Читать книгу "Уборка в доме Набокова - Лесли Дэниелс"

В кои-то веки я порадовалась, что дети не здесь и не попробуют моего супа. Я заранее знала, что бы они сказали. Сыну хватило бы вежливости не выразить отвращение прямо за столом, а вот Дарси бы вряд ли хватило.

Я доела тарелку этого варева и вернулась к настоящей работе, к корреспонденции «Старого молочника». Пыталась делать вид, будто я и начальница, и подчиненная одновременно. Сказала себе, что работник из меня неплохой: принимаю правильные решения, на каждое письмо отвечаю именно в том тоне, в котором нужно. Главный молочник мистер Дейч-младший понятия не имеет, сколь блистательно я выполняю порученную мне работу. Его волнует одно: сколько я изведу марок. Он опасается, что я их тибрю или разбазариваю, наклеивая на конверты лишку. А я этого не делаю.

Одно из писем было на лиловой линованной бумаге, написанное плавным наклонным почерком:

Я уже отметила, что все авторы писем в молочные фирмы удивительно искренни или, как вариант, признательны, если только не желают вам всего наилучшего или не кривят душой, как та особа из Онклервиля, которая написала: «С любовью, Онклервиль».

Я даже и не знала, что мы выпускаем мороженое с лакричной крошкой — вот гадость, — придется уточнить у мистера Дейча. Когда я поступила к ним на работу, он выдал мне список сортов, снятых с производства. Просил помечать те, которые часто спрашивают. Единственный сорт, о котором покупатели, похоже, дружно горевали, была вишня с ванилью. Но вишню с ванилью в «Молочнике» и раньше производили только в июле. Специально по случаю Дня независимости.

А прекратили ее выпускать потому, что раньше мать мистера Дейча, старая миссис Дейч, сама собирала эти вишни и вручную выколупывала из них косточки. Когда миссис Дейч умерла, вишневому мороженому дали отставку — то ли из уважения к ее памяти, то ли потому, что некому стало бесплатно собирать и чистить ягоды.

Я пыталась экономить рабочее время и последовательно разбираться с тремя стопками дожидавшихся меня писем в «Старый молочник», но мне мешало то, что я любила поразмышлять о людях, связанных с моей работой, — о молочниках Дейчах и о тех, кто пишет им письма. И всегда вопросов оказывалось больше, чем ответов. Хватит витать в облаках, одергивала я себя, давай, делай дело. На следующий день должны были приехать за макулатурой, хотелось разобраться со всей корреспонденцией за текущую неделю и сдать конверты в утиль. В этом не было ничего обязательного, но тогда в моей рабочей неделе образовывался хоть какой-то распорядок.

Прежде чем лечь спать, я проехала мимо дома персонажа из прошлого — посмотреть, горит ли у детей свет. Однажды мне удалось увидеть, как сын подскакивает в своей кроватке. Увлекшись наблюдением, я наехала на газон персонажа из прошлого. Уложи он их вовремя спать, не было бы у него на газоне глубокой вмятины от моего колеса.

Гнездо

Последнее письмо — и работа закончена. В эти выходные приедут дети, так что сосредотачивалась я с трудом.

Дорогой «Старый молочник»!

Спасибо за вкусное мороженое! По воскресеньям мы с женой всегда устраиваем «пломбирный ужин». Я считаю, что вам стоило бы выпускать побольше шоколадных сортов, и она со мной полностью согласна. Вот рецепт замечательного пломбирного десерта, который я сам придумал. Жена говорит, что он даже вкуснее секса.

«Шоколадный сюрприз»:

(Засим следовал совершенно неудобоваримый набор добавок и сиропов, от которых с души воротило, — мерзее попросту не придумаешь, благо кулинарный гуру Марк Битман отказался от мысли использовать ореховую пасту в «полуночных перекусах»),

С нетерпением жду ответа!

Искренне ваш

Мэтью О'Рейли

Овидий, штат Нью-Йорк

Для ответа я решила использовать стандартную форму:

Многоуважаемый покупатель!

Спасибо, что написали нам и что цените нашу продукцию. Сожалеем, что объем корреспонденции не позволяет мне лично ответить на каждое письмо.

Надеемся, что наше замечательное мороженое и в будущем будет доставлять Вам удовольствие. Добро пожаловать в наше кафе «Шарик мороженого», которое каждое лето работает на автостраде 323 на восточном выезде из Онкведо.

Желаем Вам всего самого лучшего,

«Старый молочник»

Это послание я отправила мистеру Мэтью О'Рейли. А в другой, простой конверт, адресованный его жене, я вложила потрепанную «Камасутру» в мягкой обложке, некогда принадлежавшую моему кузену. На этом почтовые марки у меня кончились.

Я как раз тащила мешок с макулатурой к дороге, когда подъехал на своей спортивной машине персонаж из прошлого. Он опустил боковое стекло. Я видела детей — они были засунуты на заднее сиденье, — но он не спешил их выпускать.

— Привет, Барб.

Выглядел персонаж из прошлого неплохо. С тех пор как я от него ушла, он стал выглядеть лучше. В смысле, не лучше вообще, а лучше меня. И это было нечестно.

Он указал на заднее сиденье моей машины, стоявшей тут же, у обочины, — оно было под завязку набито пустыми банками и бутылками.

— Это ты выдула столько пива?

Я почувствовала себя еще глупее и нелепее, чем обычно чувствовала рядом с персонажем из прошлого.

— Собираю бутылки и сдаю на переработку. — Я произнесла это так, будто речь шла об альтруизме, о некой общественно полезной деятельности, которой я занималась в свободное время.

Но он слишком хорошо меня знал.

— Барб, пятаками ты ипотеку не выплатишь. Тебе нужно найти другой, более надежный заработок.

Тут он, конечно же, был прав. Он прекрасно знал, как мало я зарабатываю в «Старом молочнике». Самым неизменным свойством персонажа из прошлого была его извечная правота. Он всегда считал меня лентяйкой. И в этом, пожалуй, тоже был прав.

Я напомнила себе, что мы ведь когда-то любили друг дружку, хотя теперь мне уже было не понять почему. Я заставила себя ему улыбнуться. Улыбнулась. Только потому, что мои дети были в его руках, а я хотела получить их обратно. Попыталась вспомнить, как его зовут, но ненависть заблокировала в моей голове список имен, и вспомнить не удалось.

Наконец он выпустил детей из машины. Отъехал, и я помахала вслед его изящному бамперу — улыбка прилипла к губам, как наклейка, оповещающая о пятидесятипроцентной уценке, к буханке вчерашнего хлеба.

Вот наконец Сэм и Дарси со мной. Мы вошли в дом. Я помогла им соорудить гнездо из всех имевшихся в доме подушек и желтого одеяла. Мы забрались туда. Дарси попискивала.

— Съешь червячка, — предложил Сэм, запихивая ей в рот холодные макаронины.