Читать книгу "Как в первый раз - Марта Гудмен"

И, как знать, чего ждет от нее Кейн? Что ему нужно — один только секс или, может быть, он надеется на что-то более глубокое?

Какой сигнал ему подать?

В конце концов Дана снова натянула вишневую водолазку, в которой была утром. Прямо на голое тело. Не стоит, решила она, надевать бюстгальтер, который потом будет трудно снять. Она согласилась на свидание, как сказал сегодня Кейн, по своей воле, и отступать не собирается!

Та же одежда, в которой она была утром, не даст Кейну никаких нежелательных намеков. Быть может, напротив, подбодрит — ведь она означает, что чувства и желания Даны остались прежними. Однако черный костюм для этого случая выглядел чересчур официальным, а снимать чулки ненамного проще, чем бюстгальтер: поэтому Дана надела с водолазкой черные слаксы. В таком наряде она выглядела по-домашнему и… доступно.

Дана подумывала о вине или о пиве, но решила не покупать ни того, ни другого — ведь Кейну еще вести машину домой. И потом, она не так богата, чтобы тратиться на дорогие вина. Обойдется кофе. На случай, если им захочется есть, Дана купила пиццу. Если не съедят сегодня, будет чем позавтракать завтра, так что пицца не пропадет.

Равнодушно тикали, отсчитывая время, часы, а Дана все сильнее нервничала. Она прибрала свою скромную квартирку, сменила белье, повесила в ванной свежие полотенца. Никогда еще ей не случалось столь тщательно готовиться к свиданию с мужчиной — даже с Кейном, когда они любили друг друга. И в этом было что-то неправильное… не слишком неправильное — ведь она ждет Кейна… Но все равно что-то не то.

Скорее бы он пришел! Как только он появится, неловкость исчезнет и оба смогут вести себя естественно. Жаль, что приходится так долго ждать… Дана несколько раз глубоко вздохнула, чтобы сбросить напряжение, присела на табурет и задумалась о том, почему Кейн не мог прийти раньше.

Может быть, он до сих пор живет с матерью?

От этой мысли Дана вздрогнула. Глэдис Уильямс в свое время попортила ей немало крови. Ее язвительные замечания задевали девушку даже сильнее, чем брань отца. Глэдис не скрывала, что видит в Дане испорченную богатую дрянь, думающую только о собственных удовольствиях. И тяжелее всего Дане было оттого, что она понимала: в этом оскорбительном мнении есть доля правды.

Но теперь все изменилось. Судьба сыграла с Даной и Кейном злую шутку, поменяв их местами. Хотя она еще может вернуться к отцу и… Нет, не может. Она слишком далеко зашла. Возвращения к прошлому не будет — ни с отцом, ни с Кейном. Ей остался один путь — вперед.

Звонок в дверь.

Сердце Даны сильно забилось.

Это он!

Дрожа от возбужденного предвкушения встречи, она спрыгнула с табурета и готова была уже бежать, чтобы распахнуть дверь и, как когда-то, с радостным возгласом кинуться Кейну на шею… но вовремя сообразила, что это делать не стоит. Прошлое ушло безвозвратно. Теперь она должна быть осторожной и не спешить. Ни в чем.

И все же, когда дверь открылась, от одного взгляда на Кейна у нее перехватило дух. Удачливый бизнесмен, которого она видела утром, сменился загадочным и опасным любовником. Кейн снова был во всем черном, как пират на маскараде, и мрачноватый костюм придавал его ауре непобедимую силу и сексуальность. Но тогда, на балу, Дана не видела его лица…

Кейн окинул ее взглядом с головы до ног — в глазах его светилось неприкрытое желание.

— Можно войти? — спросил он таким тоном, что в невинном вопросе Дане почудилось нечто более интимное, чем просьба о позволении войти в квартиру.

Мужской магнетизм Кейна, без труда пробивающий любую защиту, не мог не подействовать на нее: сердце Даны отчаянно колотилось и все внутри, казалось, превратилось в студень. Однако усилием воли она заставила себя отступить на шаг и кивнуть. Кейн вошел, она заперла за ним дверь и долго возилась с цепочкой, пока непослушным пальцам не удалось наконец поставить ее на место. Зачем закрывать на цепочку, Дана и сама не понимала — ведь опасность грозила ей не снаружи, а изнутри.

Обернувшись, она с облегчением увидела, что Кейн улыбается.

— Я принес шампанское, — сказал он, протягивая ей бутылку. — Хочу отпраздновать твое вступление в новую жизнь.

В новую жизнь… Неужели с ним?

— Вести собственный бизнес — дело нелегкое, — продолжал он, едва ли догадываясь, что разрушает надежды Даны, — но ничто не может сравниться с радостью от достигнутого успеха.

— Верно, — ответила она, улыбнувшись в ответ задумчиво и немного грустно. Дана опустила глаза на этикетку — «Вдова Клико», одна из лучших марок французского шампанского. — Спасибо, Кейн. Боюсь, у меня нет бокалов, достойных такого напитка…

— Неважно.

Он окинул взором скромную квартирку — гостиная, прихожая, отгороженная стойкой кухня, все совмещено в одной комнате, — и Дана с особой остротой почувствовала, как непохоже ее нынешнее жилье на роскошные апартаменты, в которых она жила с отцом. Кейн, несомненно, подумал о том же, но не сказал ни слова — просто прошел в крохотную кухоньку и поставил шампанское на стол.

Это вывело Дану из замешательства.

— Пара бокалов у меня найдется. Если ты возьмешь на себя труд открыть…

Улыбнувшись Кейну, она поспешила к буфету, где хранилась посуда. Верхнюю полку, предназначенную для стекла, занимали в основном толстостенные стаканы, подходящие для сока или газировки, но никак не для первоклассного шампанского. Что делать — пить вино Дане приходилось нечасто. Пара дешевых стеклянных бокальчиков, спрятанных в заднем ряду, запылились и нуждались в мытье. Дана быстро сполоснула их в раковине, вытерла досуха, поставила на стол — и только тут заметила, что Кейн и не брался за бутылку.

Он не отрываясь смотрел на Дану — на ее высокую полную грудь, на гибкую талию, на женственные бедра… От этого откровенного взгляда у нее закружилась голова и соски под водолазкой бесстыдно затвердели. Наконец Кейн снова взглянул ей в лицо, и на губах его заиграла легкая ироническая улыбка.

— Нет, Дана, тебя выдали не волосы.

Сначала она не поняла, но уже в следующее мгновение вспомнила, как спрашивала утром, что в ней напомнило Кейну о Кармен.

— Хотя твои волосы трудно не заметить, — продолжал он. Ирония в его голосе звучала все отчетливее. — Не многие женщины могут похвастаться таким богатством.

Дана напряглась. «Не многие женщины»? Сколько их было? Его влекло к ним? Быть может, он вел себя с ними так же, как с ней на балу? Значит, она для него — лишь одна из многих?

— Но, должен признать, они напомнили мне о тебе. — Сделав шаг к ней, Кейн запустил руку в шелковистые кудри, обрамляющие лицо, заправил за ухо выбившуюся прядь — а огненный взгляд его ни на секунду не отрывался от глаз Даны. — Да и можно ли забыть свою первую любовь?

Эти слова бальзамом пролились на ее душевную рану. Значит, она для него — не одна из толпы!