Читать книгу "Это знал только Бог - Лариса Соболева"

– Я не на комплимент напрашивалась, – сказала Тереза нервно. Арина подумала, что этой внешне очень эффектной женщине не хватает элементарного – культуры. – Я хочу получить здорового внука и воспитывать его, пока есть силы. А не тогда, когда мне самой понадобится помощь. Мы о нем мечтали.

– Все будет хорошо, – заверила Арина. – Ваша невестка под присмотром, не беспокойтесь.

Это было вчера, а сегодня Арина готова танцевать от радости, что больше не увидит Терезу Чибис.

Далила впустила в квартиру милиционера в штатской одежде после того, как он сказал, что пришел по поводу ее соседки. Поверила ему на слово, не посмотрев удостоверение. Сегодня суббота, Игорю не надо тащиться на работу, а при нем бояться грабителей – смешно. Да и брать у Далилы нечего.

– Почему вы интересуетесь Настасьей? – спросила она, подозревая, что по причине ветрености подруга влипла в скверную историю. – Садитесь.

Молодой человек лет тридцати с небольшим, но с ответственно-солидным видом ответил не сразу. Сначала опустился в кресло, поставил старый «дипломат» с ободранными углами на колени и щелкнул замками, после чего взглянул на хозяйку:

– Ваша соседка вчера найдена неподалеку от троллейбусной остановки…

– Найдена? – не дослушала Далила. Иногда она опережала события, что выдавало в ней натуру нетерпеливую. Еще не зная, в чем суть, Далила в уме уже искала способы помочь подруге. – Как это – найдена? Кто, простите, ее искал? И… и почему?

Из кухни вышел Игорь, стал слушать.

– Никто не искал, – сказал милиционер. – Ваша соседка примерно в половине седьмого вечера получила два удара в область шеи, нанесенные предположительно заточкой. Преступник убежал, а Настасья Волкова лежала, пока ее не обнаружили прохожие, которые вызвали милицию и «Скорую».

– Боже мой… – вскочила с дивана Далила, забыв о пояснице и ноге. – Она ранена!.. Где, в какой больнице лежит Настасья?

– Вы присядьте.

Под его холодным взглядом Далила упала назад, растерянно хлопая глазами. Игорь сел рядом и взял ее за руку.

– Она умерла до приезда «Скорой», – сообщил милиционер.

Далила не сразу поняла смысла сказанных слов. «Умерла» – как-то уж сухо прозвучало, словно речь шла о чем-то обыденном. Но это же невозможно!

– Умерла… – повторила она, вслушиваясь в слово и не понимая его значения. – Умерла… Настасья умерла?

– Да, – сказал милиционер все тем же сухим тоном. – Если быть точным, вашу соседку убили. В связи с этим…

– Убили… – произнесла Далила шепотом.

Милиционер открыл рот, чтоб продолжить, но Игорь шикнул на него:

– Погодите вы! Не видите, в каком она состоянии?

А Далила откинула голову на спинку дивана, из ее глаз полились слезы. Слово «убили» дошло быстрее, чем «умерла», хотя между этими двумя понятиями не такая уж большая разница, ибо обозначают одно – смерть. Как просто и знакомо – смерть. Но внезапная смерть причиняет жуткую боль по причине своей нелепости, она как лишнее напоминание: все зыбко, неустойчиво, ненадежно, подтверждает, что смерть всегда рядом, от нее нет страховки.

Милиционер закопался в «дипломате», выудил оттуда какие-то фотографии, захлопнул крышку и терпеливо ждал, когда соседка убитой отойдет от шока. Игорь принес воды, протянул Далиле:

– Выпей.

Она посмотрела на стакан и отвела его рукой в сторону, после чего остановила взгляд на милиционере.

– Вы были дружны? – спросил тот мягче.

– Да, мы дружили. – Далила утерла нос полой халата, Игорь сунул ей носовой платок. Она высморкалась, вытерла глаза, но плакать не перестала.

– Значит, вы знаете о ней, знаете, какую жизнь вела Настасья Волкова, с кем у нее возникали конфликты и на какой почве…

– Я все о ней знаю, – прервала Далила, так как приблизительно поняла, к чему он клонит. – Настасья ни с кем не конфликтовала, больше скажу: избегала конфликтов. Она на редкость добрый и отзывчивый человек, не без слабостей, конечно…

– Что вы имеете в виду, говоря о слабостях?

– Господи, ну какие могут быть слабости у одинокой и молодой женщины? – вспылила Далила. – Например, мужчины. Настасья мечтала выйти замуж, искала своего суженого, не находила.

– Меняла мужчин, да? – сделал вывод он.

– Называйте это так.

– Вы всех ее мужчин знаете?

– Нет, разумеется. Мне-то зачем ее мужчины?

– Куда она вчера шла, знаете?

– А как же! У Настасьи недавно появился друг, он пригласил ее в ресторан, там и должны были они встретиться. Настасья попросила у меня платье, дубленку и шапку…

Далила запнулась, свела брови, будто что-то припоминая.

– Что с вами? – спросил милиционер.

– А? – очнулась она.

– Вы что-то вспомнили?

– Н-нет… Просто… Это я так, чисто нервное… Не обращайте внимания. Скажите, вы думаете, Настасью… убил кто-то из ее знакомых мужчин?

Далила задала вопрос с такой надеждой в голосе, что милиционер с минуту ее изучал, пытаясь понять, что взволновало ее помимо убийства подруги.

– Не исключено, что убил один из ее мужчин, например, из мести, – сказал он. – Но причин может быть много… Дело в том, что на разбойное нападение с целью ограбления не похоже.

– А когда похоже на ограбление? – поспешно спросила Далила, словно понятия не имела, что такое ограбление на улице. Но она выглядела очень потерянной, поэтому милиционер не удивился ее вопросу, пояснил:

– Когда с жертвы снимаются украшения, забираются деньги. С вашей подруги украшения не сняли, сумку оставили, деньги не забрали. Или убийце помешали, или причина другая. Мы и хотим выяснить, что представляла собой ваша соседка, с кем имела контакты, у кого были причины убить ее.

– Причины? Не знаю, – отрицательно закачала головой Далила. – А что на ней было? Я дала ей дубленку, она дорогая, новая… не из-за дубленки ее?..

Милиционер опустил глаза на свои руки, державшие фотографии:

– Можете взглянуть на снимки?

Далила колебалась, но нашла в себе мужество протянуть руку:

– Давайте.

Первый же снимок вызвал у нее негромкий стон, Далила на мгновение прикрыла глаза, потом торопливо перебрала фотографии, не задерживаясь ни на одной. И только хлюпала носом да смахивала тыльной стороной ладони выкатывавшиеся слезы. Далила вернула снимки с убитой Настасьей милиционеру.

– На ней моя дубленка и моя шапка. Платье тоже мое.

– После соответствующих процедур вы сможете забрать свои вещи.

– Нет-нет, не хочу, не надо, – поспешно отказалась она.

Кровь не смоешь, да и напоминать вещи будут о смерти Настасьи, Далила не сможет их носить.