Читать книгу "Солдат - Виктор Мишин"

– А ты опять попал, уже двоих к их фашистским богам отправил.

– Ага, у них и на пряжках про это пишут, – кивнул я, закрывая затвор.

– Чего пишут? – спросил, заинтересовавшись, Петя.

– С ними бог, там написано, не видел?

– Да я по-ихнему не понимаю, – сокрушенно ответил напарник.

– Да и я немногим больше твоего, – я искал, в кого бы выстрелить, чтобы поважнее цель была, но тут вдруг стало как-то жарковато.

Из-за двух домов, что располагались на другой стороны этой улицы, вдруг поднялись немцы и бегом припустили в нашу сторону.

– Они там, чего, шнапсу приняли, что ли? – пробубнил я и начал стрелять. Из пяти следующих выстрелов я попал дважды. Одного точно наглухо, второй поживет еще, если вытащат, а… нет, не поживет. Кто-то попал в лежащего немца, и тот, замерев, распластался на земле. Из нашего дома начали стучать выстрелы автоматов и трофейных пулеметов. Немчура сначала начала валиться, а потом, видимо сообразив, что их тут нагло убивают, залегла. Мне было очень удобно стрелять сверху вниз, в лежащие и пытавшиеся укрыться тела врагов. Спрятаться посреди улицы было особо негде, если только за кучи битых кирпичей, что были вокруг, поэтому фрицы ховались кто куда мог, ну я и начал шмалять. Расстреляв еще полтора десятка патронов, с уверенностью могу заявить, что убил минимум пятерых. Когда наши сбавили темп стрельбы, наверное, перезаряжаться начали, неприятель начал вставать и, развернувшись, помчался назад.

– Вперед, за Родину, за Сталина! – услышал я призыв и почему-то спрыгнул со стола и помчался к лестнице. На ходу вешая ремень автомата на шею и дергая затвор. Винтовку я оставил в комнате, толку в атаке от нее немного будет.

Что меня так зацепило? Сам не знаю. Ладно местные, они с именем этим ложатся, они с именем этим встают, а я-то дурень куда рванул? Да, голос у Нечаева точно командирский, далеко пойдет, если не убьют прямо сейчас. Ведь это именно его призыв поднял всех в атаку. А главное, мы ведь реально прошли.

С ходу захватив оба дома напротив, за которыми немцы накапливались для атаки на нас, мы, сломив совсем небольшое сопротивление врага, обратили остатки фрицев в бегство. Во дворе одного из домов были оборудованы позиции для двух минометов, вот откуда эти суки нас минами забрасывали, а ведь нам их с прежних позиций ни за что бы не достать было. Теперь у нас есть два миномета, с запасом мин, все лучше и лучше нас снабжают немецкие интенданты. Мы пришли сюда практически нищими, а теперь богаты, как крезы.

– Сань, живой? – услышал я первые после этой дикой атаки человеческие слова.

– Да вроде, только вспотел, как колхозная кляча. – От меня и правда пар валил.

– Видел, как они бежали? Вот так же мы их до самого Берлина и погоним, – взводный сиял как начищенный самовар.

– Слушай, командир, ты хоть предупреждай, когда у тебя голову переклинит в следующий раз, ладно? – я вытер пот и грязь со лба и обнаружил свои руки красными.

– Ты не забывайся, приказ есть приказ. Нам все равно нужно было штурмовать эти позиции, а как удачно получилось, да? Блин, ты чего, ранен, что ли? – только заметив кровь на моих руках, командир закончил с лозунгами.

– Да чего-то я и не помню, чтобы меня ранило, а тут кровь… – я как-то даже растерялся.

– Давай присядь тут, сейчас сестру позову, она там раненых перевязывает.

– Много потеряли? – спросил я, сползая по стенке на пол. Мы разговаривали на бывшем наблюдательном пункте фрицев, тут вон и рация имеется, и даже кровать стоит заправленная.

– Восемь убитых, учитывая плотность огня, это немного. Раненых вот много, каждый второй помечен, кто-то сильнее, кто-то не очень. Сейчас подсчет закончу и скажу, сиди здесь, сестру я пришлю.

Взводный ушел, а мне вдруг так захотелось спать, блин, я тут вообще всегда хочу спать, да еще есть очень хочется. Даже не заметил, как прямо тут и вырубился. Очнулся только от того, что кто-то тряс за плечо.

– Родненький, эй, ты потерпи, я сейчас перевяжу, – писклявый голосок, совсем детский, выдернул меня из сна.

– Да я нормально, сестренка, уснул просто, – я разглядел деваху, господи, кого на фронт берут таких, как мы, таскать, ладно еще я вот небольшой, так и то восемьдесят килограммов вешу, а тут девчонка, лет шестнадцать, маленькая, худенькая, нос крючком, глазищами хлопает да все причитает.

– Как же ты, родненький без каски-то воюешь, нельзя же? – причитала и спрашивала одновременно девчонка.

– Почему без каски, – я и правда удивился, ведь я ж ее почти не снимая таскал. Хотел ощупать голову, но сестра уже занималась перевязкой и мягко так отстранила мои руки.

– Подожди, сейчас закончу.

– Как тебя звать-то, родная?

– Маша. Тебе больно? – она заглянула мне в глаза.

– Да нет, а чего там, на голове-то? – хотелось знать, на фига она на меня бинты переводит.

– У тебя и лоб, и голова рассечена, даже не знаю, чем это тебя так…

– Сань, каска с «девяткой» твоя? – в комнату вошел Петруха, с забинтованной левой рукой. В другой у него было каска. Я давно любимую цифру на своей каске нацарапал.

– Ага, это чего, моя? – Петя протянул мне каску, а я, поглядев на нее со всех сторон, вскинул брови.

– Сам, что ли, проткнул? – показывая на дырку в каске, спросил я у напарника.

– Мне что, заняться больше нечем было? – Петя покрутил пальцем у виска.

– Тоже зацепило? – я ткнул пальцем в свежую повязку на руке.

– Осколок мимо пролетал, зацепил немного, падлюка такая, ерунда. Ты чего каску не застегнул, когда в атаку рванули?

– Да фиг его знает, забыл, наверное, – пожал плечами я. Вот так случай, как бы на этом везение не кончилось. Пуля попала мне в каску и, пробив ее, рассекла голову вскользь, как внутрь не вошла, уму непостижимо.

Девушка-санитар, закончив свои докторские дела, ушла, даже поблагодарить не успел, сидел тут задумавшись, надо будет хоть шоколадку ей подарить, мы у немцев много взяли. «Nestle», кстати.

– Взводный как, посчитал уже людей? – спросил я севшего рядом и достававшего еду Петра.

– Ага, с нашего взвода один убит и один ранен, обоих на тот берег отправили. Во втором взводе, где политрук командовал, трое раненых и тоже один покойничек, остальным меньше повезло. Мы ведь уже в доме были, когда немец отвечать-то начал всерьез. А те наши два взвода, что соседями по дому были, только еще бежали, вот им и прилетело серьезно. Там уж и минометы долбили вовсю, и пулеметов хватало. Ты, брат, меня напугал даже. Я не сразу вообще понял, куда ты сорвался, выскочил из дома, а ты уже почти досюда добежал. Бегу, смотрю, каска полетела, а ты дальше чешешь, ее подобрал на ходу и за тобой. Только в доме тебя потерял, пока искал, тебя уж тут сестренка бинтовать стала. Ну и здоров же ты, братец, бегать, быстрее пули, наверное, бежал.