Читать книгу "Сейф для семейных тайн - Светлана Алешина"

— Нет, конечно. А девочки там занимаются?

— Понятия не имею. Если нет, то мы будем первыми и единственными. Это даже еще лучше. Когда тренировки, я тебе потом скажу, чтобы ты не волновалась.

— Хорошо.

— А ты как? — Настя пыталась сквозь стекло рассмотреть, что делается в духовке. — Что у вас на работе?

— На работе все нормально. Только вот один человек хотел в воскресенье день рождения у нас отметить, а его убили. Хочу теперь выяснить, кто это сделал. — Лариса не могла не поделиться наболевшим, хоть и знала, что дочь это все равно не заинтересует.

— Значит, снова детективом работаешь? Ну, тебе это нравится. А это самое главное.

— Ты так умно рассуждаешь, — улыбнулась Лариса. — И в кого ты такая рассудительная?

— Спрашиваешь? Кажется, и так понятно. Мам, курица, кажется, готова. Я по запаху чувствую. А если нет, то я согласна на сыроватую.

— Готова, не волнуйся. Сырой она никак не может быть, я же ее варила для бульона.

— Точно. Давай тогда.

Лариса и Настя ужинали, когда дверь неожиданно открылась. В дверях показался Котов собственной персоной.

— Женя? — удивилась Лариса. — Ты уже приехал?

— Да. А что, не ждали? А я вот он. Захотел сделать вам сюрприз.

— Пап, раздевайся быстрее. У нас особая курица, — обрадовалась дочь.

— Как давно я не ел особую курицу! — Котов явно находился в хорошем настроении. — Сейчас руки вымою и за стол.

Лариса встала и приготовила еще один прибор. Она смотрела, как оживилась дочь, увидев отца, но сама ловила себя на мысли, что не разделяет ее чувства. Ей отчего-то стало грустно. Можно было бы после ужина вымыть посуду и завалиться спать, а придется разговаривать с Евгением, иначе он обидится. А если еще и приставать начнет? Сил никаких нет.

Котов вошел на кухню. Настроение у него на самом деле было замечательным, несмотря на то что он был абсолютно трезв. Лариса улыбнулась и положила ему курицы.

— А гарнир какой?

— Гарнира нет. Могу бульон погреть, если хочешь, — сказала Лариса.

— Очень хочу. Проголодался как волк.

— Давай картошки пожарю.

— Давай.

Ларисе пришлось встать, разогреть бульон и начистить картошки. Настя доела, поблагодарила и убежала к себе.

— Лара, можно задать тебе серьезный вопрос? — Евгений перестал улыбаться.

— А что будет, если я скажу — нельзя? Ты все равно его задашь?

— Почему ты со мной не разводишься? Мы ведь давно не любим друг друга. Почему ты остаешься со мной? Не могу понять.

— А почему ты не разводишься со мной? — задала встречный вопрос Котова.

— Мне не хочется, — спокойно ответил Котов. — Мне без тебя прожить будет труднее, чем, к примеру, тебе без меня. Надо будет самому убираться, готовить, стирать.

— Зачем? Ты при твоих заработках запросто можешь нанять себе прислугу, — спокойно ответила Лариса.

— Все равно не хочу. Мне будет скучно. И дочь ты ведь заберешь?

— Я никуда уходить не собираюсь. Ты не размечтался?

— Но почему? — Евгений повторил свой вопрос.

— Сама не знаю. — Лариса бросила полотенце и тоже села за стол. — По-твоему, я никогда об этом не думала? Думала. Но я не могу объяснить, что меня держит. А насчет любви ты прав. Ее давно у нас нет. Была, но сейчас куда-то делась.

— А почему? Мы ведь так хорошо подходили друг другу? — печально улыбнулся муж.

— Не надо меня об этом спрашивать. — Лариса встала. — Я устала и хочу спать. Картошка сейчас будет готова. Сам поешь. И убери здесь, пожалуйста, за собой. Я пошла.

Котов не стал останавливать жену, хоть и хотелось еще поговорить. Он достал из сумки бутылку водки, положил себе картошки, вытащил из холодильника сок и принялся оплакивать свою несчастную жизнь. Впрочем, что ему мешало изменить ее?

Ночью Лариса проснулась от заунывного пения мужа. Она не сразу поняла, что это такое. А когда сообразила, ужаснулась. Неужели Котов все-таки напился? Ей сразу стало тоскливо и противно.

Она повернулась на другой бок, решив ни за что не спускаться вниз и не мешать своему супругу. Но потом Лариса подумала о дочери. Ей завтра рано в университет вставать. Вдруг она проснется от этого концерта?

Котова сунула ноги в тапочки, накинула халат и пошла вниз.

— Прекрати, пожалуйста, петь, — сказала она Евгению. — Ты можешь разбудить дочь.

— А, — приложил руку к губам Котов. — Дочь будить нельзя.

— Почему бы тебе не пойти спать?

— Спать? С кем? С тобой? Вот новость. Ты предлагаешь мне пойти с тобой переспать, — засмеялся Евгений.

— Котов, ты идиот. — Лариса больше не собиралась подбирать выражения и сюсюкаться с ним.

— Какое замечание. А я вот тебя вообще видеть не могу, — зло сообщил муж.

Лариса неожиданно онемела от этих слов. Она, конечно, понимала, что между ними уже не те отношения, что раньше, но чтобы Котов не мог ее видеть? Она так ему противна? Глаза предательски заморгали, но женщина справилась со слезами.

— Тогда зачем мы живем вместе, если тебе так неприятно мое общество?

— Я именно об этом тебя и спрашивал сегодня за ужином. Зачем я утруждаю себя твоим обществом. Боже! Как ты мне надоела! Как я мечтаю, чтобы ты свалила отсюда куда-нибудь. Только Настьку я себе оставлю. — Котов налил себе водки и махом опрокинул рюмку.

Лариса беззвучно открывала рот. Затем она повернулась и побежала в комнату. Заперев за собой дверь, она упала на кровать и заревела, как маленькая девочка.

«Мне его постоянно жалко. Я не могу бросить его только из-за этого. А он? — вертелись мысли в голове. — Он мечтает, чтобы я свалила. Какой ужас! За что мне все это? Почему мне? Ну разве не достойна я нормального мужика? Пусть не идеального, но хотя бы обычного. И зачем я, дура, с ним живу? Ушла бы давно и не мучилась. Прокормить и поставить Настю на ноги и без его денег смогу».

Котова встала и начала метаться по комнате.

— Что же мне делать? — спрашивала она себя. — Идти мне некуда. Да и вообще, почему я должна уходить? Опять же Настя. Почему она должна пострадать? Нет уж! Хочет, пусть сам сваливает. Это такая же моя квартира, как и его. И никуда я отсюда не уйду.

Лариса села. Потом решительно встала и спустилась снова вниз.

Она подошла к шкафу, достала припрятанную бутылку вина и пошла с ней на кухню. Демонстративно достала штопор, налила себе в бокал красного вина и села перед Котовым.

— Вот что, дорогой. Я отсюда никуда не уйду. Если тебя что-то не устраивает, то скатертью дорога. А мы останемся здесь. Можешь в суд подавать, разменяемся. Но пока даже заговаривать об этом не смей.