Читать книгу "Констанция. Книга первая - Жюльетта Бенцони"

— Никогда не расставайся с ним, дорогая, ведь его носили твои предки и будут носить твои дети.

Констанция с удивлением посмотрела на отца. Ей никак не верилось, что у нее самой могут когда-нибудь быть дети.

Девочке казалось, что она навсегда останется такой, какая она сейчас.

— Тогда я его спрячу, — Констанция заправила медальон за платье и положила голову на плечо отца.

Она была еще слишком мала и тряская дорога утомила ее. Вскоре Констанция уже спала, а граф Аламбер поглаживал ее волнистые волосы.

Он подумал, что, наверное, все-таки разбудит дочь, когда впереди покажется море. Ведь одно дело — увидеть его с самого берега спросонья, а другое дело — видеть как оно приближается, все разрастаясь, заполняя собой весь горизонт,

Увидеть издалека паруса кораблей и загадать, на котором ты поплывешь…

Граф Аламбер вспомнил, как сам впервые увидел море, когда отец привез его в Дувр. Это было необыкновенное, незабываемое зрелище, так глубоко врезавшееся в детскую память, что и теперь Рене помнил тот день в мельчайших подробностях. Он вспомнил, как впервые притронулся к морской воде и удивился, что она соленая на вкус, хотя отец задолго предупреждал его об этом. Он вспомнил, как умыл свое

Разгоряченное после долгой езды лицо прохладной морской водой и потом долго играл на берегу с замысловатыми по форме ракушками.

— О, вода холодная! — обрадованно воскликнула Констанция.

— А вот, смотри, дорогая? Ракушки, я тебе о них рассказывал.

Граф Аламбер поднял две створки раковин и сложил их вместе. Тускло сверкнул перламутр.

— Какие они красивые! — закричала Констанция. Отец отдал дочери ракушки и девочка сразу же стала с ними играть. Она насыпала в них песок, высыпала его, набирала в ракушки воду и даже несколько раз лизнула.

— Соленая-соленая, — сказала девочка, — как слезы. Пока Рене забавлялся с дочерью, к экипажу, прихрамывая, подошел широкоплечий бородатый мужчина. Рыжие волосы были стянуты в тугой пучок на затылке, а голову прикрывала треуголка.

Граф Аламбер, увидев капитана, заспешил к своему экипажу.

— Месье, вы граф Аламбер? — поклонился капитан. — Да, это я.

— А я Симон Совинье, капитан»Святого Антония», все готово к отплытию, прикажете грузить?

— Да, да, загружайтесь.

Капитан взял свисток, висевший у него на массивной цепочке, сунул его в рот и раздался оглушительный свист.

Констанция от восторга захлопала в ладоши и даже забыла о своих ракушках. Тут же к экипажу подбежало несколько матросов, и Жанет с Маргаритой начали отдавать приказания.

Матросы похватали тяжелые дорожные сундуки и кожаные саквояжи и за один раз внесли все на корабль, который покачивался на волнах в конце причала.

— Я хочу на корабль, отец! — попросилась Констанция.

— Сейчас пойдем.

Капитан»Святого Антония» исподлобья взглянул на графиню Аламбер, потом с улыбкой на Жанет и, покосившись на графа, сказал:

— Мы условились о цене с вашим человеком, но половину, граф, я хотел бы получить сразу.

Граф Аламбер насторожился.

— По-моему, первоначально мы договаривались, что все деньги вы получите на месте, по прибытию в Англию.Капитан развел мозолистые руки в стороны.

— Знаете, граф, сейчас тяжелые времена, мне хотелось бы предварительно рассчитаться с командой, ведь они тоже просят денег.

Граф Аламбер понял, что у него не остается выбора, и тугой кожаный кошелек тут же перекочевал из рук графа Рене в глубокий карман капитана Совинье.

Тот удовлетворенно осклабился, показывая крупные, желтые от табака зубы.

— Граф, я хочу вас предупредить, что мой корабль не очень приспособлен для длительных путешествий. Правда, там есть пару кают, я даже освободил для вас свою. Мои матросы выскоблили их и привели в порядок. Так что не обессудьте, если

Что не так, я сделал все, что мог.

— Капитан, дорога не длинная и не стоило особо беспокоиться.

Капитан»Святого Антония» посмотрел на небо, по которому кое-где плыли высокие перистые облака.

— Ваша светлость, океан — вещь серьезная. Иногда выходишь из порта и думаешь, что уже через день будешь на месте. Но вдруг налетит ветер или, наоборот, стихнет, и мотаешься посреди бескрайней равнины целую неделю.

— Надеюсь, этого не произойдет, — недовольно наморщил лоб граф Аламбер.

— Я тоже хотел бы надеяться.

Капитан достал из кармана массивную трубку, украшенную серебряными кольцами, сунул ее в рот и вразвалку зашагал по дощатому причалу к своему паруснику.

— Скоро начнется отлив, поэтому лучше поспешить — на ходу бросил капитан графу Аламберу.

— Все зависит от вас, капитан, я готов отплыть сию минуту.Рене подхватил свой сундучок и отправил экипаж, предварительно посмотрев, не забыли ли чего женщины.

Констанция, держа на руках куклу, уже поднималась по шаткому мостику на борт»Святого Антония». Жанет судорожно хваталась за веревочные перила, боясь ступить на сходни.

Один из матросов радостно осклабился и придержал ее за локоть.

— Мадемуазель, позвольте вам помочь, — с провансальским акцентом сказал матрос.

Побледневшая Жанет согласно закивала и, поддерживаемая под руку широкоплечим матросом, благополучно перебралась на борт корабля. Но все равно испуг не покидал ее лица. Ведь парусник, с берега казавшийся огромным, покачивался на небольших волнах как перышко, и молодую девушку охватил страх.

— А мы не утонем, месье? — обратилась она к матросу.

— Да что вы, мадемуазель, я уже десять лет плаваю и еще ни разу не тонул.

Жанет немного успокоилась.

— А что, ваш корабль все время так качается?

— Да нет, сейчас он стоит как вкопанный, а вот выйдет из бухты, вот тогда качать будет как на качелях.

— Ой! — воскликнула Жанет. — У меня от качелей кружится голова.

— Наверное, мадемуазель, вас будет тошнить, — заулыбался матрос. — Знаете, мадемуазель, я бы вам посоветовал перед отплытием выпить немного рома.

— Но меня, месье, и от него тошнит.

— Тогда я знаю еще одно верное средство, но оно помогает только мужчинам.

— Что же это такое? — поинтересовалась девушка.

— Надо беспрерывно курить.

— Фу, какая гадость! — фыркнула Жанет и только сейчас смогла разобрать, насколько страшное лицо у этого матроса.

Встреть она его где-нибудь на дороге, она бы завизжала и бросилась прочь. Действительно, широкоплечий матрос выглядел настоящим разбойником. Глубокие шрамы прорезали его лицо, словно морские волны гладь океана. Он бын небрит и непричесан, а голубые глаза свирепо смотрели из-под косматых бровей. Во рту не хватало переднего зуба, а на правой руке не было двух пальцев. Его волосатая,