Читать книгу "В тихом омуте - Уильям Райс"

— Я вижу, доктор Кайт-Фортескью прописал вам инъекции железа. Вы следуете его предписаниям?

— О, это было сто лет назад, — ответила миссис Гэрисон. — И совсем по другому случаю.

Что же делать — не может же он все время разглядывать её историю болезни! Джеймс прекрасно понимал, что рано или поздно ему все равно придется встать, взять стетоскоп и приблизиться к этой женщине. Он уже подумывал, как словно невзначай откроет дверь и вызовет миссис Уотерс, когда услышал монотонный голос пациентки:

— Посмотрите на меня, доктор. Прошу вас.

Она сидела на кушетке в позе из йоги. Так, во всяком случае, ему показалось. Левая нога вытянута вперед, правая, согнутая в колене, подтянута к животу таким образом, что пятка упирается в самое лоно. Не успел он это осознать, как миссис Гэрисон принялась раскачиваться взад-вперед.

— Красивая у меня грудь, да?

Не отрывая от него взгляда, она облизнула губы и впервые за все время улыбнулась. Жадно, как ему показалось. — Смотрите же на меня, доктор — не смейте отворачиваться. — Она начала качаться быстрее. Руки взлетели вверх, ладони обняли пышные груди, приподняли. — Красивые, правда? Вы согласны…

Вдруг она замолчала, застыв с раскрытым ртом. Глаза закатились. Дыхание остановилось, надолго, на целую вечность.

Наконец — глубокий вздох…

— О, как замечательно. — Она улыбнулась, тепло и благодарно. — У вас восхитительные глаза, доктор. Просто чудесные… — Правая нога разогнулась. Обе ноги соскользнули на пол, и миссис Гэрисон встала. Потянулась к своей одежде.

Джеймс обрел голос.

— Миссис Гэрисон…

— Аманда, — поправила она.

— Аманда… — оторопело повторил он. — Миссис Гэрисон, вы не должны так себя вести. В том смысле, что я…

— Вы умница, доктор! — перебила она. — Вы мне очень помогли — просто выручили. — Она улыбалась, словно не слышала, что он говорит. Натянула брючки, стала застегивать лифчик. — Это правда. Мне сразу так полегчало. Очень важно иногда выговориться. Излить то, что наболело. — Она взяла блузку и, к вящему удивлению Джеймса, открыла дверь. — Вам следует вызвать миссис Уотерс с журналом регистрации…

— По-моему, не стоит вам больше… — начал Джеймс, но осекся. — То есть, я хочу сказать, что вы не должны больше…

Он замолчал на полуслове, испуганный нескрываемой горечью, исказившей лицо женщины. В голове эхом прозвучали слова старого Кайта-Фортескью: «Вы не имеете права оставить разочарованной ни одну пациентку, чего бы она от вас ни добивалась… этим дамочкам не пилюли нужны, а жилетка, в которую можно выплакаться…!»

Джеймс встал. И, улыбаясь, сказал:

— Вам бы не мешало чуть-чуть прибавить в весе — фунтов десять хотя бы. Не волнуйтесь, от этого ваша красота не пострадает… Пожалуй, я выпишу вам тоник — для аппетита.

Подойдя к двери, он позвал:

— Миссис Уотерс! Принесите, пожалуйста, журнал.

И, в ожидании прихода регистраторши, приветливо улыбнулся своей пациентке. Аманда Гэрисон прошептала:

— Сегодня вечером встретимся, доктор? На оргии у Бьюкененов-Смитов?

Джеймс насторожился. Будь он собакой, вошедшая миссис Уотерс, заметила бы, что уши его стоят торчком… Целую неделю он вел целомудренный образ жизни, а тут сперва эта женщина, а потом ещё и…

Оргия?

— На какой день записать миссис Гэрисон, доктор? — тусклым голосом спросила миссис Уотерс.

Глава 4

На месте «Тихого омута», особняка Бьюкененов-Смитов, когда-то веке в семнадцатом, стояли, судя по всему, два коттеджа, которые в более поздние времена кто-то из следующих владельцев перестроил, объединил общей крышей и провел центральное отопление. Результат, по мнению Джеймса, вышел на славу. Толстенные — на века — дубовые стены, сводчатые потолки, просторные комнаты, окна в старинном стиле.

Сама же вечеринка поначалу показалась Джеймсу скучноватой. Около сорока совершенно безликих индивидуумов, разбившись кучками, вели какие-то разговоры, сосредоточенно чавкая, жевали бутерброды и потягивали напитки. По счастью, вскоре на выручку Джеймсу подоспела хозяйка; поначалу же, когда Китти только привела его, пыжась от гордости, словно шкипер пиратского судна с богатой добычей, Элинор Бьюкенен-Смит ещё возилась в кухне, и встретил их её муж Майкл. Это был грузный мужчина лет сорока пяти, с изрядным брюшком и сверкающей, гладко отполированной лысиной, словно в насмешку окруженной длинными и завивающимися рыжими волосами. Майкл вручил доктору и Китти по бокалу с коктейлем, представил паре первобытных недочеловеков, имена которых тут же вылетели у Джеймса из головы, и растворился в толпе. Услышав, что Джеймс — врач, неандертальцы принялись наперебой жаловаться ему на свои болячки, а один то и дело норовил задрать брючину и продемонстрировать Джеймсу застарелые варикозные вены. Беспомощно вытягивая шею и оглядываясь по сторонам, Джеймс заметил высокую и статную молодую женщину с золотистыми, зачесанными назад волосами, которая проталкивалась к нему. Когда их глаза встретились, женщина улыбнулась, приветливо замахала ему рукой, и Джеймс сразу понял — это и есть Элинор.

— Мой кузен, Джеймс Торчленд, — проскрипела Китти, когда женщина приблизилась к ним. — Джеймс, это Элинор Бьюкенен-Смит. Элинор, я очень признательна за приглашение на вашу замечательную…

— Да, а по-моему, все просто дохнут от скуки. — Высокая блондинка схватила Джеймса за руку. Он так и пожирал глазами её статную фигуру, прямой нос, фиалковые глаза и изумительно ровные зубы. Буквально силой отодрав Джеймса от Китти, Элинор увлекла его за собой, небрежно бросив через плечо: «Позже увидимся, Китти». Рассекая толпу, то и дело наступая на чьи-то мозоли, Элинор провела его в соседнюю комнату, уже менее просторную, и с виду походящую на кабинет. Людей здесь было гораздо меньше. Собственно говоря, их было всего двое, причем — только женщины. В углу стоял накрытый стол с бутылками. Стоило взгляду Джеймса упасть на одну из женщин, брюнетку, и — сердце его остановилось.

У неё были коротко подстриженные волосы — глянцевые, иссиня-черные, обрамляющие прелестное личико с огромными бледно-голубыми глазищами, немного заостренным подбородком и чувственным ртом. Женщина, улыбаясь, откровенно разглядывала его — с затаенным любопытством, как показалось Джеймсу. Словно вопрошала, готов ли и он улыбнуться в ответ. Джеймс вдруг понял, что ради этих глаз и пухлых губок он готов на все. В одно мгновение случилось нечто, перевернувшее все в нем наизнанку — словно невидимая рука щелкнула каким-то выключателем в глубине его сердца.

В его ушах словно издалека прозвучал голос Элинор: Тони Вальдшнеп, так, кажется, она назвала волоокую чаровницу. А полное имя — Антония, добавила она. Вторую подругу Элинор звали Ники Холт.

— Точнее — Николя, — хихикнула та, протягивая ему руку. Джеймс рассеянно пожал её. Ники тоже выглядела как конфетка. Соблазнительная и сексуальная. Он уже выпустил её руку, когда почувствовал прикосновение нежных пальцев к ладони. Джеймс затрепетал, в голове невольно всплыли слова Аманды Гэрисон «Сегодня вечером встретимся, доктор? На оргии у Бьюкененов-Смитов?»… В ту минуту он решил, что она шутит, однако сейчас сердце его заколотилось как безумное; а вдруг эта вечеринка — увертюра к настоящей, скрытой от посторонних глаз жизни Уиндлбери? Николя была на полголовы выше Тони, её каштановые волосы длинными волнами ниспадали на плечи. Крепкие, между прочим, как у гимнастки. Джеймс оценил и её тонкую талию, и стройные ноги, и зеленые глаза. Он помотал головой, точно отгоняя прочь наваждение. Нет, ерунда, — подумал он. — Случайная встреча с двумя сексапильными женщинами ещё не означает, что я попал в Оргивиль. Просто воображение у меня не в меру разыгралось, вот и все…