Читать книгу "Утро генеральской казни - Кирилл Казанцев"

– Если бы.

Андрей пропустил Дугина в купе, прикрыл за собой дверь. Павел Игнатьевич даже тихо присвистнул от разочарования.

– Вот уж точно в народе говорят: блядство до добра не доводит, – сказал он, глядя на мертвого немца.

– Вот такая вот, Павел Игнатьевич, «финита ля комедия». Даже самому противно. А еще собирались изобретателям виагры Нобелевскую премию присудить. А им, как видите, руки поотбивать мало.

– Насчет Нобелевской премии не знаю, – вздохнул Дугин, – но мы с тобой оказались в непростом положении.

– Слабо сказано – в безвыходном.

– Есть предложения? Стоянка-то совсем короткая.

– Да думал уже. Забираем его ноутбук, документы, оставляем все, как есть. Я остаюсь с вами, и пробуем разобраться в информации самостоятельно.

– А этот пусть дальше едет? – Дугин указал на Бирхофа. – Подарок жителям Выборга?

– Ну, и что такого? Дело-то житейское, как говаривал сказочный Карлсон с пропеллером. Утром его обнаружит проводник. На столе пачки презервативов, упаковка виагры, а у мужика остановка сердца. Картина для следователей предельно ясная.

– Ты о работе следователя не беспокойся. У нас времени нет абсолютно. Так мы только спугнем Рубинова с Васьковым. Они-то заподозрят, что этого клоуна специально убрали, чтобы документы похитить. Поменяют планы, перенесут застройку в один из других гарнизонов. Мы за всем не уследим. В армейской среде наших людей мало, полной картины я получить не смогу. А мы должны пресечь первую же попытку раздербана бюджетных денег. Они сейчас пилотный вариант аферы обкатать решили, и мы не имеем права позволить им это сделать. Так что едешь до Выборга.

Двое спутников Дугина с каменными лицами делали свою работу: торопливо вынесли из вагона багаж немца, затем и его самого, завернутого в кусок брезента. Белье, бокалы, пачки виагры и презервативы оставили на столике. Дугин с Лариным стояли в это время в коридоре и торопливо продолжали обсуждать сложившуюся ситуацию.

– …ну, хорошо, приеду я в Выборг, доберусь до гарнизона и кем представлюсь? Да со мной никто разговаривать не станет, а уж тем более откровенничать. Мне нужно новое легендирование. Ну, скажем, приехал с заданием журналист, аккредитованный при Министерстве обороны, или еще какая-нибудь хрень…

– Придумаем, Андрей. Не в первый раз. Что-нибудь обязательно придумаем. И очень быстро. Ну, все, я пошел.

Спутники Павла Игнатьевича загрузили мертвое тело в большой картонный ящик на багажной тележке. Дугин сел за руль, и электрокар, развернувшись на узком перроне, покатил к диспетчерской башне.

Поезд тронулся. Ларин закрыл дверь и вернулся к себе в купе.

– Вот же дрянь. Не люблю сюрпризов и импровизаций. Доехать-то до конечной станции я доеду, а дальше что?

Глава 5

Военно-транспортный вертолет, подобно гигантской стрекозе, скользил над темно-зеленым лесом. Негромко рокотал двигатель, яркое солнце дробилось во вращающихся лопастях. Пилот уверенно ворочал штурвалом, то и дело посматривая в штурманскую планшетку. До Первомайского, конечной точки полета, оставалось еще минут сорок.

Анатолий Никодимович сидел у иллюминатора, вслушиваясь в свои ощущения. Пьянка давала о себе знать: распирало мочевой пузырь, к горлу тугим комом подкатывала блевотина. Больше всего на свете ему теперь хотелось в сортир. Однако еще больше хотелось выспаться. Ведь спать Рубинову пришлось лишь несколько часов – Васьков не отстал от него, пока они вместе не придушили литруху водки.

Сам Владимир Павлович, с непроницаемым лицом, в отутюженном генеральском камуфляже, сидел напротив. Глядя на него, человек непосвященный вряд ли бы сказал, что все предыдущие сутки товарищ генерал предавался исключительно пьянству и блуду. Его свежепобритые щеки источали аромат терпкой туалетной воды. Глаза Васькова выглядели абсолютно трезвыми, необычайно суровыми и чуточку уставшими – как и полагается по должности и званию. Владимир Павлович снисходительно посматривал то на старого товарища, то на его помощника, подполковника Слижевского, который, согласно субординации, сидел чуть поодаль.

– Вова, расскажи мне про этот гарнизон, – попросил Рубинов, поминутно прислушиваясь к процессам в организме. – Сколько личного состава, какие у них там жилищные условия… Что это вообще за гарнизон?

Васьков глянул в иллюминатор. Под фюзеляжем, насколько хватало глаз, простиралось «бескрайнее море тайги».

– Ну, что тебе сказать? Тут Север. Закон – тайга, хозяин – медведь, – со знанием дела пояснил Владимир Павлович. – Первомайский – не самый образцовый гарнизон, комиссии и проверки я туда стараюсь не возить. Дичь, глушь беспросветная; летом – гнус, зимой волки воют. Туда в основном не самых благонадежных офицеров отправляют. Или тех, кто залетел по пьянке или бытовухе, или слишком борзых, или тех, кому вообще дальше ничего не светит, а просто надо до пенсии дотянуть. Правда, для усиления боеспособности бросаем туда и нормальных командиров, особенно тех, кто в горячих точках повоевал. В результате – паритет дегтя с медом. На Красную площадь эту часть, конечно, не выведешь, но и особо ругаться никто не будет.

– Я тебя про личный состав спрашиваю, – напомнил Рубинов, морщась.

– А-а-а… Учебный артполк – раз. Не кадрированный, кстати. Склады боеприпасов – два, там отдельная рота охраны. А год назад мне еще отдельный инженерный батальон навязали, пришлось и их в Первомайском расквартировывать.

– Ого, сколько! – оживился тыловой генерал. – А что у них с жильем?

– Для холостяков – офицерское общежитие, как и положено. Для семейных – четыре пятиэтажки в военном городке. Остальные живут где придется… Квартирные, естественно, все, как и положено.

Рубинов прищурился, прикидывая количество офицеров. Число людей, нуждающихся в новых квартирах, получалось серьезным – даже чуть большим, чем он рассчитал в Москве.

– Олег, подойди-ка, – тыловой генерал кивнул подполковнику Слижевскому, подчеркнуто щеголеватому, напоминающему марьяжного валета. – Я-то в арифметике не силен; потом посмотришь, подобьешь и мне полную выкладку составишь. Ну, сколько там и кому квадратных метров на подотчетную душу надо выделить, с учетом детишек… Ну, и все такое прочее.

Тот в знак согласия кивнул.

– Все будет исполнено в лучшем виде. Если хотите, могу заняться подсчетами прямо сейчас, – подполковник извлек из чехла ноутбук.

– Да не надо, ты же еще точных цифр не знаешь! – замахал руками Васьков. – Я тебе на будущее!

Вертолет несколько раз тряхнуло – видимо, он попал в зону турбулентности. Рубинов инстинктивно схватился за живот и, почувствовав, как корень языка тонет в подступившей рвоте, судорожно поднялся и рванул в сортир.

Когда же он вернулся, рядом с его креслом стояла стюардесса с подносом в руках. Поставив стакан в подстаканнике на дубовый столик, она обворожительно улыбнулась, словно демонстрируя, что вся ее предыдущая жизнь была прелюдией к встрече с товарищем генералом.