Читать книгу "Танцуя с тигром - Лили Райт"

Пепел ее матери хранился в шкафу почти два десятка лет, но впервые за все это время Анна осознала грустную правду: если она не отвезет маму в Мексику, этого не сделает никто.

В комнате было темно, лишь узкая полоска света, пробиваясь из-под двери ванной комнаты, делила пол надвое. Ось времени. Туго натянутая проволока. Стрела. Анна долго смотрела на нее, пока не приняла решение.

Открыв электронную почту отца, она скопировала адрес твиггера и открыла Google Maps[55]. Дом № 15 по улице Jardineros находился в Тепито, одном из самых ужасных районов Мехико. Кликнув по ссылке «Изображения», Анна пролистала фотографии рыночных прилавков, полицейских в защитном обмундировании, грубых мужчин с татуировками, выведенными на лбу, словно граффити, нарисованные маркером «Sharpie».

Она полетит в Оахаку, а потом доберется до Мехико ночным автобусом, хотя Государственный департамент настоятельно рекомендует воздержаться от любых ночных поездок по Мексике. Для продолжительных автомобильных поездок рекомендуется иметь при себе следующие вещи: сотовый телефон с зарядным устройством; карты и GPS-навигатор; запасное колесо; аптечку первой помощи; огнетушитель; соединительные кабели; вспышки/отражатели; аварийный набор автомобилиста. Анна рассмеялась, читая этот список. Как будто какие-то вещи могут защитить от людей. Как будто меры предосторожности могут предотвратить трагедию.

Чувствуя непередаваемую легкость, почти внутреннее сияние, она взяла сумку, в которую сложила вещи на неделю. Туда же отправились полевые ботинки, красная губная помада и маленькое черное платье. В боковой кармашек она положила небольшой испанско-английский словарь, налобный фонарик и наушники. Швейцарский армейский нож. Жевательные таблетки Tums. Чем худшей казалась предстоящая поездка, тем лучше она себя чувствовала. Она что-то доказывала, только не могла понять что. Зачем нужен медовый месяц, когда можно съездить в Тепито?

Она решила вступиться за отца. Постоять за саму себя.

Она купит маску Монтесумы. Эта последняя маска спасет все остальные.

А что Дэвид? Отныне и навсегда «Коллекция Рэмси» будет находиться в Метрополитен-музее, а столь милая сердцу Дэвида выставка работ Уорхола через каких-то пару-тройку месяцев отправится в Питтсбург или Тампу, а потом исчезнет, растворится, сотрется из памяти. В Метрополитене время от времени ему придется проходить мимо галереи Рэмси и невольно вспоминать, что он потерял. Кого он потерял. Ее.

Тепито. Википедия гласила, что этот округ получил свое название от местной полиции; нервные полицейские предупреждали своих приятелей: «Если будет опасность, я свистну».

Я свистну для тебя. Te pito[56]. Тепито.

Анна шепотом повторила эти слова. Она собиралась в Тепито, где никто не спасет ее, если она будет молчать. Пальцы забегали по клавишам, набирая email. Она знала, что отец прочтет его только утром.

«Оставайся дома. Я уехала в Мексику. Я привезу маску домой».

8

Черный археолог

Черному археологу снился дождь. Он проснулся, лежа у фонтана в парке Чапультепек, и увидел ботинок полицейского у самого своего носа.

– Váyase andando, patron[57].

Полицейский стукнул его пару раз своей дубинкой. Черный археолог приподнялся и сел, вытянул затекшие ноги. Желудок был полон желчи, она разъедала живот Мэддокса изнутри, как серная кислота. Он подумал о тостах, о нежности двух тонких кусочков сливочного масла, но засомневался, что этого хватит. Что-нибудь получше могло заваляться у него в сумке. Он вспомнил о маске и облился холодным потом, осознав, что мог быть ограблен, но из темноты на него, беспечно ухмыляясь, взглянуло старое синее лицо.

Buenos días, amigo[58]. Чем мы, твою мать, будем завтракать?

Тайник Пико тоже был нетронут. Те же остатки денег, брошенных ему Рейесом, и его мобильник, который пропищал, показывая два новых входящих сообщения. Первое от Гонсалеса: Нашел покупателя. Завтра в два. Tres Perros Feroces, Jardineros, 15. Жди там. $10,000.

Он моргнул, пересчитывая нули.

Второе сообщение. Рейес. Два слова: Ты покойник.

Даже для Принципа Равновесия Противоположностей по Мэддоксу это было слишком. Черный археолог вытащил из сумки Пико то единственное, для чего не нужна была игла или самокрутка. Он посмотрел в кусты. В пространство между кустами. Рейес мог быть где угодно. Он мог торговать крендельками за углом. Мог участвовать в президентской гонке. Черный археолог убирался прочь, стараясь не оставлять следов в пыли. Он крался под домом, чтобы не отбрасывать тени. Худощавый африканец продавал всякое барахло, разложив его на пледе. Черный археолог купил бейсбольную кепку с надписью «I D. F.», Distrito Federal[59]. Мехико. Парень продавал вещи разных оттенков, но в наличии было всего три пары.

– Это все, что у тебя есть?

– Позже будет больше, – ответил продавец. – Сейчас только это.

Черный археолог купил «сейчас только это». Кепку. Солнцезащитные очки. Он пытался стать невидимкой. Под ногами мелькали грибы. На ветру дрожала трава. Небо превратилось в большой синий воздушный шар. Карусель выплюнула белых лошадей. Он сунул руки в карманы, прильнул к земле и подумал: «Меня ищут».

9

Анна

Анна вышла из шаттла аэропорта в Оахаке, изо всех сил стараясь не выглядеть растерянной. Кивая в такт тошнотворному джазу, она крепче сжала в руках рюкзак и сумку, в которой лежала урна с прахом матери, и дождалась, пока водитель автобуса откроет багажное отделение. Она была дезориентирована, измучена несколькими перелетами, внезапной жарой, испанским, хлопотными манипуляциями с прахом матери при прохождении досмотра в аэропортах – достать пепел из урны, положить в пластиковый пакет, отправить через сканер, сложить обратно в урну, вновь осторожно поместить урну в ручную кладь. Когда водитель автобуса наконец достал ее чемодан, Анна зашагала прочь с платформы, в надежде поскорее вдохнуть свежий воздух и взбодриться.

Автобусная станция кишела людьми, сновавшими под открытым небом. По тротуару разлетались обрывки упаковок от сэндвичей и снеков, веточки манго и шелуха орехов кешью. В воздухе висел густой запах жареного попкорна, смешавшийся с сигаретным дымом. На скамейках сидели полные женщины, фигурой напоминавшие солонки и перечницы. Мужчины смотрели на нее голодными глазами. Незнакомцы проходили так близко, что почти касались ее. Она была единственной иностранкой в поле зрения, и мужчины провожали ее такими же взглядами, какими игроки следят за кобылой, на которую сделали ставку; они не отводили глаз от ее вздымающейся груди, и это показалось ей еще более жалким, потому что пышным бюстом она похвастаться отнюдь не могла. Какой-то сухощавый мужик, торговавший жареным арахисом, прошипел güerita[60]. Увидев зеленый огонек такси, Анна ускорила шаг. Тот факт, что она не знала, куда направляется, не умалял ее энтузиазма скорее туда попасть. Кроме того, ей жутко хотелось выпить.