотреть возможность его практической реализации. Однако авиаторы не слишком торопились следовать этим рекомендациям, и пришлось Тихонравову и Чернышеву обращаться с личным письмом к Сталину. Тот дал соответствующее указание Минавиапрому.

Но это совсем не означает, что Сталин поддержал проводимые работы. Как политика его интересовали больше всего дивиденды, которые можно было получить от того или иного решения. А в предлагаемом проекте не все было однозначно. С одной стороны, полет человека в стратосферу, если бы он оказался удачным, мог бы существенно повысить престиж СССР на международной арене. Но, с другой стороны, мог бы и привести к нежелательным последствиям в случае неудачи. Поэтому Сталин и не спешил делать резких шагов, а поручил во всем разобраться авиапрому.

Михаил Васильевич Хруничев, являвшийся в то время министром авиационной промышленности СССР, не первый год работал в высших эшелонах власти и прекрасно знал характер «вождя». Поэтому в направленной 20 июля 1946 года на имя Сталина докладной записке «О рассмотрении предложения Тихонравова и Чернышева о создании ракеты для полета человека на высоту 100–150 километров» он постарался и одобрить предложение Тихомирова и Чернышева, и привести такие аргументы, которые не позволили бы развернуть работы широким фронтом.

Это довольно любопытный документ, который частично был опубликован в 2003 году на страницах журнала «Новости космонавтики». Так как эта записка фактически объясняет, почему ВР-190 так и не была создана, позволю себе процитировать отдельные ее фрагменты.

Положительно оценив саму идею, Хруничев вслед за этим писал:

«Если же представляется возможным, то целесообразно изучить все работы по исследованию испытаний Фау-2, проводимых в Германии, и первую стадию работ по созданию самой ракеты, а также первоначальные ее испытания на стендах и в полете (без пилота, только с приборами) провести в Германии, т. к. там существуют условия для успешного проведения этой части работ.

Поставку 10–15 корпусов ракеты Фау-2 со всеми изменениями по чертежам конструкторского бюро тов. Тихонравова, а также проектирование и изготовление стартовых стендов для испытания и пуска ракет следует возложить на Министерство вооружения, как на головное министерство по производству ракет Фау-2.