Читать книгу "Укротители лимфоцитов и другие неофициальные лица - Елена Павлова"

– Значит так, с сегодняшнего дня ты питаешься по расписанию и исключительно здоровой пищей. Надеюсь, ты бегаешь не только по утрам, но и по вечерам? Минералочкой не увлекаешься? Так, не куришь и не пьешь, это хорошо…

И замолчал. Ибо мне не оставалось ничего другого, как подойти, вынуть у него из рук стаканчик с растворимым кофе и простукать его почки на предмет положительного симптома Пастернацкого.

Обеденные перерывы в нашем богоспасаемом отделении проходят так: на четверть часа все быстренько снимаются и убегают в столовую, чтобы потом сорок минут, оставшихся от положенного на обед часа, пить кофе в комнате отдыха и беседовать на самые разнообразные темы от видов на урожай до высокой литературы. А однажды речь зашла о смерти.

– Знаете, – оживился Солнечный Л. в середине разговора, – а я уже дискографию составил, что будут играть на моих похоронах. Вот только – тут же загрустил он, – там почти на два с половиной часа музыки. А ведь это я еще до середины жизни не добрался…

– М-да, – сказал Доктор К, – давай-ка я порекомендую тебя Академику Н. Он занимается вопросами бессмертия клеток, может, капнет тебе какого-нибудь эликсирчику. Поверь мне, учитывая твои музыкальные вкусы, родные и близкие будут тебе очень благодарны, если ты переживешь их всех и им не придется присутствовать на твоих похоронах.

Солнечный Л. приобрел мышь. Потом он приобрел для мыши колесо. Потом, не в силах видеть, как мышь бессмысленно бегает в своем колесе, он соорудил небольшую динамо-машину, которая превращала кинетическую энергию движения мыши в энергию электрическую, от которой у Л. на столе тускло светилась лампочка. Посмотрев на лампу, мышь и колесо, Солнечный Л. сказал: “Что-то нехорошо получается… Я же не рабовладелец!” – и разобрал всю конструкцию. Колесо отдал старому геккону, живущему у него в кабинете, лампочку отдал Доктору К., а мышь большую часть времени проводит у Л. в нагрудном кармане или на плече.

Однажды Солнечный Л. купил лецитин – таблетки, улучшающие память.

– Л., зачем тебе таблетки для памяти, если у тебя с нею нет проблем? – изумилась Ленка.

– Мне не хватает ресурсов, – отрезал Л., – хочу запоминать все с первого раза и навсегда.

Через две недели Л. ворвался в лабораторию бледный и в отчаянии.

– Что случилось, Л.? Кто-то умер? – полюбопытствовала Ленка, запивая морковку утренним кофе.

– Случилось! – трагически молвил Л., – я забыл, как называются мои таблетки для памяти и куда я их положил!

– Лучшее – враг хорошего! – довольно резюмировала Ленка, наблюдая, как Л. мечется по лаборатории в поисках своего чудодейственного средства.

Солнечный Л. – убежденный консерватор в вопросах архитектуры и гордится этим. Точнее, гордился до недавнего времени. Стоило ему попасть в город, где много неординарных строений, особенно если они перемежаются в беспорядке, а не выстроены по ранжиру, Л. мрачнел и принимался ворчать.

– Эти люди посходили с ума, – обычно заявлял он, прежде чем по полочкам разложить, что не так с конструкцией здания и с эстетическим чувством того, кто его придумал.

А вот образчики старинного зодчества вызывают у Л. неизменный восторг и приступы энтузиазма.

– Ну вот, умели же строить, умели видеть красоту четких, симметричных линий! – восхищается он, рассматривая какую-нибудь очередную “пламенеющую готику”.

Однажды Л. за каким-то бесом занесло в поликлинику нашего медицинского центра, ведущую самый обычный прием самых обычных граждан. Подозреваю, что он просто сбежал туда, чтобы посидеть и подумать какую-нибудь внезапно настигшую его потенциально гениальную мысль. С Л. это бывает: обрушится ему на голову идея, которая кажется ему стоящей раздумий и времени, и он тотчас тащит ее в какое-нибудь шумное место, в зоопарк, например, в метро или, на худой конец, в поликлинику. Садится посреди кипящей и бьющей во все стороны жизни и начинает крепко думать. Вот и теперь он сидел и думал, когда его боднул пальцем в бок какой-то средних лет гражданин.

– Что вы об этом скажете? – спросил он, протягивая Л. какой-то листок со схематичным изображением смутно знакомого Л. силуэта.

– Урод, а не миоцит[8], – мрачно констатировал Л, который, размышляя, становится особенно лаконичным.

– Правда? – оживился его собеседник, который, кажется, не отличался душевной чуткостью, а потому не заметил, что Л. не до него. – Мне и самому кажется, что тут какой-то косяк. Вот только не пойму, в чем дело. А что такое, кстати, миоцит?

– Ну как что? – слегка удивился Л. – Вот же, – он указал на схему.

– И что с миоцитом не так? – не отставал навязчивый незнакомец.

Л., который уже не чаял избавиться от него, протянул ладонь, молвив:

– Ручку, пожалуйста.

– У меня только карандаш, вот, – гражданин отдал Солнечному Л. карандаш и зачарованно наблюдал, как Л. твердой рукой человека, изучавшего гистологию под началом пана Профессора Прохазки, а потому практически любую разновидность клеток помнящий визуально со всеми деталями и даже возможными отклонениями от нормы, поправлял линии. В качестве бонуса увлекшийся в процессе рисования объяснениями, что там к чему, Л. добавил от себя в углу увеличенное изображение фрагмента стенки миоцита со схемами обменных каналов.

Не очень краткую лекцию о жизни миоцитов, которую Л., рисуя детали миоцита, самозабвенно читал своему благодарному слушателю, прервало появление медсестры. Незнакомец забрал листок, бережно уложил его в карман и, сердечно поблагодарив Л., отправился на процедуры.

Вернувшись в отделение, Л. рассказал нам между делом о пане с миоцитом, довольно присовокупив: “Ну вот видите, наконец-то чешский обыватель начал интересоваться действительно интересными вещами!”

А месяца через четыре после эпизода к Л. подошел Доктор К.

– Слушай, ты не помнишь, как звали того пана, с которым вы обсуждали подробности строения миоцитов?

– Да я как-то и не спрашивал, – Л. нехотя оторвался от графика и посмотрел на Доктора К. с подозрением. – А что, он пришел требовать, чтобы я объяснил ему особенности строения нейронов?

– Не совсем, – нехорошо усмехаясь, сказал Доктор К. и потащил Солнечного Л. к компьютеру, где показал ему фрагмент новостного сюжета о конкурсе архитектурных проектов. Среди прочих макетов Л., к своему ужасу, узнал знакомый миоцитный силуэт, выполненный в точном соответствии с его рисунком, правда, из серебристого пластика.