Читать книгу "Wunderland обетованная - Петр Заспа"

— Долго рассказывать. Дай я тебя, Максимушка, обниму! Здоров, чертяка! Я всё тебе расскажу чуть позже, но сначала ты мне объясни: как ты оказался Горбуном?

Максим тяжело сел на кожаный диван и, не сводя восхищённого взгляда с Долгова, произнёс:

— Тоже в двух словах не расскажешь. Толик, попить дашь? А то я прийти в себя не могу. Это же надо — старший лейтенант Фёдоров! С понижением тебя в звании.

Долгов громко засмеялся и, спохватившись, прикрыл ладонью рот.

— Если бы ты знал, сколько у меня здесь власти! Наши фээсбэшники о таком и мечтать не могут. Сумели энкавэдэшники на народ страху нагнать. Мою синюю фуражку как увидят, так разбегаются, как от чумного. Свой «виллис» под окном стоит. Хотя я бы больше хотел вернуть назад свои звёздочки кап-три и старпомовскую должность в придачу. Как там наши?

— Наши в порядке. Немецкую базу нашли на Земле Франца-Иосифа. Уже взорвали, наверное.

— Да? А ну, покажи!

Долгов выхватил из-под стола рулон карты и расстелил ее, прижав графином с водой. Максим ткнул пальцем в остров Александры и удивлённо произнёс:

— Ты сейчас меня так спросил, будто настоящий Фёдоров из сорок второго года. Аж мурашки по коже.

— Да уж, — Долгов, улыбнувшись, развёл руками. — Вжился я в роль. И шпионов настоящих ловлю. Не того бедолагу, что политические анекдоты болтает или газетой «Правда» подтёрся, а настоящих, которых немцы забрасывают. Неделю назад у продскладов одного взял. Радиомаяк для самолётов ставил. Такую перестрелку устроили, что и в кино не увидишь. Тут, Максим, иначе нельзя. Идёт война, а что это такое, только и понимаешь вот здесь, когда на сложенных рядами погибших после каждой бомбёжки смотришь. С нашей лодки в море всё иначе видится.

— Да я ведь так сказал, — смутился Максим. — В смысле, что другим тебя помню.

— Все мы меняемся. А за то, что подсказал, где немецкая база, спасибо тебе огромное. От всех моряков-североморцев. Мы всё голову ломали: откуда немцы появляются так быстро, когда конвой идет? Была догадка, что есть у них точка, а вот где, не знали.

— Точка! Да там курорт с фешенебельной гостиницей и складом до конца войны! Но можешь успокоить моряков-североморцев. Её наверняка уже нет. Командир собирался уничтожить. А раз собирался, то уже, наверное, так и сделал, — Максим подёргал на кармане орла и спросил: — Переодеться дашь во что-нибудь?

Долгов осмотрел со всех сторон на Максиме немецкий китель и, похлопав по плечу, улыбнулся:

— Как по тебе шитый. Жаль выбрасывать, так что поноси ещё немного.

— Толик! Да меня чуть не убили из-за него! С кулаками бросаются! — Максим красноречиво потрогал ссадину на челюсти. — Чуть на штыки не подняли! Не хочу я быть предателем-Горбуном.

— А кем мне прикажешь тебя представить? Смотрите, товарищи! Это не Горбун вовсе, а делегат из будущего Максим Зайцев. Ваш внук! Да и я не такой простой, как вы думаете! Хорошая тема для митинга. Только его резолюция нам обоим не понравится.

— Что же делать?

— Придётся тебе, Максим, побыть немного Горбуном. Сейчас для тебя это лучшая защита. Я всем скажу, что ты в разработке НКВД. Вести твоё дело буду лично. А там что-нибудь придумаем. Я хоть и вжился в образ Фёдорова, но всё равно назад к нам на лодку хочу. Так что будем вместе выбираться.

Максим понимающе кивнул и, отлив из графина в гранёный стакан, спросил:

— А как ты оказался этим Фёдоровым?

— На танкере «Азербайджан» всё произошло… А я ведь всё-таки спас дедушку Рябинина! Да… — Долгов встал из-за стола и, заново переживая события двухмесячной давности, подошёл к окну. — Лихо там всё закрутилось. И самолёты немецкие были, и торпеда была. А как в борт врезалась, так всё в мелочах помню. Такое не забудешь. Такой фонтан из масла взлетел, что по палубе ещё несколько дней, как по катку, катались. Фёдоров этот особистом на танкере был. И его единственного торпеда достала. Я сейчас понимаю, почему капитан так испугался. За старшего лейтенанта госбезопасности не сносить бы им всем головы. Это уж точно. Хоть что рассказывай, а если все живые, а особист нет, то тут подозрение на лицо. Я долго упирался, но меня всем экипажем уговаривали. А что прикажешь делать? Людей жалко, да и вас не было. Так я и стал поневоле самозванцем. Теперь для всех я Фёдоров Арнольд Филиппыч.

— Мы тебя тогда долго искали.

— Я в этом был уверен. Конвой нас бросил. И мы, как пробоину заделали, решили пойти не по накатанному пути, вдоль границы льдов, а напрямую в Мурманск. Рискованно, конечно, но повезло. Немцы нас не заметили. А как сюда пришли, так экипаж в один голос заявил, что я и есть их особист. Документы у Фёдорова сильные были. Подписи одна страшнее другой. Да и нехватка с кадрами здесь большая. Так что никто здесь не засомневался, считай, что всё на веру приняли, и определили меня в управление области.

Долгов засмеялся и заметил:

— Хорошо, что на документах ещё фотографий не было. А то мы с Фёдоровым на братьев-близнецов никак не тянем. А вот форма как раз по размеру оказалась. А если чуть что не так, то я делаю, как делал он — тычу в нос пистолет с дарственной надписью Меркулова. Это получше любой ксивы срабатывает. Вот так, Максим, и живём — «зажигалки» тушим, да диверсантов ловим. А этого дерьма здесь хватает.

Неожиданно Долгов прислушался. Максим тоже услышал, как в коридоре скрипнул пол. Старпом осторожно повернул ключ и распахнул дверь.

— Старшина! Ну что ты всё время возле моей двери трёшься?

Долгов вышел в коридор, и Максим услышал, как он распекает подчинённого.

— Тебе больше заняться нечем?

— Товарищ старший лейтенант, — оправдывался его помощник. — Я ведь только хотел узнать, всё ли у вас в порядке. Я слышал, что Горбун очень опасный враг. Вы, если что, только скажите.

— Я тебе чем сказал заниматься? Отправь патруль к обкому партии! Проверь оцепление в порту! Я тебе ещё два дня назад говорил, чтобы ты в архив сходил и принёс мне списки арестованных за последние два года! Работы непочатый край, а ты слоняешься без дела! Или мне тебя, как ленивого кота, во всё носом тыкать?!

Максим улыбнулся. Закрой он сейчас глаза, и живо представил бы себя на лодке, а в соседнем отсеке старпома, воспитывающего бездельников. Но на старшину, похоже, выговор Долгова не произвёл особого впечатления. По-прибалтийски растягивая слова, он спокойно спросил:

— А ничего, что Горбун у вас один в кабинете остался?

— Тьфу ты! Я тебе об одном, а ты мне всё о Горбуне! Ничего! У меня решётки на окнах. Шагай отсюда, и чтобы я тебя до вечера не видел.

В коридоре послышались удаляющиеся шаги, хлопнула входная дверь. Долгов вернулся в кабинет и рухнул на стул.

— Достал он со своей заботой!

— А кто он такой? Говорит странно.

— Из сочувствующих советской власти прибалтов. Когда я здесь появился, он уже тут был. Эстонец Велло Ярви, неплохой парень. Исполнительный, и видно, что в голове не опилки. Всё на лету хватает, но прилипчив до ужаса. За мной, как телёнок ходит. Ну да ладно, теперь он точно до вечера не появится. Давай лучше я тебя сейчас накормлю.