Читать книгу "Месть божьей коровки [= Жена №5 ] - Татьяна Луганцева"

– А по крыше гуляешь?

– Не каждую ночь, но говорят, что часто, – улыбнулся Рустем, – и по этому и по многим другим поводам я посещал специалиста, то есть он посещал меня.

– Психотерапевт? Психиатр то есть? Ты серьезно?

– А как же! Не одна ты испугалась моего голого вида, пришлось проконсультироваться, – спокойно признался он.

– И что? – тут же заинтересовалась она.

– Таблетки, гипноз… и еще много разной фигни. Ничего не помогло, так что я продолжаю свои ночные путешествия, но ты первая и единственная, кто полез за мной вслед.

– Почему ты решил, что мне вздумалось спасать тебя? Может, я тоже ненормальная? Увидела голого мужика и рванула в бой! – с вызовом в голосе сказала Яна.

– А ты тоже шутница!

– Ага! Юморесса, юморица, юмортесса, – кивнула Яна.

– Почему-то я всегда думал, что со мной когда-то должно такое произойти.

– Что?

– Такая вот бредовая история. Но я зашел все-таки для того, чтобы сказать, что мне было бы не все равно, если бы из-за меня разбился человек. Извини.

– Ладно, проехали! – хлопнула его по плечу Яна, отчего парень отшатнулся, как укушенный.

– Чего ты дергаешься? – удивилась она.

– Нервный я, – пояснил парень, покрываясь липким потом.

«И правда, какой-то странный…» – мелькнула мысль, но виду Яна не подала. Теперь-то она уже видела, что находится в квартире Изольды Игоревны, и ее даже уложили на кровать в спальне хозяйки, что успокаивало.

– Врач нас действительно осмотрел, – подал голос Рустем, хитро улыбаясь, – Макс за тебя сильно переживал.

– Какой врач? – не поняла Яна.

– Осмотрел, сделал тебе успокаивающий, вернее снотворный, укол и уехал, но обещал еще вернуться, словно Карлсон.

– Как долго я спала? – спросила Яна.

– Часов шесть, – предположил Рустем, распахивая шторы и впуская в комнату яркий дневной свет. – Уже день, а свой полет мы совершили глубокой ночью.

Яна присвистнула, смотря на его красивый силуэт на фоне света.

– То-то я чувствую, что мне хреново. Я всего лишь переспала.

– С кем?

– Это не смешно! Совсем в другом смысле! – фыркнула Яна.

Она развернулась к Рустему и заметила, что он переместился в более темную часть комнаты, словно боясь солнечного света. Она также отметила, что он очень, если не сказать мертвецки, бледен.

– Ну, господин загадка, и чего ради вы пять лет не выходите из дома?

– Только дома чувствую себя в безопасности, – ответил Рустем.

– Мистер «улитка»? – Яна подняла над собой руки, сложенные треугольником, и крикнула: – Я в домике!

– Точно! – засмеялся он, совершенно не обидевшись, что тоже импонировало Яне. Больше всего она не любила людей без чувства юмора, с ними Яне общаться было архисложно.

– Ты что, действительно пять лет не выходишь из дома? – с некоторым испугом в голосе спросила Яна.

– Я же тебе сказал.

– А с кем ты живешь?

– Один.

– Один?!

– Ну, у меня есть домработница Софья Изосимовна, которая много делает для меня.

– Носит продукты? Убирает дом?

– Это сейчас не так важно, все можно заказать. Ну, конечно, убирает, моет, стирает, в конце концов, готовит для меня обалденной вкусноты ежевичный пирог. – Рустем присел на край кресла, напряженно и прямо держа спину.

– Вот и я! – вошел к ним Максим с подносом в руках. – Сообразил тут немного перекусить. Не подрались еще? Знаешь, Рус, раньше я думал, что ты – самый странный тип на свете, но эта мадам вполне может дать тебе фору. Она въехала сюда только вчера, а уже двое мужчин, в том числе и твой покорный слуга, чуть не лишились глаз, и еще вот ты – волос.

– Я не жалуюсь, – улыбнулся Рустем.

– Говорят, что хотят взорвать соседние дома, чтобы построить новые, не портящие архитектурного лица нашего района. Так, может, ребята, вам объединиться и не нужно будет никаких взрывов – все само уйдет?

Яна посмотрела на поднос с горой тонких бутербродов с ветчиной и копченой колбасой, тремя чашечками кофе, россыпью шоколадных конфет и бутылкой мартини с ведерком льда и почувствовала жуткий голод.

– Ну что ж, позавтракаем, – взяла бутерброд Яна и целиком запихнула его в рот.

Максим подошел к шкафу с посудой и достал три бокала, разлил принесенный напиток и начал кидать лед в емкости.

– Я имел в виду мартини внутрь, а лед нам с Яной на голову, – подал голос Рустем, усмехаясь.

– Я с тобой согласна, – оценила она совет и, взяв один кубик льда, положила его на пульсирующее темя. – Хорошо!

Рустем последовал ее примеру.

– Да вы – ненормальные! – переводил взгляд с одного на другого Максим.

– Ты просто не висел подвешенным за волосы, – ответила Яна, – нас сейчас никто не поймет.

– Это точно! – поддержал Яну Рустем.

– Делайте как знаете, – махнул на них рукой Максим и тоже взял бутерброд. – О чем вы говорили?

– О том, как можно жить в такой дорогой квартире и не выходить из нее? На какие, извините, шиши? – задала вопрос Яна, смотря на странного парня, свое ночное привидение.

– А, Рус уже рассказал о своей странной особенности не высовывать носа из родного дома? – предположил Максим.

– Похоже, у него много особенностей, – захрустела хлебцем Яна, подмигивая Рустему.

– Он же один из самых известных компьютерных гениев, а они весьма странные ребята, – пояснил Максим.

– Программист? – спросила ошарашенная Яна, совершенно не ожидавшая, что у парня в драконах окажется такая приземленная профессия. Хотя это, конечно, объясняло его хорошую связь с внешним миром без выхода из дома.

– Бери выше. Один из важных аналитиков того, что делается по программному обеспечению. Может сделать любую программу, поставить защиту на любую важную информацию или взломать то, что надо взломать, – делал бесплатную рекламу своему соседу Максим, поедая все, что щедро принес пострадавшим.

– Мне пришлось досконально изучить и компьютер, так как я общаюсь с внешним миром только через него, – сказал Рустем, подтверждая мысли Яны и отпивая мартини.

– Когда-нибудь я щегольну знакомством с тобой, – сказала Яна, – зависнет «Виндоуз», а я так – раз! Крупному специалисту по компьютерам позвоню и попрошу помощи! – размечталась Яна.

– Я не против, – рассмеялся Рустем.

– Ничего себе, «Виндоуз» поправлять у нее будет человек, получающий по миллиону долларов за программу, написанную в течение трех месяцев, – выдал Максим с набитым ртом.