Читать книгу "Проклятые легионы. Изменники Родины на службе Гитлера - Олег Смыслов"

15—17 июля переодетые в красноармейскую форму украинские националисты из батальона «Нахтигаль» и немцы 1-го батальона «Бранденбург-800» под Даугавпилсом совершили нападение на штаб одной из частей Красной армии в лесу под Винницей, но их атака была отбита.

28 июля диверсанты 8-й роты полка «Бранденбург-800» захватили и разминировали подготовленный к взрыву отступающими советскими войсками мост через Даугаву.

Во Львов батальон «Нахтигаль» вступил вместе с 1-м батальоном «Бранденбург-800» 30 июля в 4 часа 30 минут и взял под контроль стратегические объекты и транспортные узлы города. К тому времени в городе закончились основные бои между местными оуновцами и отступающими советскими частями. Затем весь личный состав батальона «Нахтигаль» под руководством офицеров абвера, по специальным спискам, составленным агентами краковского отделения абвера, осуществлял массовые казни еврейского населения, а потом и польской интеллигенции во Львове.

Первые парашютисты из состава 1-го штурмового белорусского взвода (41 человек в форме РККА) были сброшены на советскую территорию 18 июня 1941 г. в районе г. Сувалки для совершения диверсии на железнодорожной ветке Столбцы – Барановичи партиями по 5—11 человек. Большая часть группы была ликвидирована органами госбезопасности.

Вторая группа была десантирована в ночь с 21 на 22 июня западнее Минска, где провела диверсию на железной дороге и выступила навстречу немецким передовым частям. Десантники Варшавского комитета были заброшены на советскую территорию близ р. Буг.

После выброски вся группа была замечена и атакована пограничниками. В ходе боя их взяли в плен. 1-й штурмовой взвод после расформирования был включен в Минскую городскую полицию порядка.

С началом боевых действий против СССР абвер развернул активную работу по созданию диверсионных групп из эстонцев для захвата стратегически важных объектов и организации повстанческого движения на территории Эстонии.

Группа «Эрна» была подготовлена в составе 14 агентов и 70 бывших военнослужащих эстонской армии. Первые 40 человек на трех катерах успешно достигли эстонского побережья. Оставшаяся в Финляндии часть «Эрны» ввиду невозможности пробиться к побережью морским путем была пополнена и сброшена на парашютах в Эстонию.

Находящаяся на месте группа провела необходимую подготовку: подыскала подходящую площадку и подготовилась к приему своих коллег в ночное время, что подтверждал и радиообмен. Затем транспортные самолеты точно произвели выброску парашютистов. Операция прошла блестяще. Результаты своей работы (наблюдение за путями сообщения, наблюдение за передвижением частей армии, разведка оборонительных рубежей вокруг эстонской столицы) группы передавали по радио.

По оценке немецких экспертов, использование эстонских добровольцев в этой операции оказалось весьма эффективным.

А вот что написал в своих воспоминаниях личный помощник Канариса Оскар Райле: «Возможность боевого применения эстонских добровольцев в деле, получившем кодовое обозначение „Операция Эрна“, в Эстонии была крайне полезной для Германии. Среди населения распространилась весть, что соотечественники, участвовавшие в войне Германии против Советского Союза, первыми ступив на родную землю, боролись за освобождение своей страны».

К концу июля 1941 г. общая численность эстонских добровольцев достигла 900 человек.

В октябре 1941 г. эстонский батальон был расформирован, а его личный состав передан в полицию, службу самообороны или органы местного самоуправления. В это же время абвером-2 был создан батальон «Бергманн» (1500 человек):

1-я рота – грузины и немцы;

2-я рота – уроженцы Северного Кавказа;

3-я рота – немцы и азербайджанцы;

4-я рота – грузины и армяне;

5-я рота – штабная (около 30 человек) из белоэмигрантов всех национальностей. Командный состав – немцы.

В конце августа 1942 г. батальон был переброшен в Россию на Кавказ. 1-я и 3-я роты действовали в районе Моздока, 2-я рота – в районе Майкопа, 4-я рота – в районе Эльбруса. Из состава 2 и 4 рот назначались бургомистры и старосты в оккупированных районах Северного Кавказа. Перед 5-й ротой была поставлена задача захвата Военно-грузинской дороги. Подразделения батальона «Бергманн» перебрасывали в тыл советских войск диверсионные группы для разрушения коммуникаций и создания паники.

Роты вели добычу языков и разбрасывали листовки за линией фронта и вели передачи, призывая переходить к немцам. Во время немецкого наступления на Северном Кавказе 30 диверсантов в советской военной форме проникли в тыл Красной армии (под видом раненых, идущих с переднего края обороны) и взорвали стратегически важный мост в районе Минеральных Вод, чтобы сорвать организованный отход советских войск. Другая группа проникла в Майкоп, устроила на мосту засаду и сорвала плановый отход советских частей.

В октябре 1941-го при «Бранденбурге-800» в 60 километрах от Берлина была сформирована зондеркоманда капитана Ланге. Команда находилась в непосредственном подчинении отдела абвер-2 и состояла из агентов, подготовленных для проведения подрывной работы в тылу советских войск на территории Кавказа.

В конце июля 1942 г. группа агентов из адыгейцев, карачаевцев, кабардинцев и черкесов под руководством фельдфебеля Морица была направлена в г. Сталино для переброски в район Майкоп – Краснодар. 25 августа 1942 г. из Армавира группа Ланге в количестве 30 человек (чеченцы, ингуши и осетины) были десантированы с самолетов в районы селений Ататинского района для организации повстанческого движения. В сентябре 1942 г. на территорию Чечено-Ингушетии была выброшена вторая группа диверсантов из 12 человек под руководством унтер-офицера Реккерта. Группа Ланге была целиком ликвидирована, а сам Ланге в ноябре возвратился с тремя немцами к своим.

Грузинские диверсанты принимали участие в составе подразделений лейтенанта Ланге в операции «Шамиль», организованной абвером для захвата Грозненского нефтеперерабатывающего завода. После провала операции диверсантам удалось установить связь с чеченскими бандами…

9. Выводы

С началом войны на стороне Германии действовала малочисленная «пятая колонна».

Во-первых, это объясняется эффективной работой советской разведки.

Во-вторых, обострение взаимоотношений между эмигрантскими группировками, явившееся результатом деятельности советской разведки, породило у спецслужб противника недоверие к русской эмиграции.

Существовало противоборство между украинской, российской и кавказской эмиграцией. Русских эмигрантов раздражала деятельность украинцев по созданию «самостийного государства». Грузинские меньшевики, укрывавшиеся с их «Независимой Грузией» в Париже, вызывали беспокойство в монархическом крыле российской эмиграции, которая не питала симпатий к этой публике и считала их деятельность вообще антирусской.

В-третьих, при подготовке к вторжению на территорию СССР абвер ориентировался прежде всего на ведение диверсионных операций в ближайшем тылу и на выполнение заданий по тактической разведке. П.А. Судоплатов писал в своей книге: «Разные дни тайной войны и дипломатии 1941 года»: «Но в своей работе противник вынужден был опираться, как я уже писал, на эмигрантские формирования. А они-то как раз были нам известны по оперативным учетам. Таким образом, мы обладали большими возможностями им противодействовать».