Читать книгу "Чаша и крест - Нэнси Бильо"

— А разве брат Эдмунд не просил дождаться его? — возразила та.

— Просил, конечно, но… — Я замолчала, пытаясь найти оправдание, и вдруг выпалила: — Мало ли что он сказал! Да кто он мне, в конце концов? Не муж и не отец, не брат и не сват! Друг, это правда, и я ценю его дружбу, но, хоть убей, не понимаю, чего он боится!

Сестра Беатриса усмехнулась. И я сразу поняла, насколько глупо прозвучал мой вызов. Ну к чему, спрашивается, было демонстративно игнорировать просьбу брата Эдмунда?! Не так-то просто объяснить, что именно нас с ним связывало. Ну, во-первых, конечно, узы, выкованные в ходе совместной отчаянной борьбы за спасение монастыря. Но было тут и другое. Как-то раз, когда мы с братом отправились в городок Эймсбери, нам пришлось провести ночь в одной комнате. Оказавшись с ним наедине, я сразу ощутила некую напряженность: какая-то неведомая сила так и потянула нас друг к другу. И, дабы не впасть в грех, брат Эдмунд тогда посреди ночи ушел на улицу, а мне приснился соблазнительный сон, который до сих пор тревожит меня. О той ночи мы с ним, конечно, ни разу не говорили.

— Пойдемте вместе, — сказала я сестре Беатрисе. — Дождь перестал. Да и все равно надо прогуляться с Артуром.

Строительная контора располагалась в конце Хай-стрит, там, где главная улица нашего городка переходила в широкую дорогу, ведущую из Лондона дальше, к побережью графства Кент. Шли мы довольно долго, то и дело останавливаясь, чтобы Артур побегал по лужам. Пусть уж он как следует набегается и успокоится к тому моменту, когда мы явимся в строительную контору, рассудила я. Я изо всех сил старалась не обращать внимания на горожан, при виде нас неодобрительно покачивавших головами: «Ну как можно позволять детям такие вольности?»

Мы прошли всю улицу до конца, и я постучала в новенькую, сверкавшую свежим лаком дверь. Строительная контора появилась здесь всего полгода назад. В ней совершались все важные сделки и покупки самого разного рода, но главной целью создания этого учреждения было содействие самому крупному за последнее столетие предприятию в нашем городе: на каменном фундаменте разрушенного Дартфордского монастыря предполагалось возвести дворец для короля Генриха VIII.

Дверь распахнулась, и я сразу поняла, почему сестра Винифред не захотела идти со мной. В дверях нас встретил Грегори, когда-то служивший привратником в монастыре, а теперь работавший в строительной конторе писарем. Грегори пригласил нас войти.

— Не помню, кажется, мы сегодня уже виделись, — угрюмо пробормотал он себе под нос.

В отличие от остальных сестер, я не осуждала Грегори за то, что он поступил на службу к людям, которые фактически разрушили нашу обитель. Пособия бывшему привратнику не полагалось, так что ему приходилось заботиться о себе самому.

Да и вообще, работу в Дартфорде можно было найти, лишь так или иначе связанную со строительством нового королевского дворца. Имущество распущенных монастырей Генрих VIII обычно дарил своим верным сторонникам, но наш монастырь решил оставить себе. Однако, увы, сохранить ничего не смог. Десятки рабочих, как муравьи, все лето кишели вокруг этой его новой собственности, растаскивая и уничтожая все, что от нее осталось.

— Да, — ответила я, — мы сегодня уже виделись. Но сейчас я пришла, чтобы забрать свой станок.

Грегори велел младшему клерку:

— Позовите Жаккарда.

Я похолодела. Меньше всего мне хотелось видеть человека по имени Жаккард Ролин, приехавшего к нам из Нидерландов, чтобы заниматься согласованием проекта королевской резиденции и поставками материалов. Генрих VIII отдавал явное предпочтение французскому и фламандскому стилям отделки интерьера, а Жаккард знал, где можно раздобыть самые современные разработки изразцов, мебели, оконных рам и, разумеется, гобеленов. К моему предприятию Жаккард проявлял настойчивый интерес. Признаться, сначала мне даже нравилось обсуждать с ним различные нюансы. Но друзьями мы так и не стали: мне шепнули, что господин Ролин — истовый протестант, последователь учения Лютера.

Егозливый Артур крутился у нас под ногами. Я крепче сжала его руку и мысленно вознесла молитву, чтобы присутствие мальчика не помешало мне благополучно получить станок.

Дверь распахнулась. Я оглянулась и увидела, как в нее протискивается госпожа Брук.

— У вас здесь тоже какое-то дело? — спросила я.

— Дело? — Она удивленно вскинула на меня брови. — Его величество Генрих Восьмой доверил моему мужу нанимать рабочих для строительства королевской резиденции в Дартфорде.

Грегори утвердительно кивнул.

— А вы сами, позвольте узнать, как сюда попали? — наседала на меня госпожа Брук. — Только мешаете людям работать.

— Джоанна Стаффорд пришла получить свой ткацкий станок для производства гобеленов, — раздался тихий, размеренный голос человека, произносившего английские слова с явным акцентом.

Рядом с Грегори стоял Жаккард Ролин. Этот сухощавый и довольно красивый молодой человек почему-то всегда вызывал у меня смутное беспокойство. На ярко-красных губах голландца вечно играла какая-то вкрадчивая улыбка. Я заметила, что ясный взгляд его больших глаз, карих с золотистыми искорками, производил на окружающих самое благоприятное впечатление. Кажется, одной лишь мне этот симпатичный чужестранец невесть почему казался подозрительным.

— Гоб-лен, гоб-лен! — громко скандировал Артур.

— Не понимаю, — возмущенно проговорила госпожа Брук, — откуда у бывшей послушницы взялись средства, чтобы купить станок?

— А вот это уже не вашего ума дело, — отрезала я.

Грегори сощурился. Жаккард закусил губу, лицо его заметно напряглось. Вот странно: похоже, голландец принял нашу ссору близко к сердцу. С чего бы это?

— Гоб-лен, гоб-лен! — продолжал кричать Артур, подпрыгивая на месте.

— Да успокойте же этого несносного мальчишку! — потребовала госпожа Брук.

Тут уж я не выдержала:

— Вот что, любезнейшая, впредь попрошу вас подбирать выражения! Этого мальчика зовут Артур Булмер. Он сын покойной Маргарет Стаффорд, дочери третьего герцога Бекингема, и ему следует оказывать должное почтение!

Жаккард решительно шагнул вперед, встал между нами и сделал какой-то непонятный жест — видимо, так принято у него на родине, в этих, как их там… Нидерландах.

— Госпожа Брук, — сказал он, улыбаясь, — я вижу у вас в руке письмо. Наверное, вы принесли его супругу? Он сейчас на строительной площадке. Вы позволите вам помочь?

Не спуская с меня глаз, она важно кивнула и пояснила:

— Нарочный из Лондона почему-то доставил это послание нам домой. Завтра сюда приезжает сэр Фрэнсис Хаверхэм, он будет инспектировать строительство.

— Завтра? — переспросил Грегори. — Сам королевский архитектор?

Я догадалась, что он хочет немедленно подать сигнал тревоги всем сотрудникам строительной конторы, и сказала ему: