Читать книгу "Вектор-прим - Роберт Энтони Сальваторе"

Джесин смотрел куда-то вдаль, в упор не замечая Люка.

— Посмотри, как глупо поступил Вурт, Скиддер, защищая челнок Мары от осарианцев, а другие джедаи с рвением идиотов гоняются за контрабандистами на Внешних территориях, и я слышал много примеров подобных проблем в других секторах, — продолжал Люк. — С этим очень трудно бороться, и иногда у меня возникает впечатление, что я пытаюсь снять симптомы болезни, а не лечу ее.

Слова, которые Люк выбрал, чтобы обрисовать ситуацию, заставили Джесина надолго замолчать. Люк тоже задумался о роли своей жены во всем этом.

— Вот почему нам необходим Совет Ордена, — прервал, наконец, молчание Люк. — Это наша главная и единственная цель.

— А вообще, что значит — быть джедаем? — тихо спросил Джесин. Этот вопрос Люк слышал уже неоднократно за последние несколько месяцев, и каждый раз его задавал Джесин, а не его брат Анакин, младший ученик Люка.

— Почему тебя так волнует, что скажут сенаторы? — продолжал Джесин, скорее чтобы сменить тему, чем из-за любопытства. — Чтобы возродить Совет Ордена, тебе не нужно их разрешение. Зачем тебе слушать их глупую болтовню?

— Я могу обойтись и без них, — согласился Люк. — Джедаи, чтобы не говорили Фйор Родан, Нйюк Нйюв и даже Борек Фей'лиа, не подчиняются Совету Новой Республики. Но если они не одобрят мой план именно в таком виде, как я задумал, включая создание академии и Совета Ордена, его будет трудно воплотить в жизнь. По крайней мере, нам трудно будет объяснить общественности наши истинные намерения. Учись играть по правилам, Джесин. Дипломатия — это игра.

В этом-то все и дело, подумал Джесин, но решил оставить эту мысль при себе. Ему казалось, что любые формальности, связанные с деятельностью-джедаев, начиная академией и кончая любыми новыми советами, — это не более чем бюрократические препоны на пути духовного развития личности, а в эту сферу нельзя вторгаться с правилами. По представлениям этого шестнадцатилетнего идеалиста, рыцарям-джедаям достаточно было изучить философию, необходимую для управления Силой, чтобы стать полностью независимыми. Правильно обученный джедаи, который избегает соблазна перехода на темную сторону Силы, какими бы привлекательными не казались преимущества такого шага, не нуждался в бюрократах, которые направляли бы каждый его шаг. Бюрократия способна убить любую романтику.

— Мы знаем, что Фйор Родан и Нйюк Нйюв ополчились против нас, — продолжал тем временем Люк. — Боюсь, что Пвоу будет чутко следить за любыми шагами, которые могут пошатнуть его положение — куаррены долго ждали своего часа, чтобы делегировать сенатора в Совет. Трибакк в любом случае будет на моей стороне, как и Кэл Омас, который привык всецело доверять джедаям. Такой расклад делает голос Челча Дравада ключевым, и я думаю, он будет наш, если мы решим кое-какие проблемы, в которые постоянно тычут нас носом Родан с Нйюком Нйювом.

— А как же сенатор Борск Фей'лиа? — поинтересовался Джесин.

Люк отмахнулся, как будто ботана можно было в расчет не принимать.

— Борск всегда за то, что лучше всего для Борска — объяснил он. — Если Челч примет точку зрения Родана и его группы, то Борск будет на их стороне. Но если голоса разделятся поровну, три на три, то Борск либо назначит новое слушание, не желая ссориться со мной и Лейей, либо поддержит нас, надеясь, что мы когда-нибудь ответим взаимной услугой.

— Мама никогда не станет оказывать услугу Борску, — сухо сказал Джесин, и Люк не стал с ним спорить. — Борск Фей'лиа был бы круглым дураком, если поверил в это.

— Он живет в мире, где союзники часто меняются, — заметил Люк. — Борек делает то, что выгодно Борску в данный момент, и только на благо Борска. И он настолько уверовал в правильность такой позиции, что вообразил, будто и все остальные играют по таким же правилам.

Джесин резко остановился.

— И этим людям ты хочешь угодить? — спросил он скептическим тоном. — С них ты берешь пример для создания Совета Ордена?

— Конечно же, нет, — ответил захваченный врасплох Люк.

— Но именно так все и получится, — настаивал Джесин.

Люк долго и пристально смотрел ему в глаза, а Джесин вызывающе долго не отводил их в сторону. За последнее время они так часто доходили до этой точки в споре, но решения так и не находили. Внутренние противоречия, делали Джесина бессильным перед дядей. Джесин учился быть джедаем в академии, хотя позже нашел ее бесполезной, слишком формализованной и структурированной, полагая, что гармония с Силой — вещь сугубо индивидуальная и зависит только от личного опыта. Но, по мнению Люка, академия необходима, и ей суждено стать переходной стадией на пути к возвращению старых традиций, когда обучение каждого джедая велось индивидуальным мастером. Как это было у Джайны с Марой, а у Джесина и Анакина с ним. Эти планы стали реальными только сейчас, так как долгое время Скайуокер был единственным джедаем, близким к получению звания магистра. Сейчас появились другие, и традиции можно возродить, хотя на это, как казалось Люку, могло потребоваться значительное время.

Но Джесин постоянно просил своего дядю не останавливаться на этом, а вернуть старые добрые времена, когда у одного рыцаря был только один падаван, затем пойти еще дальше. Вместо того чтобы находить молодых людей, одаренных Силой, и воспитывать из них джедаев, Джесин предлагал дать возможность перспективным ученикам самостоятельно приходить к идеям Ордена джедаев. Люк считал, что это лишь игра слов, а разницы принципиальной нет, но для Джесина такие изменения казались куда более глубокими — они затрагивали основы понятия «джедай».

— Я еще не подвел под мои мысли серьезного обоснования, — ответил Люк, и Джесин расценил это как вежливый ответ и самую большую уступку, на которую только был способен его дядя. Джесин догадывался о его опасениях по поводу того, что молодые падаваны поддадутся соблазну и перейдут на темную сторону Силы, прежде чем найдут свой путь к мастерам. Но для Джесина этот выбор казался сугубо индивидуальным, как и степень одаренности падавана.

Они не проронили ни слова, пока выходили из здания сената и шли в порт, где Хэн, Анакин и Чубакка продолжали чинить «Тысячелетний сокол».

4. Посеянные семена

— Корабль вышел на орбиту планеты, — доложил Шок Тиноктин Ном Анору в тот вечер. — На борту Лейя Органа Соло с дочерью и Мара Джейд Скайуокер.

— И ногри, — добавил Ном Анор. — Рядом с Лейей всегда находится, по крайней мере, один ногри.

— Ногри — достойные противники, — согласился Тиноктин. — Но остальных я боюсь намного сильнее. И вы, наверное, тоже.

Ном Анор посмотрел на него гневным взглядом, напоминая, кто здесь босс, а кто жалкий приспешник. Шок Тиноктин отпрянул назад, смертельно побледнев. Он достаточно хорошо знал Ном Анора, чтобы бояться такого взгляда, наверное, сильнее самой смерти.

— Они ведь джедаи, — пролепетал он, пытаясь объяснить, что имел в виду. Шок Тиноктин искренне надеялся, что Ном Анор не подумал, будто он поддался панике. Хозяин не терпел сомнений, и для нескольких предыдущих его советников подобная ошибка стала роковой.