Читать книгу "Гримпоу и перстень тамплиера - Рафаэль Абалос"

Тогда Гримпоу предположил то, о чем раньше даже и не задумывался.

— Вы были одним из рыцарей ордена перед тем, как заточить себя в аббатстве, разве не так? — с уверенностью проговорил юноша.

На лице старика отразилась тревога. Он прищурился, окинул взглядом манускрипты, которыми были завалены полки вокруг.

— Да, верно, в свое время я был рыцарем, но это было так давно, что сейчас моя худая память уже не дает припомнить, почему я бросил это занятие, — ответил он.

— Возможно, вам неприятно вспоминать, — сказал Гримпоу.

— Может, и так, — ответил монах, смотря на него как на провидца.

Гримпоу заметил легкую дрожь рук брата Ринальдо, заметил, как тот старается это скрыть, сжимая ладонями колени. И после нескольких секунд глубокой тишины старик поведал юноше все перипетии своей жизни с того самого дня, когда он, будучи едва ли чуть старше Гримпоу, вступил в командорство, которое принадлежало тамплиерам и находилось в его родном городке Метц, в Лотарингии, на северо-западе Франции, следуя совету дяди, который в то время был настоятелем монастыря ордена.

— Едва мне исполнилось шестнадцать, я перебрался в Святую Землю, защищал от неверных крепости ордена в Санфреде, Триполи, Дамаске, Газе, Галилее, Дамьетте, Акре, участвовал в седьмом и восьмом крестовых походах вместе с королем Франции Людовиком IX, который возглавлял христианское войско и умер от чумы в тысяча двести семидесятом году вместе с остальными членами королевской семьи.

В тот же самый год, когда мне опротивело видеть вокруг столько трупов и столько крови, бессмысленно проливавшейся во имя Господа, я решил бежать от этого мира, от его жестокости и несчастий, и нашел свое убежище в одиноком аббатстве Бринкдум, желая одного — провести остаток дней за изучением ценнейших манускриптов этой огромной библиотеки. Книги, которые ты видишь вокруг, запрещены церковью и хранятся здесь уже более двух веков, заботливо оберегаемые монахами, — заключил брат Ринальдо.

— Вы прочитали все книги? — спросил Гримпоу, с восхищением оглядывая комнату.

— Все без исключения, — ответил старик с гордостью, — и в них столько мудрости, что даже я сам не раз начинал сомневаться в существовании Бога.

— Я не понимаю, — прошептал Гримпоу.

— Если идея Бога как создателя земли и небес служит объяснением всего, что нас окружает, то становится сложно верить в Него, когда выходит так, что все явления могут быть объяснены сами по себе. Многие мудрецы приходили к пониманию этого, а их гениальные теории описаны в этих редких книгах, за которые инквизиция обвиняет в ереси. Но даже принимая существование Бога, я больше никогда не поверю в Бога воинственного и беспощадного, которого так почитают папы, короли и императоры, чтобы удовлетворить свою алчность. По возвращении из Святой Земли я убедился, что многие монахи, принадлежащие к бедным орденам, проповедуют милосердие и бедность, за что их преследуют и сажают за решетку. Первые рыцари-тамплиеры во время своего длительного девятилетнего пребывания в Иерусалиме были сторонниками того, чтобы поддерживать бедность и мудрость, но основание ордена и ход времени превратили их в честолюбивых и высокомерных людей, подобным их нынешним врагам. Лишь немногие из них остались верны принципам и только они унаследовали секрет девяти рыцарей Храма Соломона. Легенда, которую я тебе пересказал, повествует о рыцарях-тамплиерах, которые никогда не пускали в ход мечи, будучи Избранными.

— Избранными? — переспросил Гримпоу, заинтригованный новыми подробностями повествования.

— Избранный жаждет получить новые знания, оно обладает некой внутренней силой, способной связать все звенья мудрости в единую цепь, далеко выходящую за пределы человечества, способную открыть секрет мудрецов. Это необыкновенное сокровище пока никто не видел, а двери к нему для многих закрыты. Оно доступно лишь тем, кто ищет его, следуя знакам и придерживаясь верного пути.

— Вы тоже ищете это сокровище?

— Я слишком близок к смерти, чтобы искать приключений, свойственных юности. А вот у тебя есть возможность разгадать секрет мудрецов.

— Так вы полагаете, что тот рыцарь-тамплиер, который погиб в горах, был Избранным?

— Без сомнений. А судьба выбрала и тебя тоже, — сказал брат Ринальдо. — Раз уж ты нашел его труп на снегу вместе с печатью и посланием, значит, тебе суждено взять на себя миссию, которую он не смог выполнить.

Услышав эти слова, Гримпоу убедился в верности собственных соображений на этот счет вспоминая, как в горах он почувствовал тепло камня в руках. Он знал, что обязан продолжить миссию, прерванную смертью рыцаря-тамплиера, но даже не мог себе представить, как это сделать, кроме как отправиться в далекий город Страсбург к Аидору Бильбикуму, которому предназначалось письмо, написанное на пергаменте.

— И что же я могу сделать, чтобы открыть секрет? — спросил Гримпоу.

— Первым делом ты должен будешь разгадать запечатанное письмо. Тамплиеры пользовались каббалистикой и затейливыми восточными языками, их шифр способны понять лишь те, кто владеет ключами. Несмотря на то, что я столько лет был одним из них, я не уверен, что смогу помочь тебе, даже если бы это письмо было у меня перед глазами.

Гримпоу уже не сомневался в искренности слов брата Ринальдо и решил ответить ему тем же, рассказав все как есть о запечатанном письме, которое он прочитал с помощью камня. Он подумал, что, возможно, старый монах поможет ему понять точный смысл загадочного текста, который повествует о небе, мраке и свете.

— А что бы вы сказали, узнав, что я понял содержание письма, лишь взглянув на него?

Монах вздрогнул, посмотрел на Гримпоу с недоверием, ожидая продолжения его откровений. Но поскольку юноша молчал, старик спросил тихим голосом, будто боясь услышать ответ:

— У тебя было сверхъестественное видение?

— Я не совсем понимаю, что это такое, — ответил Гримпоу. — Но, увидев странные знаки на пергаменте, я их сразу же понял, будто внутренний голос каким-то чудесным образом подсказал мне их значение.

— Вот чудеса! — воскликнул брат Ринальдо, проводя рукой по лбу, словно вытирал пот, несмотря на то что в комнате было очень холодно.

— Запечатанное послание гласило: «На небе есть свет и тьма. Аидор Бильбикум. Страсбург».

Лицо монаха говорило о том, что слова Гримпоу его порадовали.

— Пароль, имя и город, — прошептал он, погруженный в размышления.

— И что? — спросил Гримпоу, надеясь услышать от брата Ринальдо что-нибудь новое, помимо того, что ему было уже известно.

— Все сходится, все сходится, — просто сказал монах, Затем повторил громким и звучным голосом: — На небе есть свет и тьма.

— Как вы думаете, что бы это могло означать? — спросил Гримпоу.

— На небе свет и тьма, день и ночь, сияние и тень, мудрость и незнание, — ответил брат Ринальдо.

— Мне тоже пришло в голову нечто похожее.