Читать книгу "Цена сокровищ. Опасные тайны Китеж-града - Елена Езерская"

Я вступил на запретную территорию. Я позволил прошлому заманить меня в свое болото – я услышал печальную и прекрасную песню лесного демона и попал в расставленную им ловушку. И ничего другого – ни обязательств дружбы, ни клятвы верности школьному братству, ни пионерства с его максимализмом и стремлением помочь, спасти, поддержать, ни жалости к слабому и невинно страдающему. Только зов из прошлого, завораживающий, как голос Сирены, который, как известно, ведет корабли на рифы и мели.

Олег пришел ко мне из прошлого, заблудился в нем сам и потянул меня за собой. А я-то хорош – с какой легкостью дал себя провести! Не врал хотя бы самому себе: записная книжка Чернова – фальшивка, состряпанная для того, чтобы подловить меня на научном честолюбии, красивый повод поиграть на моих детских чувствах к Стелле, которая, вполне возможно, не так невинна и несчастна, как мне все это было представлено. И теперь меня станут дергать прокуратура, милиция, пойдут разговоры и, как всегда, просочатся за пределы служебных кабинетов правоохранительных органов, появится пресса, начнутся звонки и расспросы – кем вы, кому и для чего… Это называется – сам погибай и товарища не забудь.

Стоп! Я споткнулся о бордюр, проложенный поперек тротуара во дворе перед аркой, выходящей прямо к академии, и мысленно дал по тормозам. Кажется, я испугался? Неужели это я? Задрожал от одного звонка из прокуратуры, как будто речь шла об измене родине? Я трус или дело в чем-то другом? Чего я боюсь? Наверное, только одного – вновь обрести в себе восемнадцатилетнего мальчишку, который любил и был покинут. Я опасался не себя и не Стеллы, я хотел избежать власти иллюзии, которая внушает нам несбыточные мечты и надежды. До разговора с Олегом я жил спокойно и по-мужски довольно беззаботно. Я не желал становиться рыцарем на белом коне, я уже почти поверил в то, что могу быть кем-то обычным и немного занудным. Но – где там! Опять труба! Опять в поход! Сначала беда приключилась со Стеллой, теперь пропал Олег, а я-то тут при чем?..

– Еще раз спасибо, что пришли. – Парчевский поднялся из-за стола и протянул мне руку для пожатия. Он приехал раньше и не сказал ни слова о моем опоздании. – Садитесь, что-нибудь закажете?

– Пожалуй, я выпью минеральной, – кивнул я, пожимая в ответ его ладонь. Пожатие оказалось крепким, что внешне трудно было предположить в этом крупном, немолодом уже мужчине с одутловатым лицом человека, страдающего хроническим недосыпанием.

– Мои верительные грамоты… – Следователь потянулся правой рукой во внутренний карман пиджака, собираясь достать свое служебное удостоверение, но я остановил его жест – это лишнее. – Как хотите… Но для нас на самом деле важна эта встреча и этот разговор. Дело в том, что вы, судя по всему, последний человек, который общался и разговаривал с Емельяновым и его подследственной Черновой.

– Что значит – последний? – Я в недоумении взглянул на него. – И при чем здесь Стелла?

– Видите ли. – Парчевский посмотрел по сторонам, вздохнул и понизил тон голоса. – Эта информация не разглашается, но адвокат Емельянов – не единственный исчезнувший по этому делу.

Я невольно потянулся ближе к следователю, поставив локти на стол.

– Продолжайте, если, конечно, дальнейшее не служебная тайна.

– Разумеется, тайна… – Разговор опять на минуту прервался, следователь заказал подошедшему официанту бутылку минеральной воды – «с газом – без газа?», «без газа»; себе попросил капуччино и эклер с шоколадным кремом, подождал, пока официант отойдет, и снова продолжил свой рассказ.

– На основании уже собранных данных мы реконструировали события вечера того дня, когда пропал ваш друг адвокат. Вы не курите, нет? Хорошо, я потерплю. – Парчевский не закурил, но так и вертел пачку в руках в течение всей нашей беседы. – В шестнадцать он заехал за вами домой, потом вы отправились в «Лефортово», там состоялось ваше свидание с Черновой… Нет-нет, это не намек, это профессиональный жаргон. После этого адвокат отвез вас обратно и тоже поехал домой. Куда он не доехал, а почему-то оказался в незнакомом дворе за три квартала от места назначения.

– Откуда так быстро узнали об этом? – Вопрос, волновавший меня уже несколько дней.

– Стечение обстоятельств, – кивнул следователь, – вы же знаете эти московские дворики, всегда у окна есть какая-нибудь старушка, которая наблюдает за всем, что происходит во дворе. Так вот именно такая народная оперативница со своего балкона увидела, как во дворе припарковалась незнакомая, то есть не соседская и не друзей соседей, машина, из нее выбежал человек, оставив дверцу открытой, и стремительно скрылся в ближайшей проходной арке. Старушка первым делом подумала о теракте и позвонила в панике в милицию. По звонку на место немедленно выехали отряд специального назначения и МЧС, машину проверили, убедились, что она чиста, успокоили бабушку и рассудили так, что «мерседес», наверное, в угоне. Пока машину везли на милицейскую стоянку, пробили по базе данных владельца. Оказалось – известный адвокат, тут же позвонили ему домой, где и выяснилось, что Емельянов обещал быть к ужину, но вот уже три часа его нет дома и его мобильный не отвечает. Дальше можете себе представить – крики, слезы, подозрение в убийстве. Наверное, кто-то из прессы отслеживает все, что связано с вашим другом, возможно, это просто работа его пиар-агентов. В общем, в последних новостях уже появилось сообщение об исчезновении Емельянова. А утром Стелла Чернова не вышла на перекличку – ее нашли в камере с перерезанными венами. Слава богу, стояла жара, и кровь быстро спекалась, текла медленно, да и порезы были неумелые. Сначала ее увезли в тюремный госпиталь, но потом у нее начался сердечный приступ, пришлось вызывать реанимацию и везти в ближайшую больницу, где ее поместили в отдельную палату и оставили милиционера для охраны…

У нашего столика опять возник официант и принес заказы. Едва дождавшись его ухода, я заторопил следователя:

– И?..

– А дальше ничего, – он отхлебнул кофе, поморщился – горячий, взял всей горстью миниатюрный эклер, и тот утонул в его огромной ладони. – Ночью госпожа Чернова скончалась, но тело ее таинственным образом исчезло из больничного морга.

– Что значит «скончалась»? – Я почувствовал, как земля уходит у меня из-под ног.

– На это имеются соответствующие документы, – кивнул Парчевский, – их сейчас проверяют мои коллеги, специализирующиеся в вопросах медицинских ошибок. Уже допросили охранявшего палату милиционера, продолжают брать показания у медперсонала… Пока это все. Вот и получается – до тех пор, пока на сцене не появились вы, все шло совершенно обычно. Прокурор вынес постановление на передачу дела в суд, Емельянов готовился к первому заседанию, но вот он привел вас, вы говорили с Черновой, и после этого адвокат пропал, а его подзащитная мертва.

– Но об этом… – дрогнувшим голосом начал я и не смог продолжить фразу.

– Все, кто оказался замешан в эту историю, дали подписку о неразглашении, и мы отслеживаем процесс, так что, как видите, уже два дня, и никакой утечки информации. – Следователь поискал рукой внизу где-то справа от себя и поднял с пола дорогой кожаный портфель, раскрыл его и достал какую-то папку. – Вам, кстати, тоже придется подписать этот документ, но потом. А сейчас я хотел бы знать, для чего вам была необходима встреча с Черновой и почему после этого она пыталась покончить с собой, а ее адвокат бесследно исчез, без каких бы то ни было заявлений о выкупе с чьей-либо стороны?