Читать книгу "Часы смерти - Джон Диксон Карр"

Хэдли с усилием оторвался от своих мыслей.

— Проклятие! Надо же было случиться такому за месяц до моего ухода на пенсию!.. Так на чем я остановился? Ага, вот! Осталось немного: «В дополнение к моему рапорту от 1 сентября могу заявить с достаточной уверенностью, что женщина, которая убила Эвана Томаса Мэндерса, дежурного администратора в универмаге «Гэмбридж», 27 августа, проживает в доме № 16 на Линкольнс-Инн-Филдс. Руководствуясь полученной анонимно информацией, как указано в рапорте от 1 сентября…»

— Он у вас имеется?

— Да. Но погодите, «…я снял комнату в доме № 21 на Портсмут-стрит, возле Линкольнс-Инн-Филдс, соседнем с таверной «Герцогиня Портсмутская», под видом опустившегося бывшего часовщика со слабостью к спиртному. Частный бар этой таверны посещают все мужчины и одна из женщин, живущие на Линкольнс-Инн-Филдс, 16, а в общий бар заходят еще две…»

Кстати, — прервал чтение Хэдли, — сколько женщин живет в этом доме?

— Пять. Троих вы уже видели. — Доктор Фелл кратко описал обитателей дома. — Две другие — миссис Горсон, экономка, которой руководит мадам Стеффинс, и горничная, чье имя пока неизвестно. Бьюсь об заклад, что они и есть «еще две». Было бы интересно выяснить, которая из трех остальных наведывается в частный бар. Я знаю «Герцогиню Портсмутскую». Местечко занюханное, но со своеобразной атмосферой… Ну?

— «Два дня назад (2 сентября) мой до тех пор анонимный информатор нанес мне визит в моей комнате, продемонстрировав знание того, кто я и как там оказался. (Должен просить разрешения пока воздержаться от описания подробностей.) Каков бы ни был его мотив, информатор предложил дальнейшее сотрудничество. Он утверждал, что видел в распоряжении некой женщины два предмета, числящихся среди украденных в универмаге (полный список см. в рапорте от 28 августа). Эти предметы: платиновый браслет, инкрустированный бирюзой, стоимостью в 15 фунтов и часы начала XVIII века в золотом корпусе с надписью «Изготовлено Томасом Нифтоном в Лотербери, Лондон», выставленные на подносе в универмаге «Гэмбридж» и предоставленные на время Дж. Карвером. Информатор также заявил, что видел вечером 27 августа, как эта женщина сжигала в камине пару коричневых лайковых перчаток, испачканных кровью…»

— Ну и ну! — воскликнул доктор Фелл.

— Да. Похоже, здесь собралась скверная компания, — проворчал Хэдли. — Кто-то очень старается отправить кого-то на виселицу, заключая при этом секретный и загадочный пакт с полицейским офицером. Впрочем, не вполне загадочный. Читаю дальше: «До сегодняшнего утра мое положение выглядело следующим образом. Информатор соглашался подтвердить в суде вышеупомянутые заявления, но отказывался выдвинуть обвинение, которое позволило бы нам требовать ордер на арест, опасаясь, что улики будут уничтожены. Он заявил, что во всем касающемся ареста ответственность должна лежать на нас…»

Умная леди, — заметил Хэдли, — или джентльмен. Я знавал многих стукачей-любителей — они самые гнусные дьяволы из всех двуногих. А может, все это ловушка? Сомневаюсь.

«Поэтому я предложил информатору, что мы организуем мое тайное проникновение в дом, где я мог бы обследовать имеющиеся у обвиняемой предметы, дабы предоставить моему начальству достаточно доказательств для выдачи ордера на арест…»

Проклятый дурень! Он не должен был упоминать о своем маневре в рапорте. Теперь это наверняка всплывет, и каждый осел будет орать об этом в газетах в течение полугода. Славный серьезный старина Эймс! А дальше еще хуже:

«…но мой информатор, хотя и согласившись с этой идеей, отказался оказывать активное содействие на том основании, что это может его скомпрометировать. Поэтому я решил проникнуть в дом без посторонней помощи.

Во второй половине дня, перед написанием этого рапорта, судьба облегчила мою задачу. Еще один обитатель дома № 16 на Л.-И.-Ф. (не мой предыдущий информатор), который обещал дать мне поношенную одежду, предложил зайти за ней сегодня вечером. Я завязал с ним знакомство под благовидным предлогом, как и с другими обитателями дома, и, так как мы с ним одного роста, я сказал, что нуждаюсь в подходящей…»

— Это, конечно, Боском, — кивнул доктор Фелл. Он зажег сигару и попыхивал ею с озадаченным видом. — Лично мне, Хэдли, эта идея не нравится. Она выглядит сомнительной. Вероятно, она произвела на Эймса впечатление, но из-за этого Эймс и погиб. Вопрос в том, какой трюк Боском и Стэнли собирались с ним проделать. Это новая запутанная серия следов, идущих бок о бок со следами Джейн-потрошительницы… Нет-нет, Боском не намеревался дарить какому-то нищему одежду. В пабе он бы только обругал и прогнал назойливого попрошайку. Он и Стэнли затеяли какую-то игру. Что дальше?

Хэдли снова пробежал глазами рапорт.

— Это почти все. Эймс пишет, что договорился зайти к своему благодетелю — кем бы тот ни был — поздно вечером. Потом он кратко описывает свои намерения: зайти к Боскому, получить одежду, притвориться уходящим из дома, спрятаться, а затем тайком пробраться в комнату обвиняемой женщины. Эймс уверен, что начальство одобрит это небольшое нарушение правил… какого черта ему понадобилось писать об этом?., и заканчивает: «17.00, четверг 4-го числа сего месяца. Дж. Ф. Эймс»… Бедняга!

Последовало молчание. Хэдли бросил рапорт на стол, заметил, что кромсает на куски сигару, и сделал неудачную попытку ее зажечь.

— Вы абсолютно правы, Фелл. Это звучит сомнительно. Но я не могу определить, где эта сомнительность наиболее очевидна. Может быть, потому, что я недостаточно знаю факты. Поэтому…

— Полагаю, он действительно написал этот рапорт? — задумчиво осведомился доктор Фелл.

— Что? Да, в этом никаких сомнений нет. Помимо его почерка, он лично доставил рапорт. Кроме того, я не хочу, чтобы благодаря моим словам у вас создалось впечатление, будто Эймса было легко одурачить. У него имелись веские основания написать это.

— А чувство юмора у него имелось? — допытывался доктор Фелл. — Он не мог слегка подтасовать факты и поморочить начальству голову, если считал, что делает это с благими намерениями?

Хэдли почесал подбородок.

— Может, и имелось, но Эймсу понадобилось бы незаурядное чувство юмора, чтобы изобрести историю о женщине, сжигающей окровавленные перчатки, только для того, чтобы посмеяться над начальством. Слушайте, вы ведь не сомневаетесь, что Джейн-потрошительница находится в этом доме?

— У меня нет причин в этом сомневаться. Кроме того, нам незачем экономить на подозрениях — в этом доме, безусловно, находится убийца, и один из самых скверных, с какими мне приходилось сталкиваться… Сейчас я расскажу вам, что здесь произошло, и можете сами делать выводы.

Доктор Фелл говорил недолго и сонным голосом, но ничего не упустил. Сигарный дым сгущался в комнате, и Мелсон чувствовал, что его мозг заполняется им. Он пытался сосредоточиться на существенных моментах, которые его озадачивали, чтобы держать их наготове, когда Хэдли будет задавать вопросы. Старший инспектор молча мерил комнату шагами. Когда доктор Фелл махнул рукой и шумно высморкался, указывая, что картина завершена, Хэдли остановился возле контейнеров с часами.