Читать книгу "Ненормальная война - Александр Тамоников"

– Верная догадка, – сказал Борис Евгеньевич. – Не буду скрывать, Анатолий Петрович, я полковник СБУ Вишневский Борис Евгеньевич. Мы с вами пару раз встречались по поводу реорганизации нашего ведомства. Вы были не очень приветливы. У вас тогда был личный кабинет, в котором висел портрет президента-тирана, свергнутого восставшим народом, и слишком много амбиций для одного человека.

– Я и сейчас не очень приветлив, – огрызнулся мужчина. – Что я здесь делаю, господин полковник?

– Как что? – удивился Вишневский. – Вы здесь сидите, господин депутат, – не удержался сотрудник СБУ от издевки. – Арестованы. Как имущество Российской Федерации. Намерены жаловаться? Кстати, если помните, вас еще год назад лишили депутатского иммунитета.

– Можно подумать, его наличие остановило бы вас, – пробормотал Горчак. – И что вы собираетесь со мной делать? Засунуть в мусорный бак? Я там уже был. Предать суду? Не смешно. Кто мне даст дожить до него? Вы же первый и не позволите. Вы, кстати, обязаны знать, что как бы я ни относился к вашей хунте, но всегда ратовал за соблюдение минских договоренностей.

– Неужели? – пробормотал как бы сам себе капитан Бунич. – Вообще-то за соблюдение минских договоренностей ратует только президент Белоруссии.

– Не будем забегать вперед, Анатолий Петрович, – вкрадчиво проговорил полковник.

Шутка помощника ему понравилась. Пресловутые минские договоренности, которые изначально никто не собирался выполнять, – поистине неисчерпаемое поле для приколов.

Вчера его рассмешил анекдот, тихонько рассказанный в бане Буничем.

Встречаются президент Украины и премьер Великобритании.

– Дэвид, как вам удается удержать Шотландию?

– Очень просто, Петр. Мы ее не бомбим!

Расскажи полковнику эту хохму кто-нибудь другой – схватил бы за шиворот и потащил в кутузку. А Буничу все прощалось. Впрочем, дураками они оба не были, прекрасно понимали, что в действительности происходит на востоке Украины.

– Что ж, удачи вам, полковник. – Депутат презрительно улыбнулся. – Надеюсь, вас пристрелят раньше, чем вы успеете наполнить эту тюрьму людьми, которые искренне верят в нормальное будущее своей страны.

– Вот сука! – заявил Войт и сплюнул. – Убивать надо этих вредителей полей и огородов. Пан полковник, вам не кажется, что этот подонок слишком дерзок?

– Помолчите, майор! – Вишневский нахмурился. – Вам никто не давал слова. Постарайтесь избегать инициатив. Вы поняли? – Он резко повернулся к начальнику тюрьмы. – В этих стенах все должно происходить только с моего ведома и одобрения. Это понятно?

– Так точно, пан полковник. – Войт немного побледнел и со злобой покосился на депутата.

А Вишневский задумчиво разглядывал узника. Тот факт, что СБУ прибрала к рукам этого ренегата, да еще на территории, оккупированной противником, безусловно, удача. Член так называемого Комитета спасения Украины, активный противник действующей власти, еще до изгнания из Киева всячески ее поносил и вставлял палки в колеса. Арестовать не успели – сбежал, гаденыш. Но теперь все вернется на круги своя.

Жаль только, что в глазах депутата не было раскаяния и особого страха. Обреченность, печаль, подавленность, разочарование – полный набор, но только не страх. Ничего, он еще появится.

– Приватно будем с ним беседовать, Борис Евгеньевич? – шепнул Бунич.

– Будем, – подтвердил Вишневский. – Но не сегодня. До обеда в Байдак должны вернуться. Забыл про Жереха?

Он резко повернулся и уставился на «постояльца» камеры напротив.

Спину полковника давно уже напрягал его насмешливый взгляд. Еще один идейный недоброжелатель молодой развивающейся демократии. Противник непримиримый, настроен пророссийски, заслуживает только пули. Скандальный журналист Згурский. Сволочь с активной жизненной позицией.

– Мое почтение, Алексей Денисович, – сказал Вишневский. – Все ли в порядке, жалобы есть? Мясо дают?

– Да, Борис Евгеньевич, кушаем, поправляемся, – без выражения отозвался заключенный.

Он тоже выглядел неважно. Волосы спутались, кожа проваливалась во впадины челюстных костей.

– Спать только неудобно, словно горошину под перину подложили. – Журналист язвительно усмехнулся.

– Слушай, ты, маленькая принцесса!.. – злобно начал Войт, но осекся, со страхом бросил взгляд на полковника.

– Рад, что вы сохранили чувство юмора, Алексей Денисович, – похвалил Вишневский. – Теперь вы не будете столь категоричны в своем мнении о том, что СБУ не умеет работать?

– Вы как ребенок, Борис Евгеньевич, – сказал журналист и вяло улыбнулся. – Так и ждете, что вас похвалят. Но если уж на то пошло, меня схватило не СБУ. Это были военные, прорвавшиеся между зазевавшимися постами ополчения. А у меня, знаете ли, кроме видеокамеры, нет другого оружия, сопротивляться нечем. Кстати, от этих парней несло сивухой как от протухшего винного погреба. На шару шли. Повезло. Можно вопрос, господин полковник? Нас долго собираются здесь держать? Нет, я не к тому, что скоро выпустят, извинятся, все такое. Просто это помещение абсолютно не приспособлено для содержания людей. Здесь постоянно холодно и сыро. Одеяла протухшие и зараженные какой-то гадостью. Через день-другой у нас начнет гноиться кожа. Потом эта беда перейдет на господ контролеров. – При этих словах помянутые персоны набычились и стали переглядываться. – С них – на караул, с него – на всех приезжих. Возможно, я не прав, но эта дыра, в которой вы собираетесь нас держать…

– Я понял. Помолчите, Алексей Денисович. – Полковник повернулся к Войту, у которого самопроизвольно отвисла челюсть и отказывалась вернуться обратно. – Кстати, он прав, майор. Именно об этом я и хотел с вами поговорить. Помещение надо просушить, создать заключенным сносные условия. Привезите промышленные калориферы. О дополнительных поставках бензина для генератора я распоряжусь. Заменить одеяла, матрасы. Все продезинфицировать. Чтобы не было ни вшей, ни блох, ни клопов. Заключенные не должны ни мерзнуть, ни страдать от духоты. Не забываем, что скоро осень, а за ней зима…

– Звучит не очень ободряюще, – вставил Згурский.

– Такое ощущение, Алексей Денисович, что вы принимаете участие в нашей беседе, – хмуро проговорил полковник.

– Конечно, – подтвердил журналист. – Я же заинтересованная сторона. Все должно соответствовать европейским гуманитарным нормам. Вы обязаны придерживаться фундаментальных общечеловеческих ценностей. Кстати, согласно тем правилам обращения с заключенными, которые Организация Объединенных Наций считает приемлемыми…

Терпение полковника кончилось. Он выразительно глянул на ближайшего контролера. Кажется, фамилия его была Псаренко.

Цепному псу иного и не требовалось! Загорелись глаза, сверкнула дубинка, которую он выхватил как шашку. Это был поистине виртуоз своего дела! Интервал между двумя ударами составил меньше секунды.