Читать книгу "Черт из тихого омута - Галина Владимировна Романова"

Глава 8

Субботнее утро началось, как всегда, с неповторимого аромата пекущегося пирога и жужжания миксера. Мама взбивала омлет. Она всегда его взбивала миксером, не доверяя никаким другим подручным средствам вроде вилки и их пружинного венчика. И омлет у нее получался необыкновенно пышным, ноздреватым, с аппетитной румяной корочкой. Потом на завтрак должен быть подан еще какой-нибудь легкий салат. Неизменный свежеотжатый сок. Кофе, чай, какао, причем все сразу, потому что каждый член их семьи предпочитал что-то свое. И, конечно же, мамин пирог с ароматной антоновкой и пышной шапкой взбитого белка сверху.

— М-м-м, — промурлыкала блаженно Сонечка и сладко потянулась в своей кровати с накрахмаленным французским постельным комплектом. — Как славно, что сегодня суббота…

Прошедшая неделя была для нее сущим наказанием. Все словно сговорились извести ее именно в канун ее двадцатипятилетия.

Татьяна Ребрикова явилась во вторник на работу туча-тучей и не расцветала уже потом всю оставшуюся неделю. Соню загоняла по пустяковым заданиям, выполнять которые ей было совсем необязательно. Всякий раз, когда Соню требовало к себе начальство, Ребрикова и вовсе странно себя вела. Принималась кричать на нее при посторонних, чего не случалось прежде никогда, и вменяла ей в вину какие-то проступки, о которых Соня и представления не имела.

— Не обращай внимания, у бабы климакс начинается, — хмуро заметил Сонин помощник Виктор Михайлович, выполнявший самую грязную и неблагодарную работу по заправке картриджей. — Или начальство ею недовольно, вот она воду и сливает на нас…

Как бы там ни было, но такое поведение казалось Перовой возмутительным, а претензии — необоснованными.

Ольга Ветрова тоже не добавила позитива, всякий раз при встрече презрительно кривясь в ее сторону и шипя что-то неразборчивое Соне в спину. А в пятницу и вовсе сдурела. Ни с того ни с сего набросилась на бедную Соню едва ли не с кулаками.

— Все из-за тебя, дрянь! — остервенело звенящим голосом выплюнула Ветрова в адрес Сони, когда они вновь столкнулись у умывальника с чайниками и чашками. — Ненавижу тебя!

— По-моему, у вас не все в порядке с психикой, — сделала робкое предположение Перова, пытаясь обойти Ветрову стороной и стараясь как можно скорее выйти из туалета.

— Надеешься обрести с ним счастье, дура?! — Голос Ветровой едва не срывался на визг. — Не надейся! Никому еще это не удавалось, никому! А у тебя уже сердечко в предвкушении заныло, так?! Ничего не выйдет, поверь мне!

Соня и не хотела бы ее слушать, но ничего не смогла поделать с собственным любопытством, которое мгновенно заставило ее приостановиться и выслушать Ветрову до конца.

— Ты не сможешь изменить его! — понизила голос почти до шепота Ольга и, кажется, даже всхлипнула. — Он такой, какой есть, и он не для тебя!

— Но ведь и не для вас, — осторожно заметила Соня, уязвленная последними словами Ветровой. — И с чего это вы так волнуетесь? Если мне не изменяет память, у вас ведь имеется в наличии супруг и парочка детишек… С чего бы вам тогда так переживать из-за чужих женихов?..

Она только потом сообразила, что ляпнула. Ни разу ведь с самого понедельника не подумала о Геннадии как о возможном претенденте на собственную руку и сердце, а тут возьми и скажи такое! Видимо, желание позлить Ветрову оказалось сильнее голоса разума, вот и брякнула невесть что.

Ольга отпрянула от нее, мертвецки побледнев. Потом резко отвернулась и какое-то время наблюдала за тем, как бурным потоком сбегает вода в сток раковины.

— Жених, значит… — обронила она потом глухо. — Ну, что ж… Прими мои поздравления…

— Спасибо, — Соня неизвестно от чего повеселела и даже пожалела бедную Ольгу, гнев которой ей был абсолютно непонятен.

Она вышла из туалета, нарочито медленно закрывая дверь. Все ждала, что Ольга еще что-нибудь добавит, как это она любила — в спину. Но Ольга промолчала. И не догнала Соню. Зато под самый конец рабочего дня, когда Соня мыслями уже перенеслась в свой самый любимый день — первое ноября, Ольга ей позвонила по внутреннему телефону.

— Слушаешь меня, Сонечка? — ласково поинтересовалась она.

— Слушаю, — Перова нетерпеливо бросила взгляд на часы: пошел уже седьмой час, и ей давно было пора сворачиваться и топать домой.

— Так вот слушай меня и запоминай… — последовала трагическая пауза, нарушаемая треском несовершенной связи. — Как бы тебе ни хотелось, дорогая, заполучить его, у тебя ничего не выйдет. Он всегда будет принадлежать…

— Вам? — перебила ее Соня, устав и от Ольги, и от ее назойливой предупредительности.

— Нет, дорогая, он всегда будет принадлежать только себе и своему прошлому. И тебе его никогда не заполучить…

И все. И бросила трубку. И разозлила Соню, расстроила. С чего бы, спрашивается, Соне было так расстраиваться, если Гена до последнего момента ее вовсе не интересовал? А теперь?..

А теперь она затруднилась бы ответить на этот вопрос однозначно. Выходило так, что все выпады и нервозность Ветровой возымели прямо противоположный эффект.

Соня им заинтересовалась. Заинтересовалась настолько, что, когда этим же вечером они выходили из офиса, она принялась отыскивать в толпе служащих его высокую фигуру. А не найдя, огорчилась. С чего бы это? Кто знает…

— Сонечка, детка, — певуче позвала мама из коридора и поскреблась в дверь аккуратно наманикюренным ноготком. — Ты проснулась?

— Да, мама, уже встаю.

Соня выбралась из постели, натянула поверх пижамы домашний халат тончайшего шелка, привезенный папой из очередной командировки, и пошла к родителям.

Они уже расселись за обеденным столом на своих обычных местах и пристально смотрели на дочь, которая спросонья казалась им еще более прекрасной, чем обычно. Смотрели они на нее почему-то настороженно. Это ее озадачило. Не хватало ей еще того, чтобы и ее старики начали что-нибудь менять в ее стабильном и счастливом мирке.

— Привет, — весело поздоровалась Соня, старательно делая вид, что не замечает их озабоченности.

— Доброе утро, дорогая, — поочередно ответили ей родители. Отец перегнулся через стол и чмокнул дочь в упругую свежую щеку. — Как спалось?

— Прекрасно, — Соня взяла в руки стакан с соком. — Все в порядке, как всегда… А что?

Они быстро переглянулись. Мама тут же спрятала глаза и принялась накладывать в папину тарелку омлет с общего блюда. Отец повел себя более решительно и после непродолжительной паузы ошарашил дочь известием.

— Как это?!

— А вот так, — отец ласкающим взглядом обежал фигуру дочери. — Ты у нас девочка завидная, любому приличному человеку составишь выгодную партию…

И он начал долго и пространно ей объяснять причину своей озабоченности и всего остального, что этому предшествовало.