Читать книгу "Два шага до горизонта - Алексей Калугин"

Бросив взгляд в сторону толпы, среди которой теперь все чаще встречались кожаные шлемы шалеев, Граис направился прочь от базарной площади. Держась теневой стороны улицы, он шел в сторону окраины города.

День клонился к вечеру, и нужно было подумать о ночлеге. Поскольку никого из старых друзей Граису отыскать не удалось, ему не оставалось ничего иного, как только искать пристанища на одном из постоялых дворов. В обеденной комнате, которая на ночь превращалась в большую общую спальню, где постояльцы спали вповалку на полу, можно было остаться незамеченным. А утром, заплатив хозяину за ночлег, уйти пораньше, пока другие спят.

На ходу Граис съел подаренный ему акис. Но голод от этого не унялся, а, наоборот, закипел с удвоенной силой.

Граис искал постоялый двор поменьше и победнее, где останавливались не караваны, а одинокие странники, пришедшие в Халлат по какой-то своей нужде. Но в обеденных залах при постоялых дворах, в которые он заглядывал, вовсю бурлил безудержный веселый разгул. Заканчивая свои дневные дела, люди спешили сюда, чтобы отметить удачную сделку или залить вином горечь неудачи.

Обойдя не меньше двух десятков постоялых дворов, Граис наконец нашел то, что ему было нужно. В небольшом обеденном зале с низким потолком стояли только два длинных стола. За одним из них, заставленным пустыми кувшинами из-под вина и тарелками с объедками, расположились трое йеритов. Двое из них, опустив головы на стол, сладко похрапывали. Третий время от времени все еще предпринимал отчаянные попытки приподнять голову и затянуть какую-то песню, но дело у него не спорилось, и он снова ронял голову, гулко стукаясь лбом о гладкие доски стола.

За другим столом в углу в одиночестве сидел мужчина лет сорока с черными прямыми волосами, разделенными прямым пробором и зачесанными за уши. Его худое, вытянутое лицо, в отличие от принятой в Йере традиции, было гладко выбрито. Мужчина неторопливо цедил какой-то напиток из большой глиняной кружки. Взгляд его бесцельно и уныло блуждал по сторонам.

Увидев его, Граис замер на пороге. У него даже возникло желание развернуться и уйти, не дожидаясь, когда черноволосый обратит свой взор в его сторону. Но вместо этого он остался стоять на пороге, замерев в напряженном ожидании.

Взгляд черноволосого скользнул по лицу нового посетителя и равнодушно проследовал дальше. Но в следующую секунду мужчина вздрогнул и, развернувшись рывком в сторону Граиса, уставился на него, едва не разинув от изумления рот. Кружка, выскользнув из его внезапно ослабевших пальцев, стукнулась дном о доску стола и накренилась набок, грозя опрокинуться и вылить свое содержимое. Граис успел поймать кружку психокинетической петлей и заставил ее вернуться в устойчивое положение. Мужчина, удивленно глядевший на Граиса, даже не заметил, какой невероятный кульбит проделала его кружка. Наконец он смог взять себя в руки и, опершись руками о край стола, поднялся на ноги.

– Учитель?.. – изумленно произнес он вполголоса. – Ты?..

– Да, это я, Фирон, – сказал Граис, делая шаг вперед.

Открытая и радостная улыбка, точно такая же, какой совсем недавно одарил Граиса маленький тирианец, озарила лицо Фирона. С ней он как будто даже помолодел лет на десять.

– Учитель…

Зацепившись за угол стола и едва не опрокинув его, Фирон кинулся навстречу Граису. Добежав, он схватил учителя за плечи и сдавил их пальцами, словно желая удостовериться, что перед ним живой человек из плоти и крови, а не эфемерный призрак. Во взгляде его, устремленном в глаза Граиса, стремительно сменяя друг друга, промелькнули радость, надежда и боль.

– Живой я, Фирон, живой, – ласково улыбнулся Граис. – И мне даже больно от того, как ты в меня вцепился.

Фирон тут же отдернул руки.

– Давай-ка лучше присядем за стол, – предложил Граис.

– Да!.. Конечно, учитель!..

Фирон всполошенно взмахнул руками и, пропустив Граиса вперед, прошел к столу следом за ним.

– Хозяйка! – крикнул Фирон после того, как Граис опустился на лавку.

Из-за перегородки, откуда доносился грохот посуды, выглянула полная пожилая женщина с растрепанными седыми волосами.

– Подай нам еды! – потребовал Фирон. – И кувшин вина!

Хозяйка, кивнув, исчезла за перегородкой. А через минуту из-за нее выбежала молодая светловолосая девушка. Приветливо улыбнувшись, она поставила перед Граисом большую тарелку холодной овощной похлебки – горячее ели в Йере только после захода солнца, когда спадала дневная жара.

– Вот это дело! – улыбнулся ей в ответ Граис и сразу же принялся за еду.

Снова сбегав за перегородку, девушка вернулась с блюдом, на котором лежали куски отварной рыбы, кувшином вина и чистой кружкой для нового посетителя. Взмахом руки отпустив служанку, Фирон быстро разлил вино по кружкам.

– Учитель, – смахнув ладонью слезу, невольно выступившую в углу глаза, произнес Фирон. – Если бы ты только знал, как я рад тебя видеть!..

– Я знаю, Фирон, – отодвигая в сторону тарелку, ответил Граис.

– Нет, учитель, – Фирон покачал головой и сделал большой глоток из своей кружки. Поставив кружку на стол, он внезапно с силой ударил себя кулаком в грудь. – Ведь это я, я один виноват в том, что случилось тогда!.. Я привел шалеев в дом, где ты ночевал!..

– Ты ни в чем не виноват, Фирон, – попытался успокоить его Граис. – Я же сам попросил тебя об этом. Мне нужно было встретиться с наместником, а иного способа попасть к нему просто не было.

– Но ведь, кроме нас двоих, об этом никто не знал, – сокрушенно покачал головой Фирон. – Все остальные назвали меня предателем.

– Фирон, ты был самым способным и самым преданным моим учеником. Поэтому я и попросил сделать это именно тебя.

Фирон на мгновение прижал к глазам ладони, а затем вскинул голову и попытался улыбнуться.

– Как бы там ни было, ты жив, учитель, – сказал он. – Не знаю почему, но я все эти годы ждал, что ты вернешься. Я верил, что ты не мог просто так уйти, навсегда оставив меня с клеймом предателя.

– И тебя даже не интересует, как мне это удалось? – немного удивленно спросил Граис.

– Нет, – прямо посмотрев в глаза Граису, уверенно ответил Фирон. – Ты жив – и это главное. Кто я такой, чтобы судить дела Поднебесного?

Какое-то время Граис молчал, глядя на своего ученика. Потом он поднял кружку и стукнул ею по кружке, которую все еще сжимал в руке Фирон.

– Давай-ка выпьем, Фирон.

Они выпили, и Фирон снова наполнил кружки вином.

– Как ты жил все эти годы? – спросил Граис.

– Потихоньку, – горько усмехнувшись, ответил Фирон. – После того, как ты исчез, все твои ученики разошлись по стране, проповедуя твое учение. Но мне этот путь был заказан. Меня ведь все считали пособником твоих убийц. Я осел в Йере – здесь я по крайней мере мог не опасаться того, что кто-нибудь из твоих отчаянных последователей перережет мне глотку… Хотя тогда мне это было безразлично… Я вернулся к прежнему занятию – снова стал гончаром. Работа не особенно прибыльная, но на жизнь хватает – посуда то и дело бьется, и людям все время требуется новая. Через три года умерла моя мать, и я перевез в Халлат сестру… Теперь живем вместе… Когда твое учение подмял под себя Сирх, остальным пришлось оставить миссионерскую деятельность. Она сделалась самой опасной профессией в Йере. Теперь проповедовать здесь имеет право только преподобный Сирх!.. Кто-то ушел из Йера, кто-то вернулся в свои родные места… Амират и Глатис живут сейчас в Халлате…