Читать книгу "Как стать Фениксом - Татьяна Форш"

Меж тем, заботливая тетка уже сунула меня под одеяло, а на появившейся жаровне заскворчал чайничек, издавая мятный аромат.

– Ну вот, милая. Я тут тебе чаек целебный приготовила. Как раз чтобы снять последствия женских дней. В пакете на столе все необходимое. Надеюсь – справишься, а я пошла.

– Стойте! Э-э… милейшая… не знаю, как вас величать…

– Баба Клава я. Магичка – травница тутошняя. – Охотно откликнулась она.

– Ага. Василиса. Пленница местная. – Вот и познакомились. – А у меня точно эти… женские… Что-то пока симптомов нет…

– Нет, так будут. – Отмахнулась она, снимая последние сомнения. – Еще вопросы?

– Хотелось бы что-нибудь почитать… повязать… повышивать. Дико скучно тут у вас! И где, позвольте спросить, шляется мой тюремщик?

– Господин Бедорлаг изволил отбыть из своего царства-королевства по делам. Теперь по всем вопросам ко мне или к Василию. Он местный завхоз.

– Супер. – Какое у Пекельного имечко-то! Прям в тему. – Тогда, если можно, принесите что-нибудь, чтобы я тут от скуки не подохла. Ну и сами приходите почаще. Побеседовать, так сказать, чаек погонять…

– Чаек, говоришь? – Баба Клава оценивающе посмотрела на меня и прищелкнула пальцами.

– Вот все щелкают, да щелкают! А о праве на отдых кто-нибудь вспомнил хоть раз в этом дурдоме? – Посреди комнаты появилось что-то… точнее кто-то… Скорее всего, судя по хриплому голосу и недельной щетине, мужского пола. В длинном халате, расшитом аляповатыми цветами, накинутым прямо на голые плечи, в черных трико с провисшими коленками, стоял длинный, тощий как жердь, мужчина, чуть за тридцать и недовольно разглядывал нас какими-то странными, желтыми глазюками. – Чего хотели, дамы?

– Компания вот требуется принцессе, – пояснила баба Клава и обернулась ко мне. – Не стесняйся. Это наш придворный Муз. По развлечениям он тут самый главный. Пообщайтесь пока. А на потом: захочешь позвать, просто позови, захочешь прогнать, просто…

– Прогони. Это я уже поняла. – хмыкнула я. Как тут все просто!

– Вообще, я хотела сказать выстави за дверь, но так тоже можно, – почесала та здоровенную бородавку на носу и улыбнулась. – Ну, вы тут знакомьтесь, а я пойду. Мне еще племянницу сегодня встречать. Немного попривыкнет, я вас тоже познакомлю. Будет с кем посплетничать…

– Нда… уж… – Протянул мужичок, когда за ведьмой закрылась дверь, и обреченно посмотрел на меня. – Тихомир Петрович Муз, к вашим услугам, принцесса.

– Василиса Приму…

– В курсе! – перебил меня этот невежа, и без приглашения уселся на постель. Надо бы к интерьеру пару кресел удобных добавить, а то все так и прутся на мою кровать, словно им тут медом намазано! – Так как же ты тут очутилась, бесхозная?

– Че эт сразу – бесхозная? – Возмутилась я. – Я за Фениксом замужем, между прочим!

– Да слышали – слышали… А если замужем за Ним, какого ляда тут делаешь, да еще Пекельному глазки строишь?

– Ты, Муз Петрович, совсем сбрендил? Да я этого Пекельного ненавижу! – Я даже села. Нет, а чего? Будет такое непотребство говорить – еще и встану!

– Если бы ненавидела, то и ненависть свою ему бы передала. А так, я сам видел, как хозяин наш по коридору шел, да еще и напевал что-то! Не просто же так? Нам, музам, такие настроения известны. – Он лениво расчесал пальцами свои соломенные вихры и вдруг подмигнул. – Самогонку пьешь? А то с утра трубы горя-а-ат…

– Давай сделаем так. Иди за своей самогонкой, а я тут подготовлюсь к долгой беседе, и поддержу тебя чайком. – Подумав, предложила я. – И книжек захвати каких-нибудь!

– О! А хочешь, принесу тебе свои юношеские творения? Так сказать – романтик! Все, как вы, барышни, любите! – оживился тот, вскочил. – Правда, писаны не мной, но вот идея… Главное же, идея?

– Хочу! Неси! Идея наше все! – поддержала я. Но тот меня уже не слушал. Исчез.

Что же они тут все исчезают? Может и мне научиться? Исчезнуть к едрене фене отсюда!

Я сползла на край кровати, и наполнила ароматным чаем кружку.

Эх, как говорила Мафа, неприятности случаются.

Этот вечер подарил мне еще одного, пусть не друга, но сочувствующего товарища. А надо то было всего лишь поддержать компанию. Несколько раз вставить лестные слова и все! Из мужика можно было веревки вить! Более того! Усамогонившись в зюзю, Тихомир Петрович на отрез отказался возвращаться к себе, и изъявил желание меня сторожить и при первой же возможности набить морду Пекельному, тем самым объяснив всю тщетность его попыток мне понравиться. Более того. Он это желание на половину даже исполнил, улегшись калачиком у двери.

Вскоре мне скрашивал одиночество его тоненький храп.

Утро началось с ругани.

– Это еще что такое?! Не пройти, не проехать!

– А тебя сюда никто не звал!

– А тебя будто звал!

– Звал! И вообще, меня не зовут! Я сам прихожу! На то я и Муз!

Я отбросила одеяло и села, разглядывая домового и муза, вот-вот готовых вцепиться друг другу в волосы.

– Василий? Тихомир? Вы чего не поделили?

– Так ты и до нее со своей самогонкой добрался?! – Будто не услышал меня Василий.

– Василиса, между прочим, девушка порядочная! Она самогонку не пьет! – Встал на мою защиту Муз.

Уважаю!

– Да с тобой все пьют! Ты даже мертвого уговорить сможешь! То есть я хотел сказать – Могилку.

– А нечего завидовать моим общественно полезным талантам!

– Да ты…

– Да! Я!

– Так. Ну, все! – От их воплей у меня разболелась голова. И вообще, дни у меня такие! Нервственные! – Оба! Вон из моей комнаты! Когда прооретесь, тогда и приходите!

Толи от моего крика, толи от чего-то еще, но эти двое исчезли, будто и не бывало! Вот только что были, и уже нет! Только ветер прошелся по комнате.

Обиделись наверное… ну и ладно!

Часика два я наводила в комнате уют. Потом, как могла, пыталась заплести в косу волосы. Если учитывать, что последний раз я их мыла в караван-сарае, и расчесывала там же, у меня эта затея почти удалась. Хорошо, что зеркала нет…

К полудню меня начало напрягать отсутствие кого-либо с какой-либо едой! Ну, хоть бы чаек с блинчиками принесли!

Часам к трем, мой желудок и я взвыли одновременно:

– Эй! Кто-нибудь! Я вообще-то с вечера не кормленная! Эй! Василий! Му-у-уз! Баба Клава-а-а! Ну, кто нибу-у-удь! – затарабанила я в дверь, и чуть не рухнула в объятия помятого, в паутине, с запутавшимися листочками в бороде и волосах, домового. Следом за ним в темном коридоре маячила высокая фигура Муза. Вид у него был не лучше. Только вместо листочков, в волосах запуталась какая-то бурая трава, а на щеке красовалась свежая царапина. – Ой!