Читать книгу "Стрела, попавшая в тебя - Алена Белозерская"

Полина молчала, слушая это эмоциональное признание. Его слова были правдивы, оттого и горьки на вкус. Он тонко указал на корыстность и мелочность мадам Матуа, правда, старался быть вежливым, чего Полина явно не заслуживала. Как павлин, она распустила перед ним свой хвост, теперь же поджала, увидев, что начинает проигрывать.

— Все же вы способны омрачить мою жизнь, — продолжал дон Хавьер. — Я даже могу проиграть, так как иногда в игру вступают силы, мне неподвластные. Если бы я жил один, ваши угрозы были бы мне не страшны. Но теперь, когда в моей жизни появилась Нина… Куда бы мы ни уехали, страх быть пойманным всегда будет преследовать меня. К тому же я не хочу быть беглецом, не в том возрасте. Хочу спокойной жизни, рядом с внучкой, которую люблю. Больше ничего. Конечно, можно это получить, избавившись от вас и вашего Тоби. Но этим поступком я выпущу джинна из бутылки.

— Майкла?

— О нет, — со странным беспокойством в голосе проговорил дон Хавьер, налил себе в чашку уже остывший кофе и задумчиво пригубил. — Забирайте своего мальчика, Полина, и сегодня же улетайте домой.

— Но вы же…

— Всегда выполняю обещанное.

— Вы уже обманули меня однажды, — напомнила Полина.

— Не в этот раз. Я пришлю к вам курьера с… — Хавьер пошевелил пальцами, подыскивая нужное слово, — фактами. Называйте как угодно. Но как только получите информацию, вы забудете обо мне и Нине. И никому не скажете, кто вам помог.

Полина кивнула, не в силах произнести ни слова. Хавьеру, оказалось, было достаточно этого сухого подтверждения. Он достал из кармана брюк телефон и дал короткие указания одному из охранников. Вскоре здоровенный красавец с блестящими черными волосами и наглым взглядом спустился к беседке и остановился на почтительном расстоянии, ожидая, когда хозяин простится с гостьей. Дон Хавьер сделал галантный поклон, взял Полину за руку и поцеловал холодные, несмотря на жару, пальцы.

— Вы меня позабавили своей горячностью, — сказал он. — И одновременно удивили. Признаюсь, мне никогда не приходилось встречать на своем пути таких женщин, как вы. Впрочем, я ошибся. Тони, ваша подруга, столь же пылкая и самоотверженная. Вам повезло иметь такого друга.

— Повезло, — эхом повторила Полина и облизала сухие губы.

— Прощайте.

Хавьер еще раз дотронулся губами до холодных пальцев женщины, трогательной, вызывающей жалость и, к его удивлению, страх. Он боялся Полины Матуа, ее непредсказуемости и излишней чувственности, которыми порой невозможно было управлять. Но еще больше он страшился последствий своих действий. Удрученный и растерянный, Хавьер присел на краешек дивана, со странной тяжестью внутри провожая взглядом тоненькую фигуру. Каштановые волосы мадам Матуа красиво блестели в лучах полуденного солнца, кожа стройных ног золотилась. «Черт бы тебя побрал и всех тебе подобных! — выругался он и прилег на мягкие подушки, вспоминая лицо Полины, нежные губы, изящную линию шеи и грудь в вырезе платья. — Хороша! Не зря он тебя так любит».

Сев в машину, Полина ненадолго задумалась, снова прокручивая в голове разговор с Хавьером. Затем беспокойно посмотрела на часы, проверяя, не опоздала ли со звонком Зайцу, который должен был поднять тревогу в случае ее молчания. Время приближалось к условленному. Она отправила Тоне короткое сообщение, в котором сообщила, что возвращается домой, после позвонила Тоби.

— Собирай чемодан и приезжай ко мне в отель, — сказала она. — Мы летим домой. Я постараюсь достать билеты на сегодняшний рейс.

Глава 4

Тринадцать часов полета пролетели незаметно, наверное, оттого, что Заяц болтал без остановки, веселился, как ребенок, которого родители ведут в парк аттракционов. Он даже петь пробовал, чем весьма рассмешил пассажиров, устало ожидающих конца длительного перелета, и бортпроводниц, снисходительно поглядывающих на беззаботного, слегка опьяневшего от двух бокалов шампанского мужчину.

— Уймись, наконец, — попросила его Полина. — А то выдадут парашют и попросят удалиться.

На самом деле она была рада детской веселости Тоби, потому что легкий смех, ничего не значащая, но вместе с тем очень увлекательная болтовня о его мытарствах в Буэнос-Айресе отвлекли от гнетущих мыслей. После разговора с доном Хавьером в душе остался неприятный осадок поражения. Стыд за проявленное малодушие обжигал изнутри, заставляя щеки гореть от вины и возмущения. К счастью, Тоби не заметил подавленного настроения Полины, был слишком увлечен разговорами о месте, куда больше не намеревался возвращаться, и мечтами о доме, который увидит через несколько часов. Впрочем, сама Полина проявила в этой непростой для нее ситуации недюжинный актерский талант, обманув чутье Зайца, умело уведя его внимание от дона Хавьера и Нины. Коротко описав встречу со стариком, заверила, что довольна результатами, но теперь вынуждена вернуться в Лондон, чтобы обдумать дальнейшую стратегию. «Ты действительно свободен», — закончила короткий рассказ Полина, захотела посмеяться над тем, что шпионские качества Тоби оставляют желать лучшего, раз Хавьер обнаружил слежку, но решила не омрачать радостного настроения своего верного и на данный момент единственного помощника.

Глядя в иллюминатор, Полина вспоминала безмятежное лицо Нины, которая прощалась с «дедушкой» перед началом занятий, и напряженно размышляла, правильно ли она поступила, согласившись на предложение дона Хавьера. С одной стороны, на кону стояло будущее ребенка, с другой — корыстный интерес самой Полины. Она знала, что может навредить Хавьеру, заставить его бежать из Аргентины, прятаться от Интерпола и полиции, но будет ли от этого счастлива Нина, которая уже наверняка привыкла к «новой» жизни с любимым дедушкой. Этот вопрос не давал покоя, к тому же являлся единственным оправданием, почему Полина летела домой «поджав хвост». Азарт, с которым она готовилась вступить в бой за девочку, испарился. Место его занял мелочный интерес к раскрытию тайны, обещанному Хавьером в ответ на проявленную лояльность. Ущемленная гордость тем не менее не желала замолкать. Полина хотела напиться, чтобы заглушить противный внутренний голос, который издевательски нашептывал о поражении и проявленной слабости, но решительно отказалась даже от шампанского, понимая, что алкоголь заставит испытывать еще большее чувство вины. Заяц же выпил и свою порцию, и Полины, попросил добавки и восторженно потер ладони.

— Как хорошо, что мы успели на этот рейс, — сказал он. — Ты воспользовалась связями, чтобы получить билеты? — И, увидев утвердительный кивок, продолжил: — Всякий раз поражаюсь тому, как умело ты решаешь некоторые вопросы. Достать два места за час до вылета, когда Рождество на носу и свободных мест…

— Было вполне достаточно, — закончила Полина, недовольная этой слишком мелкой в ее понимании похвалой. — Напомнить тебе, чем я занималась последние пятнадцать лет?

— Не стоит. Мне уже понятно, к чему ты клонишь.

— Вот и хорошо, — Полина отвернулась к иллюминатору, придирчиво осмотрев небо, словно пыталась отыскать в его совершенной красоте какие-то изъяны. — Я спишу твой восторг на радость из-за возвращения домой. Иначе заплачу от обиды, если ты восхитился таким пустяком. Это же обычные билеты, на обычный рейс!