Читать книгу "Русский Стамбул - Наталья Командорова"

Будоражил он воображение и творческих людей: и здесь символический «щит» воспринимался и отражался по-разному. Гений великого русского поэта А.С. Пушкина рассудил по-своему. Спустя много столетий после походов на Константинополь своих древних соотечественников свободолюбивый поэт, не приемлющий насилия и навязывания чужого мнения во всех проявлениях, откликнулся на происходящие в обществе события стихотворением под названием «Олегов щит»:

Когда ко граду Константина С тобой, воинственный варяг, Пришла славянская дружина И развила победы стяг, Тогда во славу Руси ратной, Строптиву греку в стыд и страх, Ты пригвоздил свой щит булатный На цареградских воротах.

Настали дни вражды кровавой; Твой путь мы снова обрели. Но днесь, когда мы вновь со славой К Стамбулу грозно притекли, Твой холм потрясся с бранным гулом, Твой стон ревнивый нас смутил, И нашу рать перед Стамбулом Твой старый щит остановил.

Похоже, что для самого князя Олега оставленный им в Константинополе щит был залогом верности слову о дружбе, данному византийцам в 907 году, потому что в 912 году от князя Олега в Константинополь вновь отправилась дружина — на этот раз посольская, с мирной целью: подтвердить условия мирного договора, подписанного пять лет назад. В составе посольства были как уже знакомые фамилии, бывшие при первом подписании, так и новые, которые представляли, помимо центральной власти великого князя русского, еще и добрую волю правителей городов, подданных князя Олега.

«В год 6420 (912). Послал Олег мужей своих заключить мир и установить договор между греками и русскими… — говорилось в летописи. — … Список с договора, заключенного при тех же царях Льве и Александре. Мы от рода русского — Карлы, Инегелд, Фарлаф, Бермуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид — посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, — светлых и великих князей, и его великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину, великим в Боге самодержцам, царям греческим, для укрепления и для удостоверения многолетней дружбы, бывшей между христианами и русскими, по желанию наших великих князей и по повелению, от всех находящихся под рукою его русских».

При этом русским посланникам наказывалось передать в Константинополе, что князь Олег, «превыше всего желая в Боге укрепить и удостоверить дружбу, существовавшую постоянно между христианами и русскими, рассудили по справедливости, не только на словах, но и на письме, и клятвою твердою, клянясь оружием своим, утвердить такую дружбу и удостоверить ее по вере и по закону нашему».

В Константинополе византийцы устроили русским послам знатный прием, не преминув при этом самодовольно похвастать своей роскошью. Византийский император «почтил русских послов дарами — золотом, и шелками, и драгоценными тканями — и приставил к ним своих мужей показать им церковную красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота, паволоки, драгоценные камни и страсти Господни — венец, гвозди, багряницу и мощи святых, уча их вере своей и показывая им истинную веру. И так отпустил их в свою землю с великою честью».

Послы Олега благополучно вернулись на родину и рассказали великому князю о своей поездке, подробно изложив «все речи обоих царей, как заключили мир и договор положили между Греческою землею и Русскою и установили не преступать клятвы — ни грекам, ни Руси». Учитывая важность достигнутых договоренностей, наверное, князь Олег остался доволен.

Воспитанник Олега — князь Игорь

После смерти князя Олега в Киевской Руси в 912–945 годах княжил сын Рюрика — Игорь. Воспитанный варяжским витязем, Игорь, очевидно, перенял от Олега отношение к Царьграду и как к вожделенному источнику обогащения, и как к плацдарму для расширения своего влияния на землях Черноморского региона, и как к перспективному торговому партнеру. Согласно летописи, он совершил два похода на Константинополь. Более известен из них второй, 944 года, как считают ученые, отличавшийся миролюбивыми замыслами и подтвердивший ранее заключенные договоры между Киевом и Константинополем.

Первый поход Игоря на Царьград по жестокости русских не мог сравниться в памяти византийцев даже с «россами человекоубийцами» из варяжских дружин Аскольда и Дира. В летописи сказано: «В год 6449 (941). Пошел Игорь на греков. И послали болгары весть царю, что идут русские на Царьград: 10 тысяч кораблей. И пришли, и подплыли, и стали воевать страну Вифинскую, и попленили землю по Понтийскому морю до Ираклии и до Пафлагонской земли… и Суд весь пожгли. А кого захватили — одних распинали, в других же, перед собой их ставя, стреляли, хватали, связывали назад руки и вбивали железные гвозди в головы. Много же и святых церквей предали огню, монастыри и села пожгли и по обоим берегам Суда захватили немало богатств».

Поход Игоря на Константинополь. Радзивилловская летопись

На помощь грекам пришли с востока «воины — Панфир-деместик с сорока тысячами, Фока-патриций с македонянами, Федор-стратилат с фракийцами, с ними же и сановные бояре, то окружили русь. Русские же, посовещавшись, вышли против греков с оружием, и в жестоком сражении едва одолели греки».

Дружинники Игоря, потерпев поражение, решились на бесславное возвращение домой, сели в ладьи и отплыли. Однако византийцы решили окончательно утвердиться в своей победе и наказать агрессора. Они сразили русичей своим знаменитым оружием, прозванным «греческим огнем», и стали «трубами пускать огонь на ладьи русских. И было видно страшное чудо. Русские же, увидев пламя, бросились в воду морскую, стремясь спастись, и так оставшиеся возвратились домой».

Побежденные и пораженные страшным оружием, русские дружинники, прибыв в Киев, «поведали — каждый своим — о происшедшем и о ладейном огне. «Будто молнию небесную, — говорили они, — имеют у себя греки и, пуская ее, пожгли нас; оттого и не одолели их…». Однако сам Игорь, следуя заветам своего воинственного воспитателя — князя Олега, не был сломлен, наоборот, он задумал взять реванш за неудачу и «начал собирать множество воинов и послал за море к варягам, приглашая их на греков, снова собираясь идти на них».

«Не ходи, но возьми дань»

Очевидно, приготовления князя Игоря к новому походу-реваншу на Царьград были настолько серьезны и грандиозны, что весть о них разлетелась во все уголки древней земли обетованной. Узнали о задумках варяжского витязя и в Константинополе. Напуганные подданные стали просить защиты у византийского императора.