Читать книгу "Чужие скелеты - Андрей Кокотюха"

Закруглив непристойную тираду, неизвестно кому адресованную, начальник горотдела умолк и перевел дыхание. Этим немедленно воспользовалась одна из самых шустрых соседок:

– А что это вы так ругаетесь, товарищ? Стражи порядка, называется! Тут же дети, не видите, что ли?

– Так уберите детей! Здесь вам что – детский сад? – с новой энергией рявкнул Костюк. Сержант Немудрый и его напарник Василий, уже без всякого приказа, начали деловито оттеснять посторонних. К ним присоединились и остальные менты, тынявшиеся без дела по всему участку.

Труп тем временем уложили на носилки, не вынимая кляпа изо рта и не освобождая от пут. Просто накрыли простыней, после чего задвинули носилки в утробу «скорой».

Микроавтобус пришлось переставить, чтобы пропустить во двор милицейский «газон», на котором доставили соседку Светлану Ивановну: Антон первым делом сообщил следователю, что ключи от дома имелись только у нее. Хотя до рынка было рукой подать, Костюк предпочел отправить за женщиной своего водителя и одного из оперов.

Так и вышло, что Светлану Ивановну «приняли» на глазах у всего жашковского рынка. Та подняла было крик – мол, по какому праву пожилого человека без ордера и судебного решения хватают среди бела дня, но опер, не вдаваясь в объяснения, посулил надеть на нее наручники, и Светлана Ивановна сдалась.

До самого дома она вела себя смирно, однако, приметив «скорую» в соседском дворе, заголосила с новой силой. Когда же Костюк приказал вывести задержанную из машины и предъявить ей труп для опознания, внезапно умолкла, слабо вскрикнула и покачнулась. Однако на ногах устояла: крепкое сердце, да и нервы оказались слава богу.

Впрочем, процедура опознания ничего не дала. Соседка категорически заявила, что понятия не имеет, кто этот человек.

2

– Ну, и как же так вышло, Светлана Ивановна?

Капитан Петриковский вел допрос при закрытых дверях. Окончательно оправившись от шока, соседка держалась на удивление спокойно и уверенно – как человек, который вообще не знает за собой никакой вины.

Антон стал было настаивать, чтобы ему разрешили присутствовать во время допроса, но начальник горотдела решительно отказал, сославшись на тайну следствия. Мол, в свое время ему обо всем сообщат. А чтобы киевский доктор окончательно усвоил, кто здесь командует парадом, Костюк в двух словах растолковал ему, что формально он тут никто, поскольку пока еще не является законным собственником домовладения. Так сказать, гость, переночевавший в строении, в погребе которого при невыясненных пока обстоятельствах обнаружен труп неизвестного лица мужского пола. Соответственно, преступление совершено не в его доме. «Есть вопросы, гражданин Сахновский? Нет? И прекрасно. Тогда запомните твердо: всего несколько дней назад вы понятия не имели о том, что унаследовали дом Галины Смеречко. Ко всему, что здесь происходило, не имеете никакого отношения. Вы приехали случайно, труп обнаружили в погребе случайно, да и человек вы здесь случайный, чтобы не сказать посторонний. А посторонним в таких обстоятельствах не годится качать права, а следует сидеть тихо и ждать, пока милиция не сочтет необходимым вас проинформировать».

Доктор не выглядел напуганным, но некоторая растерянность была налицо. В таких ситуациях – и Костюк знал об этом лучше кого бы то ни было – первым делом следует загнать человека на территорию, где он будет чувствовать себя неуверенно из-за недостатка информации и опыта. Подполковник вообще не любил чужаков, а киевлян вдвойне: от них одни лишние хлопоты.

Пока начальник горотдела ставил Антона на место, втолковывая, что рыпаться тому не следует, капитан Петриковский фиксировал чистосердечные показания Светланы Ивановны.

– А что я сделала? Ну было, сдавала пару раз Галкину хату… Я ж на рынке постоянно, многие нуждаются. Да вы ж меня хорошо знаете, ваша супружница у меня постоянно тортики берет… Разве плохие?

– Не знаю, у меня от сладкого изжога. Прошу вас, ближе к делу. Когда именно вы начали селить квартирантов в дом вашей соседки Галины Смеречко?

– Ну как это когда? Как ее в больницу забрали… Ей же деньги были нужны… Она…

– Смеречко разрешила вам селить посторонних за плату? Только без уверток, Светлана Ивановна. Подумайте как следует. По вашей подруге, если не ошибаюсь, сорок дней недавно справили. Так что не гневите Бога, грех все-таки…

– Какой вы набожный стали, Александр Игнатьевич! Что-то я вас в церкви давно не видела…

– Вы лучше не злите меня. Так позволила Галина сдавать хату или нет?

Светлана Ивановна все еще колебалась, хотя ответ ясно читался на ее лице.

– Ну… – выдавила она наконец. – В общем, я это сама… И не всю хату, а только две комнатки…

– В остальные, значит, двери были заперты? Ох, Светлана Ивановна, я ведь лично дом осматривал… Так кому сдавали и за какую сумму?

– Так я разве знаю? Имена знала, а фамилии – у меня ж не гостиница, товарищ капитан! Звание-то правильно сказала, не повысили вас еще?

– Правильно.

– Ну вот, посадите одинокую пенсионерку – точно майора дадут!

– На жалость бьете? Ладно. Если еще не сообразили, что к чему, поясню: на протяжении двух месяцев вы незаконно сдавали в аренду чужое жилье. Дом своей соседки, которая тяжело болела, а потом умерла. И, если б ее племянник не отыскался, вы бы продолжали заниматься этим бизнесом…

– Ой, я вас умоляю, Александр Игнатьевич! Какой бизнес? Чистые слезы – сотня гривен в сутки…

– Значит, сдавали посуточно?

– А как иначе? Правду вы говорите: а вдруг бы племянник нагрянул? О нем ведь давно ничего не было слышно, но нотариус все стоял над душой – мол, где он да что. Думаете, ему это завещание было нужно? Тоже денег хотел – он ведь со сделок по продаже живет…

– Опять уклоняетесь, Светлана Ивановна! Очевидно же, что онкологическая больная Галина Смеречко не могла связать взрослого мужчину, заткнуть ему рот и держать его взаперти в собственном погребе!

– Бог с вами, что вы такое говорите, товарищ капитан!

– Вот и я полагаю. Что же получается?

– Что?

– А то, что жертва преступления, – Петриковский поудобнее устроился на стуле, – оказалась в погребе именно в то время, когда вы сдавали это жилье. За сто гривен в сутки. Конечно, не вчера и не позавчера. Кстати, когда съехал последний жилец?

– Во вторник. Надо же было прибраться, и как раз Антон откликнулся…

– Хорошо. Экспертиза установит причину смерти и приблизительное время ее наступления. Тогда и выяснится, сколько этот мужчина пролежал в погребе. А вам, Светлана Ивановна, придется совершенно точно вспомнить, кому вы сдавали дом в этот период, кто эти люди, их имена и как они выглядели. Это ваши постоянные клиенты?

Светлана Ивановна сокрушенно вздохнула и вдруг вызывающе уставилась на капитана.