Читать книгу ""Последний парад наступает"! Наша победа при Цусиме - Сергей Годына"

Одолеваемая мыслями о безвыходности своего положения Вторая Тихоокеанская эскадра в ночь с тринадцатого на четырнадцатое мая вошла в корейский пролив. Но сейчас, в отличие от прошлой реальности русские корабли вел за собой совершенно иной человек, у которого были свои планы на предстоящий бой.

Часть 2. И грянул бой!

Глава 7. Обнаружение русской эскадры

Каждая разведывательная служба хороша настолько, насколько хороши её сотрудники.

Аксиома разведки.

Корейский пролив. Ночь с 13 на 14 мая.

Командующий японским флотом адмирал Того в преддверии прихода русской эскадры выстроил глубокоэшелонированную сеть дозорных кораблей, основной задачей которых было обнаружение русских. После войны русские историки не раз задавались вопросом: а был ли шанс у Рожественского проскользнуть незамеченным во Владивосток? И на этот вопрос всегда был однозначный ответ: нет, не мог! Пройти необнаруженным через все дозорные линии японцев русская эскадра не могла. Именно из этих соображений и исходил Сергей Часовских находившийся сейчас в шкуре русского адмирала когда составлял свой план предстоящего боя.

«Синано — Мару» был одним из вспомогательных крейсеров японского флота, и сейчас нес дежурство в первой линии разведчиков. Весь экипаж был предупрежден, что встреча с русскими более чем вероятна, и потому дозорные матросы вместе с офицерами пристально всматривались в ночную мглу в надежде что их крейсер первым обнаружит идущую с Балтики Вторую Тихоокеанскую Эскадру. Командующий крейсером капитан первого ранга японского императорского флота Нарикава всю ночь стоял на мостике время от времени прислоняя к глазам бинокль и пристально вглядываясь в темноту. Маршрут движения его корабля был составлен в штабе флота, и отклонения от него не допускались. Поэтому все что сейчас мог сделать японский капитан, это во все глаза осматривать темный горизонт, в надежде что командующий русскими проложит дорогу своей эскадры на пересечку курса его вспомогательного крейсера. Вообще японский флот всегда очень внимательно подходил к выбору дозорных на кораблях. Уже во время второй мировой войны очень часто корабли Микадо встречались по ночам в Тихом океане с американскими крейсерами вооруженными самыми современными радарами, и до появления новых, гораздо более совершенных средств радиолокационного обнаружения японские глаза всегда видели дальше чем самая продвинутая электроника янки. Но до этих событий оставалось еще сорок лет, и естественно, обо всем этом Нарикава не знал. Он испытывал уверенность в том, что если какой‑нибудь корабль русских окажется в зоне видимости его крейсера то он будет непременно обнаружен.

В 2 часа 28 минут, когда ночь была еще в полных своих правах и не собиралась уступать утру, задумавшегося капитана заставил вернуться в реальность крик сигнальщика сообщавший о том, что по левому борту обнаружено судно, идущее на восток с включенными огнями.

— Ну вот, кажется началось, — мелькнуло в голове у Нарикавы.

После сближения офицеры японского вспомогательного крейсера разглядели, что на грот — мачте подозрительного судна подняты белый — красный — белый огни. В это время месяц висел на востоке, там же где и находился подозрительный пароход, и потому наблюдать за ним с «Синано — Мару» было неудобно. Нарикава приказал увеличить скорость, и обойдя подозрительный пароход с кормы вышел у него по левому борту. В 04:02 подойдя к нему, японцы рассмотрели, что судно имеет 3 мачты и 2 трубы, и по типу совершенно походит на находящийся в составе русской эскадры вспомогательный крейсер «Днепр». Однако подойдя ближе, не видя на нем орудий японский капитан подумал, не госпитальное ли это судно русской эскадры. В это время с подозрительного корабля стали подавать японскому дозорному сигналы фонарем. Нарикава догадался, что подозрительный пароход делает это по ошибке, и что по близости должны быть еще суда. Дозорные на «Синано — Мару» подробно осмотрели горизонт. Но темнота еще не рассеялась и к тому же стояла дымка, не позволяющая видеть предметы. Не заметив вокруг других кораблей, японский командир принял решение направиться к этому пароходу с целью произвести его досмотр. Вдруг впереди себя по носу и с левого борта с расстояния не более 8 кабельтовых были замечены несколько десятков судов, и далее еще несколько дымов. И вот тут‑то Нарикава осознал, что он попал в самую гущу русских кораблей, и находится сейчас в центре построения неприятельской эскадры, идущей плотным строем. Медленно, чтобы не вызывать подозрения у противника резкими маневрами японский капитан вывел свой корабль за ордер охранения русских, и в 4:28 в эфир полетела первая радиограмма сообщающая адмиралу Того о том, что вражеская эскадра обнаружена. Так же «Синано — Мару» передавал в эфир примерную скорость и курс русских.

Японский капитан первого ранга мог быть горд собой, так как именно ему выпала честь отыскать в ночной мгле корабли противника. Он стоял на мостике своего вспомогательного крейсера и размышлял о том чем должно закончится дело, начало которому он только что положил, найдя ночью в неспокойном море Вторую Эскадру Тихого океана. Теперь дело было за главными силами флота, которым предстояло перехватить русскую эскадру и навязать ей генеральное сражение. В исходе этого боя не сомневался ни один японский матрос. Северные варвары уже показали, что они не способны соперничать с сынами страны Ямато за господство на море. Первая Тихоокеанская эскадра после боя с Японским Императорским Флотом в Желтом море больше так и не рискнула выйти из гавани Порт — Артура и позорно там погибла от огня тяжелых береговых гаубиц. То есть русские предпочли позорную гибель своих кораблей на якорной стоянке, вместо нового сражения. Сейчас обнаруженной Второй Тихоокеанской эскадре уже спрятаться негде. Это значит она в полном составе обречена на гибель в бою с блестящим японским флотом который поведет в бой великий адмирал Хейрахито Того.

Пока все эти мысли будоражили сознание японского командира корабля его подчиненные на «Синано — Мару» исправно пускали в эфир телеграммы сообщая все новые и новые данные о строе, скорости и курсе русских кораблей. Эти сообщения должны были помочь японским крейсерским отрядам отыскать «эскадру бешеной собаки», как ее называли в западных газетах, и сменить «Синано — Мару» в роли разведчика. Отряды адмиралов Дэва и Катаока были уже неподалеку, и Нарикава позволил себе несколько расслабиться глядя на занимающийся рассвет. Все‑таки как символично, что посланник страны восходящего солнца сумел отыскать неприятеля еще до рассвета.

В 6 часов 18 минут японский бронепалубный крейсер «Идзуми» узнавший о появлении неприятеля от «Синано — Мару» открыл русскую эскадру и лег параллельным курсом на расстоянии 4–5 миль от нее, сменив вспомогательный крейсер.

Если бы любой сторонний наблюдатель из мира где родился и вырос Сергей Часовских сейчас бы имел возможность обозревать все происходящее, то он был бы уверен, что все идет так, как ему и предписано. Русская эскадра шла тем же темпом как и положено, даже ночной ордер был точно таким же, как и в старой реальности. В то же время как и в нашем мире эскадра вошла в корейский пролив, и ровно в то же время была обнаружена, причем с точностью до минуты. Единственное что могло насторожить, так это то, что большая группа транспортов, объединенных в отряд Радлова, отпущенных от русской эскадры 12 мая до Шанхая так и не добрались, а каждый из русских купцов ушел в специально назначенный ему порт Китая или Вьетнама. Там русские транспортные пароходы принялись загружаться: кто углем, кто водой, а кто и вообще черт — те чем. Причем все эти суда имели строжайший приказ Рожественского — в порты раньше ночи с 13 на 14 мая не входить! Но об этом сторонний наблюдатель знать не мог, а японское командование не сильно ломало голову над тем, куда разбрелись русские купцы.