Читать книгу "Сердце красавицы склонно к измене - Марина Серова"

— Дерзай, засранец, — пробормотала я, глядя в зеркало заднего вида.

Следующая остановка — автосервис. Шарашка называлась «Пятое колесо». Я была постоянным клиентом, и мною дорожили здесь, как никем другим. Вопросов не задавали даже при виде пулевых отверстий на кузове от автоматных очередей. Я зарулила в открытые ворота и затормозила в нескольких сантиметрах от ног юркого белобрысого парнишки в синей рабочей блузе. Павел, нелепо взмахнув руками, с воплем попятился.

— Осторожнее! Совсем уже офонарела!

Я вышла, и он осекся, не признав. Подошел мастер, усохший пятидесятилетний мужчина с синими глазами запойного пьяницы.

— Узнаешь, Сергеич? — весело спросил у него Паша, тыкая пальцем в помятый «Фольксваген».

Мастер заскорузлыми руками вытащил изо рта сигарету, выпустил дым, окинул машину оценивающим взглядом и протянул:

— Да, что люди только не выделывают с фартовыми тачками. И вот не жалко ни хрена.

— Хватит базарить, — рявкнула на них я, бросила ключи от машины Павлу, — подшаманьте цивильно, хозяйка через неделю заедет и расплатится.

Павел виртуозно поймал ключи и передал мастеру, который недовольно проворчал:

— Передай хозяйке, как увидишь, что это ей будет дорого стоить. Передок, зад смят, царапины, фарам конец. Потом покраска — штуки две с половиной, может, больше. Пусть готовит.

— Сам ей скажешь, главное, сделай все. — Я вытащила из багажника сумку со своими вещами, вторую — из салона. Поставила их рядом. Еще раз проверила свои тайники. Ничто компрометирующее не должно попасть в руки врагам. Павел проводил меня до ворот и закрыл их за мной. Хотя до этого они не закрывались.

Переодевшись в какой-то подворотне, я поймала такси, заехала домой, оставила там часть вещей, а с остальными вернулась в больницу. Прокурорское удостоверение оказало магическое действие на охрану. Несмотря на поздний час, меня пропустили в больницу без звука. Такой же эффект — с медсестрой на посту и с охранником у дверей в палату Конюкова.

Мой клиент, заслышав знакомый голос, гостеприимно распахнул дверь, но, узрев на пороге меня в гриме, оробел и попробовал закрыть дверь.

— Да я это, я. — Без колебаний отстранив его, я прошла в палату, поставила в угол сумку и стала у раковины, чтобы снять с себя грим. Успокаивающе зажурчала из крана вода. Я заглянула в зеркало. Кончиками ногтей подцепила накладку на носу и оторвала ее. За моей спиной клиент в комнате сел на кровать, налил себе соку и, наблюдая за мной через дверной проем ванной, спросил: — А обязательно каждый раз гримироваться? Я чувствую, что скоро получу инфаркт из-за этого. Вы всегда с новым лицом. Свихнуться можно.

— Жизнь заставляет. — Я смочила средством для снятия грима салфетку, с силой тиранула ею несколько раз по щекам и лбу, убрав одним махом вместе с морщинами десятилетия возраста. — Смотрите-ка, я могу рекламировать средство от старости. Не желаете ли, Андрей Кондратьевич, профинансировать проектик?

— Очень смешно, — поморщился Конюков недовольно. — Ну как, удалось разговорить Мясницкого?

— Нет, он, кажется, мертв. Я точно не поняла, но кровищи было море, — ответила я, тяжело вздохнув, — да, не повезло.

— Не повезло! — зашипел Конюков, подскакивая с кровати с круглыми от страха глазами. — Вы называете это невезением?! Запытали человека до смерти — и не повезло! — В отчаянии он запустил пальцы в волосы. — Ужас, хорошо, что Анжела дома и не слышит этого. А ведь я вас нанял. Меня посадят.

— Не валяйте дурака, — одернула я его. — Мясницкого убил тот же человек, что стрелял в вас. По описаниям похож. Я видела его лицо, преследовала, но упустила.

— Значит, Мясницкий убит, — повторил Конюков, осмысливая сказанное. С потрясенным видом он опустился на кровать и залпом осушил стакан сока. Закончив с лицом, я присела рядом и рассказала, как все там произошло. В конце повествования клиент упавшим голосом произнес: — Все, следующим буду я.

— С чего вы это взяли? — спросила я. — Убийца не предпринимал попыток добить ни вас, ни Портняжного, а Мясницкий погиб потому, что стал председателем правления. Эта причина убийства кажется мне наиболее правдоподобной.

— Вы уверены? — с надеждой посмотрел на меня Конюков.

— Уверена, — подтвердила я, — сами проследите цепь событий. Портняжный — председатель правления. На него покушаются. Следующий человек, который должен был занять пост председателя, — это вы. Покушение на вас. Мясницкий занимает пост председателя правления, и его убивают.

— Но, следуя этой логике, меня как раз сейчас и должны убить, — проговорил Конюков задумчиво. — После смерти Мясницкого меня, скорее всего, назначат председателем. Больше некого.

— А Тыртышная? — напомнила я.

— Не знаю, не знаю, — покачал головой Конюков, — мне кажется, Портняжный ее не назначит. Не думаю.

Я не ответила. В голове вертелась мысль, а не Тыртышная ли действительно все это организовала. Время уходит, она не молодеет, надеется на пост, к которому шла долгие годы, а тут приходит молодой выскочка, и ее задвигают на задний план. Есть от чего взбеситься. Завтра же надо заняться ею, решила я. Еще переговорить с Портняжным. Вдруг у него имеются мысли по поводу того, кто устраняет сотрудников его банка.

Из сумки я достала свой ноутбук, оснащенный встроенным модемом с функцией ADSL — мобильного телефона для выхода в Интернет. Поставила его на свободное место на столе, подключила в розетку.

Была пара задумок. Время детское — я подумала, что успею все сделать и еще выспаться. Конюков в расстроенных чувствах схватился за корзинку с фруктами. Очистил себе банан, принялся его с аппетитом есть перед мерцающим в полумраке палаты экраном телевизора.

— А теперь шоу «Двадцать четыре часа»! — воодушевленно проорал с телеэкрана ведущий, видом сильно смахивающий на психически ненормального человека. — Сегодня мы установили скрытые камеры в доме одной из звезд нашего шоу-бизнеса, и представляете, она об этом даже не подозревает. В течение двадцати четырех часов зрители нашего канала получат возможность понаблюдать за жизнью этой звезды, как она ест, спит, принимает душ и даже ходит в туалет. В течение первых пятнадцати минут шоу в студии будет действовать горячая линия. Звоните! Первый угадавший имя звезды получит три миллиона рублей!

Происходящее на экране нисколько не волновало Конюкова. Телевизор работал так, для шумового фона. Откуда-то в руках клиента возник мерзавчик — не иначе подарок Кравцова. Плеснув немного из емкости в бокал, он предложил мне:

— Будете, Евгения Максимовна, а то одному как-то не так?

— А сейчас мы идем копаться в грязном белье знаменитости, — вторил ему ведущий из шоу, натягивая на руки медицинские перчатки, — с собой мы возьмем ультрафиолетовый фонарь, чтобы разглядеть пятна на постельном белье. Посмотрим, насколько она чистоплотная…

— Нет, спасибо, на работе я не пью и вам не советую в вашем положении, — медленно проговорила я в ответ, увлеченная составлением на экране компьютера фоторобота убийцы. — Андрей Кондратьевич, включили бы лучше «Новости», послушаем, что там говорят. Или я сейчас встану и выкину этот чертов телевизор в окно.