Читать книгу "Николай Кузнецов - Теодор Гладков"

Потом откуда-то пригнали бричку на высоких рессорах, уложили в нее несколько охапок сена, сверху постелили ковер, тоже раздобытый неизвестно где. Под сеном аккуратно разместили рацию, гранаты, автоматы, взрывчатку, батареи питания. Во всех этих приготовлениях особое рвение проявлял комсорг отряда Валентин Семенов, вообще-то к данной операции никакого отношения не имевший. Но ни для кого не было секретом, что отважный командир эскадрона разведчиков в последнее время пользуется каждым подходящим поводом, чтобы завернуть к «чуму», где жили девушки-радистки. И отнюдь не только обязанности комсорга неодолимо влекли его туда. Изобретательный и хитрый разведчик, Валентин, увы, в делах сердечных был простодушен, что, впрочем, было вполне простительно для его двадцати лет…

Наконец, все было готово. Николай Иванович сел рядом с Казачкой, место на козлах занял Николай Приходько в форме солдата вермахта. Последние пожелания удачи, и разведчики тронулись в путь.

Как всегда, Николай Кузнецов и другие разведчики, направляемые в город во вражеской форме, до «зеленого маяка» ехали, накинув на себя что-нибудь сверху для маскировки. При выезде на шоссе всякого рода накидки оставлялись на «маяке» до возвращения.

Поначалу ничто на шоссе Ровно – Луцк не сулило каких-либо неожиданностей. Два-три встречных патруля не обратили на них никакого внимания. И лейтенант Зиберт, и кучер Приходько, и Валя выглядели, видимо, вполне респектабельно и подозрений у немцев не вызвали. Никто не удосужился ни разу даже проверить у них документы, которые, впрочем, были, конечно, в надлежащем порядке.

Уже перед въездом в Ровно бричка остановилась у моста через реку Горинь. Мосток небольшой, проехать его – пустячное дело. Но тогда, зимой, его затянул тонкий ледок, а бывший помощник машиниста паровоза Николай Приходько как ездовой имел не слишком большой опыт. Испугавшись чего-то, кони неожиданно понесли, бричку круто накренило, и в следующий момент она перевернулась. Кузнецова, Приходько, Валю разом выбросило на скользкий настил. Но это было бы еще полбеды.

Стряслось нечто гораздо худшее. Все так тщательно припрятанное под сеном содержимое брички – рация, батареи, оружие – и прочие достаточно красноречивые предметы вывалились прямо к ногам немецких солдат, несших охрану моста.

Провал, непредвиденный, по глупой случайности, казался неизбежным. К счастью, Кузнецов, как это проявилось и в данном, более чем драматическом, положении, обладал драгоценным для разведчика даром не теряться при неожиданных ситуациях. И на сей раз выдержка не изменила ему. Выдержка плюс точный расчет на психологию именно немецкого солдата.

Прежде чем часовые успели сообразить, что, собственно, произошло, он выхватил из кобуры вальтер и направил его на остолбеневшую Валю, отчаянно ругаясь по-немецки. Потом лейтенант, даже не переведя дыхания, яростно накинулся на оторопевших солдат:

– А вы что глазеете, бездельники? Это арестованная русская партизанка. Ну-ка пошевеливайтесь, да поживее! Переворачивайте бричку и кладите все на место!

Ослушаться офицера, даже усомниться, что тут что-то не так, никто не посмел. Суетясь и мешая друг другу, солдаты кинулись выполнять приказание. Посмеиваясь про себя, им помогал Николай Приходько.

Когда все было подобрано и погружено на бричку, разведчики продолжили свой путь. Напоследок лейтенант Зиберт, чтобы не дать охране опомниться, приказал их старшему сколоть лед с настила и посыпать доски песком.

Вскоре уже без приключений разведчики подъехали к дому Ивана Приходько.

Разведчики действовали круглосуточно. Десятки зорких глаз прощупывали каждый эшелон… Танковая дивизия из Франции… Пехотная из Голландии… Моторизованная из-под Ленинграда… Ежедневно в дом Приходько стекалось множество самой разнообразной информации. Валя выходила на прямую связь с Москвой каждые несколько часов. Сеансы длились от пятнадцати до тридцати минут.

…Попытки немцев освободить зажатую в Сталинграде 6-ю армию окончились плачевно. Войска Манштейна были отброшены с большими потерями. Весь январь части Красной Армии добивали гитлеровские полки, расчлененные надвое, в самом городе. 31 января капитулировала группировка немецких войск во главе с самим командующим 6-й армией фельдмаршалом Паулюсом, 2 февраля сложила оружие и южная группировка.

Красная Армия перешла в решительное наступление. Началось освобождение Кавказа, Верхнего Дона, Украины. Советские дивизии непосредственно стали угрожать гитлеровским войскам в Донбассе.

Теперь уже фашистские эшелоны с подкреплениями: живой силой, боеприпасами, военной техникой потянулись на линию Полтава – Харьков – Павлоград. И снова разведка…

Николай Кузнецов, который давно пользовался квартирой Ивана Приходько, нередко принимал здесь же своих немецких приятелей. Его не совсем пренебрежительное отношение к хозяевам в глазах соседей оправдывалось тем, что супруги Приходько считались фольксдойче. В эти дни он чаще обычного заходил домой, и не только, чтобы передать Вале листок с очередными разведданными, но и с целью приободрить девушку, прикрыть ее в случае какой-либо неприятности.

Предусмотрительность разведчика была не лишней, и беспокоился он не зря. Как и следовало ожидать, уже через несколько дней гитлеровцы установили, что в городе интенсивно работает подпольный радиопередатчик. На улицах Ровно появились неуклюжие высокие автомобили с характерными кольцами антенн радиопеленгаторов на крышах. Квартал за кварталом обшаривали они город, нащупывая ту единственную точку, откуда уносили за тысячи километров радиоволны информацию о происходящем в немецком тылу.

Потом начались облавы. Не обычные повальные, без определенной задачи, а вполне целеустремленные. Искали подпольную рацию. И вот однажды грузовики с солдатами т мышиного цвета мундирах появились и в районе, где работала Казачка.

Врывались в дома, рыскали по всем закоулкам, переворачивали мебель, заглядывали в подполы и погреба. Правда, никого не арестовывали. Видимо, в гестапо по почерку неизвестного радиста поняли, что работает хорошо законспирированный связист, и добирались именно до него.

Дошла очередь до дома № 6. Громыхая сапогами, в квартиру Ивана Приходько ввалились несколько солдат под командой фельдфебеля и… вытянулись в струнку. За столом в гостиной беседовали эсэсовский офицер в черном мундире и пехотный лейтенант. Эсэсовец был самый настоящий – хорошо известный в городе сотрудник гестапо гауптштурмфюрер Петер фон Диппен.

Фельдфебель подбросил руку в приветствии и доложил фон Диппену, как старшему по званию из двух офицеров, что где-то в ближайших домах работает русский передатчик. Эсэсовец снисходительно махнул рукой и пожелал фельдфебелю удачи в поисках.

Солдаты ушли. Словно не придав никакого значения их визиту, Кузнецов продолжил прерванный разговор.

Эсэсовец был для Николая Ивановича ценным источником информации. Фон Диппен постоянно и безнадежно нуждался в деньгах. Был он тщеславен, весьма ценил «радости жизни», но соизмерять их со своим жалованьем не умел. Используя слабости фон Диппена, Кузнецов регулярно его «подкармливал»: одалживал на неопределенный срок деньги, а чаще всего расчетливо, чтобы не бросалось в глаза, проигрывал в карты. Делал он это умело, создавая видимость настоящей игры, чередуя выигрыши с проигрышами, в конечном итоге – в пользу Диппена.