Читать книгу "Бюро волшебных случайностей - Татьяна Рябинина"

- Может, конечно. Но скорее всего так получилось случайно. Бывает, и мастер спорта промахивается, а новичок, который и пистолета-то в руках никогда не держал, с испугу лепит прямо в лоб. Вот скажи, ты стрелять умеешь?

- Пистолет в руках держала. Кажется, «вальтер», мне говорили, но точно не помню. А вот стрелять не приходилось. Нет, вру, из пневматического как-то стреляла, еще в школе. Один раз. Даже в мишень не попала.

В свою очередь я пересказала Антону все, что узнала от Паши, не называя при этом источник информации. Ничего утешительного.

- Сидела бы ты, Лиза, на попе ровно, - снова поморщился Антон. Зубы у него болят, что ли? – Ну куда ты лезешь, Шерлок Холмс хренов!

- А что, надо ждать, когда меня обратно засадят? Нет уж! – меня передернуло. – Ты там был?

- Бываю почти ежедневно.

- Хватит идиотничать! – рявкнула я. – Посидел бы сам хоть полдня, а потом разорялся. Может, для кого тюрьма и дом родной, но только не для меня. Лучше скажи, как именно ты собираешься меня защищать? Я так понимаю, настоящего убийцу искать ты не намерен.

- Разумеется, не намерен, - с брезгливым снисхождением, оттопырив губу, согласился Антон. – Если не ошибаюсь, я адвокат, а не частный детектив. Сыск – это по вашей части. Хотя, уголовным сыском вы, вроде, не занимаетесь, а? Поэтому господин Добролобов будет настаивать, что это ты убила Брянцева, а я в ответ: фи-и-гушки!

- Ничего себе защита! Да плевать им на твои «фигушки».

- Смею напомнить, я уже больше десяти лет как адвокат и в основном придерживаюсь именно этой линии защиты. Судя по моим гонорарам, я не так уж и не прав.

Вот так. Хотя бы откровенно. Так и думала, что полагаться на него нет смысла. Нет, в суде он, конечно, что-то в мою защиту скажет, но… Короче, полностью полагаться на него не стоит. Я еще раз похвалила себя за то, что ни слова не сказала ему о Пашкиных изысках.

Следователь, все так же пламенея хрящеватыми ушами, похожими на крылья маленькой летучей мыши, убеждал меня, что лучше было бы добровольно признаться. Свежее дыхание облегчает наказание и тому подобное. Всю картину портило отсутствие орудия убийства, которое так и не нашли. Равно как и сотовый телефон.

Ракитский помалкивал. Он явно скучал и делал вид, что засыпает. Вот тебе и «фигушки». Или он их приберег для суда? Как-то не так я представляла себе работу адвоката. Впрочем, из камеры он меня вытащил, а это уже кое что!

Наконец Добролобов понял, что я так просто не сдамся, вздохнул и сменил тактику.

- Ну, хорошо, хорошо, - он изобразил улыбку. – Значит, вы утверждаете, что вас подставили? Тогда, может быть, у вас есть соображения, кто это мог сделать?

Вот это мне уже больше нравится. Жаль только, что Пашка так мало успел. Вернее, если быть честной, вообще ничего не успел.

- Знаете, тут два варианта может быть, - начала я, кося глазом на Ракитского. – Может быть, хотели подставить именно меня. Поэтому Брянцева заставили позвонить мне – ну, чтобы я приехала. Срочно. Другой вариант, что я подвернулась случайно. Может, убийца знал, что я приеду. То есть знала. Например, слышала телефонный разговор. А может, и не знала. Собралась уходить, а тут звонок в дверь. Быстренько сообразила, как можно дело провернуть.

- Возможно, - рассеянно кивнул следователь. – Так кого вы подозреваете, конкретно?

- Конкретно не знаю. Свирепых врагов у меня нет. С «крышей» мы почти родственники. Конкуренты?.. Что-то я о таких не слышала.

- Может, в личной жизни что? Женщина вы молодая, красивая, свободная. И, простите, насколько мне стало известно, не самых строгих правил. Может, кому дорогу перешли? Соперница или брошенный мужчина?

Интересно, что в его понимании значит «не самых строгих правил»? В моем – это проститутка. Или что-то в этом роде.

- Знаете, я думала об этом. Брошенные мужчины были, чего греха таить. Но не думаю, чтобы они остались на меня в большой обиде.

Антон чуть заметно усмехнулся.

- Если бы дело было в этом, вряд ли брошенный мужчина стал бы вмешивать женщину. Да и потом как-то это слишком уж… Такие страсти.

- Как говорили древние, ничто не слишком. Уж вам ли этого не знать. Это я про древних. А что до страстей, то деньги, ревность и месть – это наши, так сказать, три кита, - Добролобов потер уши, словно они у него замерзли. - Впрочем, про мужчину вы, может, и правы. Ну а соперницы? Были, наверно, такие, которых вы обидели.

Я задумалась.

- Честно говоря, не знаю. Ничего на ум не идет. Кажется, никого ни у кого не отбивала. Во всяком случае, мне об этом ничего не известно. А с женатыми мужчинами предпочитаю не связываться. Если и было, то всего один раз. Или два. Да и то давно. Лет пять назад. Кстати, я проверила, чем занимались во время убийства те мои знакомые дамы, которые теоретически могли иметь на меня зуб. Увы.

- Что значит «увы»?

- Все они имеют алиби. Могу представить список.

- Непременно, - кивнул Добролобов, светлея взглядом. Оно и понятно – ведь список можно будет подшить в дело как свидетельство кипучей деятельности. – Теперь еще раз и подробно расскажите про свои взаимоотношения с убитым.

Следуя совету Антона, я не стала скрывать тот злополучный поход в загс. Добролобову это обстоятельство тоже не понравилось. Видимо, в глазах мужчин подобное действо расценивается как осквернение матримониального процесса. Что ж, значит, я – порочная женщина. Но какое отношение это имеет к убийству? Извините за каламбур, но не пойму, хоть убейте!

Затем следователь потребовал изложить, как наши отношения возобновились – уже в форме делового сотрудничества.

…В тот день я с утра хандрила. Вяло побаливала голова, хотелось поскорее вернуться домой, забраться под одеяло с чашкой чая и лежать так до скончания века. Но вечером должен был заехать Славик, поэтому я сидела за столом и лениво забавлялась компьютерным пасьянсом.

- К вам клиент, - мурлыкнул селектор голосом Алены.

Первичное просеивание осуществляла именно она. Это было необходимо, потому что некоторые граждане совершенно неадекватно понимали значение слова «случайность».

Потенциальный клиент вошел, сел в кресло, я взглянула на него и, прошу прощения за банальность, потеряла дар речи. …

Новый, 1988, год я встречала у Вероники. Не скажу, что мне этого очень хотелось, но больше деваться было некуда. Группа у нас подобралась на редкость недружная, мы никогда не собирались все вместе, не устраивали вечеринки, так что основная прелесть студенческой жизни прошла мимо меня. Галка встречала Новый год со своим молодым человеком, а Ольга, свалив сессию досрочно, уехала к родственникам на Украину. Оставалось сидеть дома под елочкой, есть «оливье» и таращиться в телевизор. С горя я поплакалась Веронике, пока мы поднимались в лифте. Она была на четыре года меня старше, и мы особо не дружили, поэтому я очень удивилась, когда она пригласила меня к себе. Впрочем, Вероника тут же мое удивление рассеяла, объяснив, что «один мальчик остается без пары, но не волнуйся, это тебя ни к чему не обязывает».