Читать книгу "Крещение огнем. Вторжение из будущего - Максим Калашников"

Все это и есть цели нашей победы. Наш идеал — очень скоротечная (иной мы просто не выдержим) «горячая» война на отражение агрессии, которая ограничится очень малыми людскими потерями с обеих сторон. Это — серия головокружительных и отчаянно смелых операций, которые создадут угрозы огромных жертв и немыслимых разрушений для нашего врага, уничтожат его ключевые технические системы. И мы должны строить нашу военную силу для того, чтобы воплотить эту мечту.

Воображение как оружие

Меня часто спрашивают: почему вы, товарищ Калашников, не обладая ни звездами на погонах, ни красными лампасами, беретесь судить о сложных военных вопросах и прогнозировать будущее вооруженной борьбы?

Ну что ж, у меня на это есть оправдание. Дело в том, что сторонние люди с воображением иногда бывают полезными в военной футуристике, в деле предвидения.

«…Творцы новейших доктрин о дешевой войне осмеяли манеру нашего времени раскидывать горы металла в расчете лишь на механическое поражение осколками. В Верденской операции (во вступительной войне предпоследнего империалистического тура — 1914-1918) требовалось полторы тонны металла, чтоб вывести из строя одного бойца. У римлян же убийство человека обходилось только в 12 копеек в пересчете на нынешние деньги.

Кадры войны росли. При требованиях пространственной стратегии, поражавшей врага на всем его расположении, даже механизированная война требовала участия огромных масс… Ходили слухи о существовании в Старом Свете каких-то установок, болванящих и таким образом обезвреживающих солдат. Была достигнута также возможность с больших расстояний управлять механизмами истребления, которые видели вокруг себя и отсылали хозяину визуальное изображение поля битвы. Синхронная скачкообразная шкала волновых длин исключала всякую возможность постороннего вмешательства. Приемный инструмент, названный «Механическим полководцем», внешне был устроен по принципу мушиного корзинчатого глаза; тончайшие нервы сливали воедино разрозненные и зашифрованные теледонесения. Точно так же пугали наличием особых снарядов, прославленных под именем «летающих глаз»; они сами руководили пристрелкой, не требуя прямой корректировки, и … неприятель имел возможность выбирать объекты…»

Это — строки из «Путешествия за горизонт» Леонида Леонова, написанные в 1930-е годы. Смотрите-ка! Семьдесят лет назад писатель-гуманитарий здорово предсказал то, что нынче пишет генерал Слипченко в своих «Войнах шестого поколения», планы Пентагона и его перспективные разработки. Леонов издалека смог разглядеть и высокоточное оружие, и автоматизированные системы управления боем, и оружие для дистанционного поражения психики. То есть, реалии 2000-х годов.

Никто не будет отрицать успешности революции в военном деле, совершенной Штатами с 1980-х годов. Но кто помогал американским генералам и ученым совершать сей переворот? Писатели! В мае 1985 года на американской авиабазе Райт-Паттерсон в штате Огайо прошла трехдневная конференция — в рамках проекта «Футуролог-2». В одних стенах встретились инженеры ВВС США, ученые и … сорок писателей-фантастов. Потом была конференция 1986-го, посвященная нелетальному оружию.

Есть еще одно интересное наблюдение. Например, многие дивятся феномену гитлеровского вермахта. Как ни крути, а все генералы Запада 1920-1930-х годов готовились не к будущей, а к прошлой войне: позиционной, малоподвижной, похожей на медленную бойню. А вот немцы почему-то смогли заглянуть будущее и создали как теорию, так и практику скоростной танково-механизированной войны. Неужели они обладали какими-то сверхчеловеческими качествами? Есть мнение, что фантазию и дерзкий дух эксперимента расковало то, что после поражения 1918 года Германия лишилась старой армии. У нее исчез громадный, закосневший генералитет — и на первый план вышли люди со смелыми идеями, вынужденные искать способы побеждать при минимуме сил и средств.

В этом смысле можно найти нечто положительное даже в крушении Советской Армии. Ведь, что ни говори, а советский генералитет тоже отличался завидным консерватизмом, никак не желая понимать того, что вечно на примерах времен Великой Отечественной ехать нельзя. Они даже не поняли причин немецких успехов 1941-1943 годов, всей важности развития средств наблюдения, управления и связи. Мне случилось беседовать с людьми, которые пытались внедрять передовые методы автоматического управления в армии. Непонимание со стороны генералов и даже их сопротивление повергали ученых в отчаяние.

Ну что ж, нарисовав проект Русского чуда в предыдущих книгах, я считаю: нужно использовать этот шанс для того, чтобы построить совершенно новые Вооруженные силы — гораздо более футуристические и эффективные. И вот тут девиз «Воображение — к власти!» более чем актуален. А потому ваш покорный слуга считает себя вправе писать эти книги.

Нам нужно упредить врага!

Как ударить первым — но незаметно для всех?

— Вот вы и проговорились! — торжествующе кричит заглянувший в книгу Демократ. — Я вам не занедуживший Скептик, я вас, наконец, раскусил! Вы скрытно призываете к войне и проповедуете неонацизм. Мол, лучший выход из кризиса — это начать войну на уничтожение непонятной для вас и ненавистной Америки. Вам не нравится мировой оплот свободы личности и прав человека! Причем вы проповедуете войну превентивную, по образцу милым вашим сердцам Германии и Японии. В общем, милитаристы вы в чистом виде, да еще с явными авантюристическими наклонностями…

Оставим обвинения в нацизме на совести нашего Демократа. Но на одно его обвинение стоит ответить. Призываем ли мы русских напасть на врага первыми, начать упреждающую, превентивную войну в «горячей», «вещной» ее форме? С бомбардировщиками и ракетами?

На первый взгляд, это — едва ли не самый оптимальный вариант. Действительно, у того, кто хорошо подготовился и напал первым, возникает громадное преимущество. Он наносит другой стороне огромные потери, сам же обходясь малой кровью. Он одерживает первые громкие победы, которые могут сломить дух обороняющихся, поразить их сознание. И можно наносить нокаутирующие удары один за другим, не давая противнику встать на ноги и сгруппироваться для того, чтобы дать сдачи. Не зря расхожая мудрость гласит, что лучший вид обороны — это нападение.

Но у превентивного нападения есть и плохая сторона. Тот, кто стреляет первым, теряет моральное преимущество. В глазах всех окружающих стран и народов он становится агрессором, врагом рода человеческого, исчадием ада. Его дело сразу же становится неправым. Зато жертва агрессии обретает ореол мученичества, звание борца с силами зла, а дело обороняющейся стороны сразу же предстает правым. И это — очень важно.

А что говорит исторический опыт? Действительно, нападавшие первыми добивались порой огромных успехов. ХХ век начинается превентивной атакой японских миноносцев (торпедоносцев нынешним языком) на Первую русскую эскадру в Порт-Артуре во мраке январской ночи 1904 года. Этот удар лишает нас преимущества на море и надолго блокирует флот в гавани. В итоге эта война приносит Японии победы, которые поражают сознание перенапряженного внутренними противоречиями русского общества. Россия проигрывает, хотя вопрос все же не ставится о самом существовании нашей страны.