Читать книгу "Ярость дьявола - Али Вали"

Кейн вытирала слезинки с лица Эммы. Она, наконец, расслабилась и перестала сдерживать чувства: невообразимо приятно было вновь прикасаться к знакомой коже и понимать, что все невзгоды уже позади.

– Поможешь мне встать? – Кейн хотелось наедине откровенно поговорить с Эммой, а прослушивающее устройство не позволяло ей этого сделать.

– Ты в порядке?

– Я отлично, любовь моя. Только надо бы дойти до ванной. Эти «садисты в белых халатах» хотят, чтобы я как можно больше ходила.

Когда они шли по коридору, Кейн рассмеялась, заметив, как Эмма смотрит на вырез ее сорочки: больничная одежда мало что скрывала от любопытного взгляда.

– Я думала, тебе приспичило, – сказала Эмма, когда Кейн плотно закрыла за собой дверь палаты.

– Санитар мне с утра подарочек оставил, и я хотела успеть тебя предупредить, пока у нас не зашел разговор о чем-нибудь важном или личном.

Эмма задрожала, когда Кейн что-то прошептала ей на ухо. Как и в самом начале их отношений, Эмма сходила с ума от этого шепота, и совсем неважной была содержательная сторона сказанного, Кейн могла декламировать даже алфавит, Эмма все равно бы растаяла.

– Достань мне где-нибудь халат и найди укромное место, чтобы поговорить.

– На кого он работает?

– Сначала халат и полное уединение, детка.

Они спустили воду в унитазе и начали говорить о доме и ремонте после налета, чтобы у непрошеного слушателя сложилось впечатление полной домашней идиллии. В ходе разговора Кейн начала изображать зевание, всем своим видом показывая, что собирается вздремнуть. Вместо этого она дала Эмме знак, что хочет подняться и пойти в ближайшую пустующую палату.

– Это могут быть федералы? Но, боже мой, ты же в больнице из-за того, что один из них стрелял в тебя.

– Откуда нам знать, что это федералы?

– Кто же еще это может быть?

– Я не об этом хотела поговорить, – она притянула Эмму ближе. – Они могут записывать любые мои переговоры о работе, но подслушивать то, о чем я говорю с женой, я им не позволю.

– А я все еще твоя жена?

Кейн погладила Эмму по густым светлым волосам и провела горячими ладонями по ее шее.

– Когда ты ушла, я долгое время пыталась возненавидеть тебя. Я подумала, что если у меня получится, я смогу навсегда вычеркнуть тебя из своей жизни.

Эмме больно было слышать это, но она понимала чувства Кейн.

– Так почему же ты не…

– На то есть две причины. Во-первых, из-за Хэйдена. Я рассказывала ему на ночь разные истории – о тебе, о нас. А он лежал и слушал, ему нравились эти маленькие экскурсы в наше счастливое прошлое. Но в один прекрасный вечер он отказался слушать их. Тогда я поняла, что лежу одна в нашей постели и думаю о тебе. Эти мысли были единственным, чему удавалось вернуть моему сердцу покой. Это вторая причина. И из моего сердца тебя ни злоба, ни что-то другое стереть не смогут. Я люблю тебя, Эмма Кэйси, и что бы ты ни выбрала в жизни, ты всегда будешь моей женой – здесь, – Кейн крепко прижала руку Эммы к своему сердцу.

– Клянусь, я больше не дам тебе повода усомниться во мне.

– Если это правда, то нам с тобой ничто не угрожает.

– Милая, что же нам делать со всеми неприятностями, в которые мы влипли? Ты должна успеть поправиться, пока не случилось что-нибудь еще.

Кейн широко улыбнулась.

– У нас еще есть время. Я восстановлю свою репутацию настоящей Кэйси.

Как можно более осторожно, чтобы не задеть рану Кейн, Эмма прильнула к любимой и поцеловала в шею.

– Я не уверена, что понимаю, о чем ты, но мне сейчас все равно, – Эмма прижалась губами к пульсирующей венке на шее Кейн, и замерла, наслаждаясь ритмичным биением.

Доктор Дональд Элтон, проходя мимо палаты, где они сидели, засомневался, стоит ли ему сейчас прерывать их, но, когда Кейн помахала ему, врач зашел.

– Думал, вы будете слишком недовольны, если я нарушу вашу идиллию. Хотел спросить, как вы, но и сам уже вижу, что дела у вас, кажется, даже лучше, чем у меня.

– О, простите, – сконфуженно проговорила Эмма и поднялась с колен Кейн.

– Нет-нет, не извиняйтесь. Я всегда говорил, любовь – лучший лекарь. Продолжайте в том же духе, и ваша супруга мгновенно поправится. Так чем я могу помочь?

Кейн вкратце рассказала о том, что случилось с ее домом и бизнесом, и, в конце концов, объяснила доктору, чего, собственно, хотела от него. Мистеру Элтону было бы очень трудно ей отказать. Счастливая улыбка появилась на лице Эммы, когда она поняла, что задумала Кейн.

– И все же вам сейчас нужны покой и забота, – предупредил он.

– Доктор, я же не самоубийца. Не переживайте. А если вас вдруг будут спрашивать обо мне, скажете, что видели меня последний раз пару дней назад, и что я ушла, не поставив вас в известность.

– Вам не о чем беспокоиться, Кейн. Но пообещайте, что обязательно зайдете показать мне ваши швы. Я должен следить за тем, как идет процесс выздоровления. Честно говоря, мне это даже интересно: не так часто доводится работать с пациентами в такой отличной форме.

Улыбка исчезла с лица Эммы, и доктор поспешил добавить:

– Я интересуюсь исключительно с медицинской точки зрения, не волнуйтесь.

Кейн самодовольно хмыкнула и снова притянула Эмму себе на колени.

– Заметано, док. Как только все заживет, я обязательно покажу вам узоры, оставшиеся от моих ранений.

Кейн удавалось создавать видимость хорошего настроения, но, на самом же деле, ее угнетал тот факт, что она собиралась бежать. Бракато обязательно увидели бы в этом слабость. Однако другого выхода не оставалось.

Глава десятая

Когда Мюриел вошла в бар «Пиканте», небольшой джазовый оркестр покидал сцену. Она частенько бывала в этом заведении и знала, что музыка здесь всегда хорошая, впрочем, как и напитки. Шелби сидела за уединенным столиком, спиной к основной массе клиентов. Очаровательная, с распущенными волосами, она была погружена в свои мысли, при этом она, быть может, даже не замечая того, нежно вращала в руках влажный от холодного напитка бокал, будто лаская его.

– О, Шелби, сколько эротизма, – рассмеялась Мюриел, кивнув в сторону бокала с «Манхэттеном».

– Что-то не так? Может, перенесем нашу встречу?

– Нет-нет, сиди. Я просто думала о том, какой тяжелый день сегодня выдался, и о том, что в конце этого дня меня, оказывается, ждал приятный сюрприз.

К столику подошла официантка.

– «Джеймсон» двойной, пожалуйста, и «Abita Amber», разливное. И повторите даме, – сказала Мюриел, не дожидаясь вопроса официантки.

– Хочешь меня напоить? – улыбнулась Шелби, откинув непослушную прядь волос.