Читать книгу "Невский проспект - Дмитрий Вересов"

– Зачем ты пришел к нам?! – повторил «монах».

– Я… – Переплет не сразу подобрал слова. – Хотел узнать, правда ли это. Я не верил!

От этих неожиданных перемещений у него за-кружилась голова. Незнакомец, похоже, догадывался о его состоянии.

– Кто вы?! – выдохнул Акентьев. – И эта тварь?…

– Зачем тебе знать? – Переплету показалось, что «монах» улыбнулся. – Достаточно того, что мы можем дать тебе все, что ты пожелаешь!

– В настоящий момент я бы не отказался от аспирина! – сказал Александр, подумав при этом, что тот вряд ли поймет, о чем речь.

Но «монах» понял и, неслышно ступая по обычно скрипящему паркету, подошел к нему, встав за спиной. Переплет напрягся – сильные и прохладные пальцы уже сдавили его виски, словно тиски какого-то древнего пыточного аппарата, но принесли они не боль, а облегчение.

– Спасибо! – проговорил Александр, чувствуя, что в голове и правда проясняется. – Что за чудеса?!

– Чудо перестает быть чудом, когда узнаешь правду. Ты этого хочешь?

– Я не знаю! – сказал откровенно Акентьев. – Я уже не уверен.

Ему показалось, что «монах» усмехнулся.

– Это неважно. Мы давно следим за тобой.

С нами ты многого достигнешь – без нас ты пропадешь…

– Кто вы? – Переплет осмелился повторить вопрос. – Кто?!

– Мы старше человеческой расы, и мы переживем вас! Вы придумали для нас много имен и тысячи легенд, но это ваши имена и ваши легенды. Ты счастливец, человек, на тебе лежит печать, как и на том, другом…

– На ком?!

Рука «монаха» больно сдавила его плечо, но Акентьев не посмел протестовать.

– Наши думы сейчас о тебе! – «монах» не ответил на вопрос. – Ты добьешься многого, мы укажем тебе путь!

– Хорошо! – сказал он, сейчас скорее напуганный, чем обрадованный.

Ситуация была похожа на ту, в которую он вляпался на днях с Дрюней. Только попал он сейчас круче, чем на комсомольской тусовке, – мелькнула у него неуместная мысль. За что боролись, на то и напоролись!

– Вот и славно! – сказал «монах». – Перстень, ищи перстень! Ты должен найти его…

Его пальцы снова легли на виски Акентьева, и свет померк.

Звонок повторялся снова и снова. Переплет открыл глаза и тут же зажмурился – комната была залита солнечным светом, а в углу по-прежнему горела лампа. Несколько мгновений он пытался понять – куда нужно подойти. К телефону или входной двери? Все-таки к двери. Когда Переплет добрался до нее, звонки прекратились, открыв, он увидел на площадке цыганку с сумкой.

– Ай, молодой человек, – затараторила она, – мед купите! Хороший мед…

И осеклась, словно разглядела на заспанной физиономии молодого человека что-то странное.

– Сейчас милицию вызову! – пообещал Акентьев, разозленный тем, что его разбудили из-за банки разбавленной патоки.

Он закрыл дверь и с удовлетворением отметил про себя, что напуганная мошенница пустилась наутек. Зашел в ванную и сунул голову под струю холодной воды.

Нужно было многое обдумать. Хорошо, что сегодня выходной. Можно не спеша выкурить сигарету, и не одну, принять ванну, выпить чашечку кофе. Насчет последовательности действий Акентьев еще не определился. Он посмотрел на себя в зеркало – обычная картина после попойки. Побрился и вернулся в комнату, чувствуя себя немного лучше. На полу остались чьи-то грязные следы.

«Дрюня, скотина!» – подумал Акентьев, разглядывая их. Вот вам и пионер, всем пример. А может, не Дрюня?.. В голове всплыли подробности вчерашней ночи. Переплет недоверчиво покачал головой – неужели все опять привиделось после попойки? Нет, не столько он выпил, и потом, не бывает снов с продолжением, это же не «Семнадцать мгновений весны». Он взял в руки книгу, по-прежнему раскрытую на той самой странице с формулами. Впрочем, повторять эксперимент не следовало – его визит явно пришелся не по душе «монаху».

«Ищи перстень, ищи!»

Он что – ищейка? Где он найдет этот чертов перстень?! Обойти антикварные лавки, конечно, можно, но Переплет чувствовал, что все не так просто. Он закрыл книгу и только тут заметил на столике рядом с ней какой-то конверт.

В конверте оказался пригласительный билет на премьеру и банкет в театре Акентьева-старшего. Он сверился с календарем на стене – сегодня в семь вечера. Час от часу не легче. Переплет мог поклясться, что вчера в глаза не видел никакого конверта.

А может, видел, да забыл по пьяни? Или он влетел в открытую форточку. Или же его принес «монах». Но нет, это было уж слишком!

Акентьев рассмеялся, но смех вышел каким-то нервным.

– Чертовщина какая-то!

Можно было проигнорировать приглашение, что Переплет наверняка бы и сделал, если бы не эта странная и страшная ночь, после которой ему во всем начинали чудиться тайные знаки. И в том, как этот конверт оказался в его квартире, тоже было что-то непостижимое. Он решил пойти.

Голова снова начала болеть, и на этот раз пришлось прибегнуть к банальному аспирину. До семи часов у него была уйма времени, чтобы прийти в себя.

Глава третья

Таланты и поклонницы

Несмотря на все старания, к началу спектакля Акентьев едва не опоздал. Можно было пропустить его совсем и явиться уже прямо на банкет, но отец наверняка все бы понял и обиделся. Переплет на его месте тоже бы обиделся.

– Нужно повышать культурный уровень! – напомнил он себе и разорился на такси, понадеявшись, что за это воздастся ему сторицей.

Постановка Александру показалась затянутой, но, похоже, он был единственным, кто придерживался такого мнения. Во всяком случае, об этом говорили отзывы зрителей, которые ему довелось услышать в антракте. Он без труда отыскал отца – тот о чем-то оживленно дискутировал в очень узком кругу своих друзей. Переплет приветственно махнул рукой. Акентьев-старший недоверчиво прищурился и, извинившись перед собеседниками, направился ему навстречу.

Отец и сын пожали друг другу руки.

– Рад, что ты пришел! – сказал режиссер. – Очень рад!

Переплету стало неудобно. Это был тот редкий случай, когда он испытывал угрызения совести – все-таки нужно было почаще заглядывать сюда. Даже если творчество Владимира Акентьева ему не по нутру. В любом случае это лучше, чем проводить время с Дрюниными комсомольцами.

А режиссер уже вел его к своей компании. Переплет, в свое время успевший посидеть на отцовских гулянках, знал заранее ее примерный состав – парочка коллег, пришедших на премьеру, чтобы добродушно поворчать в усы, кто-нибудь из дирекции плюс восторженная поклонница, которых всегда хватает в мире искусства. Акентьев-старший открыто привечал этих, последних, что когда-то вызывало у сына скрытое раздражение. Ему казалось, что это явная измена матери.