Читать книгу "Он мне приснился. Тени - Ирина Зартайская"

Кире казалось, ещё минута – и она перестанет ощущать себя. Забудет, кто она и зачем она здесь. Ей стало тяжело дышать, перед глазами всё поплыло – ужасное состояние, его необходимо было преодолеть, но с каждой секундой оно становилось всё более невыносимым.

Вдруг стало тихо. Кира протянула руку в другой мир, и кто-то дотронулся до её пальцев. Это был Марк.

На следующее утро девочки снова отправились в муниципальное управление.

Оказалось, что участок действительно выкупил Петухов Сергей Александрович. Это Янка узнала у тётенек за шоколадку.

– Спорим, – сказала она Кире, – тётя Зина ни кусочка не даст той, которая в очках? Сама всё съест.

– Тебе надо в Африку ехать, о голодных заботиться, – засмеялась Кира.

– Да, я такая. Чересчур добрая и заботливая, – Янка молитвенно сложила руки. – Погляди, у меня ещё нимб не появился?

– Пока нет. Хотя, погоди, а это что?

Кира озабоченно разглядывала Янкину голову.

– Ну точно, – резюмировала она. – Рожки.

Янка махнула на подругу рукой.

– Да ну тебя, – она машинально провела рукой по волосам. – Я, конечно, не ангел, но и до чёрта мне ещё далеко.

Кира согласилась. Тем более что стремление Янки, пусть даже и корыстное, вернуть посёлку футбольное поле, её действительно восхищало.

– И что теперь, мой генерал? – спросила она.

– Теперь дело за Марком. Он поговорит с мамой и всё уладит. Точнее, тётя Таня всё уладит. Она же у него хорошая, для будущей невестки всё сделает.

И Янка подмигнула смутившейся Кире.

– Да ладно, не переживай. И тебе жениха найдём. Вот поле вернём, все парни из соседних садоводств к нам слетятся!

Кира уже давно хотела всё рассказать Янке, но так и не решалась. Вот и сейчас она стояла, растерянно глядя на подругу. Но та как будто ничего не замечала. Янка всегда была такой: обратить внимание на тех, кто был рядом, а уж тем более заметить какие-либо перемены в поведении близких, было для неё сродни героическому подвигу.

– Всё, дорогая, – сказала Янка. – Хватит тут стоять, как витязи на распутье. Пошли, я нам кое-что на вечер запланировала.

– Что, сегодня играем в переводного? – рассмеялась Кира.

– Ты обо мне слишком плохого мнения, – надулась Янка. – Вообще-то, у меня немного больше фантазии.

Кира вопросительно смотрела на подругу. Та взяла её под руку, и они зашагали в сторону дома.

– Устроим сегодня ночь пожирателей бутербродов, – продолжала Янка заговорщическим тоном. – У нас под крышей чердак есть. С широкой такой дверью.

– И что, – спросила Кира. – Будем всю ночь есть бутерброды в окружении старого пыльного хлама? Заманчиво…

– А вот и не хлама, – прищёлкнула языком Янка. – Это у других там разный мусор навален, а у нас – сено. А знаешь, как оттуда звёзды видно? Эх ты, а ещё романы читаешь!

Кира представила себе звёздное небо и невольно улыбнулась. Конечно, это совсем другое дело…

– И Марка позовём, – добавила Янка. – У него, вроде, подзорная труба есть.

Чердак оказался удивительно уютным. Кира и Янка заранее запаслись тёплыми пледами, одеялами и термосом, который дала им в нагрузку бабушка.

– А вот и одуванчиковое варенье, – сказала Варвара Александровна. – Вкусное получилось, сладкое. Значит, с любовью сделано.

Янка кивнула.

– А как же, мы же тебя любим, и ты нас, кажется, тоже. Так что возьми, пожалуйста, термос с супом обратно.

– Ну нет, – воспротивилась было бабушка. – А вдруг оголодаете, замёрзнете?

– Ты нам ещё курицу в фольгу заверни, – проворчала Янка. – Мы же не на Колыму собираемся, а на чердак. Захотим поесть – спустимся!

Бабушка безнадёжно развела руками:

– Ну что мне с вами делать?!

– А ничего не делать, – Янка чмокнула бабушку в щёку и стала взбираться по чердачной лестнице. – Не скучай.

Кира полезла следом.

Марк пришёл через час. На улице было ещё светло.

В руках у Марка были чемоданчик с телескопом и пакет с клубникой.

– Мама передала, – сказал он, оправдываясь. – Хорошо тут. И звёзды будут видны. Только темноты надо дождаться.

– Дождёмся, – обнадёжила его Янка. – Авось конец света не сегодня вечером наступит.

– Да уж, – сказала Кира. – А то я ещё Теккерея не дочитала.

– Это, кажется, английский писатель? – спросил Марк, устраиваясь поудобнее.

– Точно, – кивнула Кира. – Мастер реалистического романа. В девятнадцатом веке жил…

– А потом умер, – закончила Янка. – Слушайте, давайте хоть сейчас не умничать, а? Предлагаю поговорить о чём-нибудь более интересном.

– О чём, например? – спросил Марк, развязывая пакетик с клубникой.

Кира взяла ягоды и благодарно кивнула.

– Ну, например… – задумалась Янка, – например, о том, что ты любишь.

Янка слегка подтолкнула Киру и хитро подмигнула.

– Что люблю? – удивился Марк. – Странная тема для разговора…

– И всё-таки? – не унималась Янка.

– Ну, например, – сказал Марк, передразнивая Янку, – я люблю, когда тихо и нет никого….

– Не повезло тебе, – тут же прервала его Янка. – Сегодня не твой вечер.

Марк усмехнулся.

– Спросила, так слушай до конца, – наставительно сказал он.

Янка вытянулась по струнке и зажала рот ладонью.

– Так вот, – продолжал Марк. – Бывает, вот так сидишь себе, думаешь о чём-нибудь, и никто ничего не скажет, не отвлечёт не вовремя – как будто ты под невидимым куполом. И кажется, любой звук его тут же разрушит. В такие моменты за окном обычно идёт снег, оранжевый от света фонарей. А в окнах соседних домов кто-то ходит, живёт своей, неизвестной мне жизнью. И мысли как-то сами собой переносятся в эти кажущиеся такими уютными квартирки. Я тогда живо представляю себе, как какая-то женщина в зелёном халате варит для своей семьи суп, непременно вкусный, и ужинать они будут непременно вместе, за одним столом. А старший брат обязательно толкнёт младшего, да так, что тот расплескает весь бульон из ложки и со злости этой же ложкой даст по лбу обидчику. А женщина в зелёном халате неодобрительно посмотрит на обоих, но ничего не скажет, только вздохнёт и нальёт мужу добавки.

– У одной моей знакомой девчонки то же самое, – со знанием дела поддакнула Янка. – Не брат, а свинтус какой-то.

Марк кивнул и продолжал:

– А в окне уже и свет-то давно погас, и нет там ни женщины в халате, ни её вкусного супа. И ты как-то автоматически вспоминаешь, что у тебя-то в холодильнике суп есть, и так же автоматически забываешь о том, что он вчерашний, совершенно невкусный и вообще не удался. Бежишь, наливаешь себе, греешь, подносишь горячую ложку ко рту, вдыхаешь аромат и понимаешь, что это совсем не то. Ну не то это. И ты не из той семьи, и тебе даже этой ложкой огреть некого… И тут тишина вокруг как-то сгущается и уже вовсе не радует. Включаешь радио, телевизор – ну хоть что-то, чтобы не умереть в этом одиночестве. И уже изрядно ошалев от такого состояния, слышишь, как в замке поворачивается ключ, – звук этот становится для тебя самым прекрасным из всех, какие ты когда-либо слышал…