Читать книгу "Волчица в засаде - Александр Чернов"

— Чака дома не оказалось, — заявил я, влезая на заднее сиденье автомобиля, — но его соседка по лестничной площадке сказала, что вчера вечером видела Юру и вместе с ним Элку. Они с бутылкой вина поднялись в квартиру, всю ночь колобродили, а утром ушли, — приврал я на всякий случай. — Так что с Эллой все в порядке, и сейчас она болтается где-то со своим хахалем по городу.

Женщины выслушали меня с неподдельным интересом. Великороднова искренне обрадовалась.

— Ну, слава богу, девка жива и здорова оказалась! — воскликнула она, как-то по-старушечьи причитая. — А то мы здорово за нее волновались.

А Леева возмутилась:

— Вот стерва молодая! — вскричала она и от избытка переполнявших ее эмоций стукнула ладонью по спинке сиденья. — Мать места себе не находит, мы с ног сбились, разыскивая ее, а она с мужиком целые сутки шляется!

— Бессовестная! — поддакнул я. — Ох, и попадет Элке от матери, когда она домой заявится. Ладно, девушки, благодарю за службу. На сегодня все дела закончены. По домам!

Я сделал попытку выбраться из машины, однако Леева придержала меня за плечо.

— Да погоди ты! Куда? Я вас до дому подброшу. А то нехорошо получится — целый день я вас возила, а теперь вдруг на дороге кину.

Я кивнул на Свету.

— Ее вон подбрось, а я к товарищу заскочу. Он здесь рядышком живет.

— Так мы тебя подождем! — переглянувшись с Великородновой, сказала Леева.

Однако я с хитрым видом покачал головой и рассмеялся:

— Долго ждать придется. Мы с приятелем давно не виделись. Мальчишник устроим. А вы поезжайте, я позже на автобусе сам до дома доберусь.

Причин задерживать меня дальше в машине вроде бы не было. Марина освободила мое плечо, однако, обратив внимание на торчащий у меня из-под мышки пакет, ухватилась за него и с силой потянула.

— А это откуда у тебя взялось?

У Леевой, как я понял, амплуа глупенькой наивной девочки, которой все позволено. Так что нахальные, бестактные, бесцеремонные поступки — ее репертуар. Запросто может выхватить пакет и развернуть его. Я, в свою очередь, отбросив деликатности, откинул руку Марины и заявил:

— Бутылку купил. Я же сказал, что к приятелю в гости иду.

Не знаю, поверила мне Леева или нет, но только грубость моя ее покоробила. Обиженно поджав губы, она отвернулась и завела мотор автомобиля, а я наконец выбрался из машины и направился к остановке.

Город женщин

Избавившись от общества Великородновой и Леевой, я вдохнул свободнее. Дело приняло серьезный оборот, и теперь чем меньше людей будет привлечено к поиску Элки, тем меньшую огласку это дело получит, а значит, есть шанс пока сохранить все случившееся на улице Севастопольской в тайне, и к тому времени, когда милиция выйдет на девушку, успеть что-либо предпринять для ее спасения. До квартала, где я жил, было три остановки. В автобусе у меня зазвонил мобильник.

Сотовый телефон, по моему разумению, необходим деловым людям, остальным так — для пижонства. Ну на кой черт мобильник нужен тренеру или, скажем, сантехнику? Тренеру — позвонить на работу и сказать завучу ДЮСШ о том, что из-за поломки автобуса он задерживается на пять минут, а сантехнику — чтобы принять на «сотку» заявку на ремонт унитаза?.. Смешно… То что я не деловой, это уже всем ясно. Теперь добавлю, что и не пижон тоже, а потому, испытывая легкое смущение из-за большого скопления вокруг меня людей, достал мобильник и нажал на кнопку. Как я и предполагал, звонила Вера.

— Иго… — успела произнести Ягодкина, как я оборвал ее.

— В автобусе еду, перезвоню через пару минут, — буркнул я и отключил «сотку».

Я сошел у магазина «Чародеи», не доехав одной остановки до дома. Мне нужен был телефон-автомат, а у магазина, я помнил, стоял ряд телефонных будок. Звонить в милицию по «сотке» я побоялся. Неизвестно, какая у них там аппаратура стоит, вдруг вычислят. Я зашел в будку, набрал ноль два и сказал взявшему на другом конце провода дежурному о том, что на улице Севастопольской, в доме шесть, квартире семнадцать, лежит труп молодого человека. Прежде чем парень успел о чем-либо меня спросить, я повесил трубку.

Когда отошел подальше от магазина, достал мобильник и набрал номер Веры. Она продиктовала мне адреса двух Элкиных подруг, которые я записал в блокнот.

Катя Рябинина жила через квартал от моего, в девятиэтажке с магазином автозапчастей на первом этаже. Здание уступом лепилось к зданию-близнецу, во внутреннем дворике разместились круглый лягушатник, детская площадка и ряд гаражей.

Я сам живу в типовой девятиэтажке, поэтому отлично знаю порядок нумерации квартир в подобном доме. Двадцатая, Катина, должна находиться на восьмом этаже, ибо нижний этаж занимал магазин. Я вошел в первый подъезд, затем в лифт и нажал на кнопку с почти стершейся цифрой восемь. На этаже, где я вышел, всего две двери, однако рядом с той, что располагалась слева, было два звонка с цифрами девятнадцать и двадцать под ними. Кого-то, может быть, и озадачило бы то, что за одной дверью располагаются две квартиры, но не меня, жителя девятиэтажки. Я отлично знал, что за дверью находится длинный общий коридор на две квартиры и что обычно жильцы, кому достались секции с подобной планировкой, своими силами устанавливают в коридоре еще одни двери, ставя, таким образом, дополнительный заслон для взломщиков.

Я надавил на кнопку звонка с цифрой двадцать под ним. Где-то хлопнула дверь, раздались шаги, потом все стихло: меня, очевидно, изучали в глазок, — и наконец дверь открылась. На пороге стояла невысокая округлая женщина в домашних брюках, просторной, мужского покроя, рубашке навыпуск и в тапочках. На вид ей было лет сорок. Довольно приятная: с чуть вздернутым носом, мягкими губами, ямочками на щеках и умными блестящими глазами. Русые волосы хозяйки двадцатой квартиры были заплетены в косы и уложены вокруг головы. Сейчас так уже не носят. Образ этой пышущей здоровьем зрелой женщины ассоциировался у меня с образом русской купчихи. Если бы я был художником, то непременно запечатлел ее на холсте в соболях, едущей ранним морозным утром по скрипучему снегу на санях на городскую ярмарку.

— Вы ко мне? — с легким удивлением спросила меня «купчиха».

— А разве к такой роскошной женщине, как вы, не может прийти мужчина? — ответил я вопросом на вопрос.

— Может, конечно, — засияв ямочками на щеках, согласилась хозяйка двадцатой квартиры. — Но почему-то не приходит. У меня в квартире вообще, кроме электрика и сантехника, лица мужского пола не бывают. Вы случайно не сантехник?

— И не электрик тоже, — подхватил я с усмешкой. — Но если понадобится, могу заменить и того, и другого.

Женщина склонила голову.

— Я буду иметь вас в виду… Так зачем вы пришли? — перешла она к делу.

Я слегка стушевался.

— Вы знаете… Кха! — закашлялся я. — Я, по правде говоря, не к вам пришел, а к вашей дочери.