Читать книгу "Дорога к новой жизни - Марик Лернер"

— А что ты хочешь, — буркнул я. — Если бы к нам пришли и нагло на землю сели, долго бы мы терпели? Была команда первыми не начинать. Вот мы и не лезли. Теперь все по закону. Они первые кровь пролили.

Следак хищно улыбнулся. Жалко, что крысы не видят, моментально бы разбежались.

— Тут кровь еще чужая, видимо, одного из нападавших унесли на руках, — доложил он результат обследования местности. — Далеко не уйдут. Ребята молодцы, хоть и дурные малолетки. Только, — он с сомнением глянул на отряд, — нас всего-то тридцать один. Если крысы не дураки, обязательно ждать будут. Устроят засаду — и из кустов стрелами. Ты видел, эти какие-то сильно умные. В отличие от твоих знакомых, арбалетами балуются.

— А мы тоже постараемся быть умными. Резво, но очень осмотрительно поскачем прямо по следу, напрашиваясь на неприятности. Гоняться за ними по этим рощам и буреломам по незнакомой местности не стоит, обязательно стрела прилетит. Пусть сами на нас выходят. К вечеру надо обязательно найти место, откуда на нас можно напасть незаметно. Вот там и подождем до утра. Если они хоть немного на нас похожи, обязательно на рассвете нагрянут. Тут у нас три пулемета вместе с моим, двенадцать калашей, десяток винтовок и как раз три ночных прицела для пулеметчиков. Если не справимся, можно смело уходить назад на равнины, все равно здесь спокойной жизни не будет.

— А? — удивленно переспросил он, оглядываясь в сторону острова.

— И остальных тоже обязательно позовем. Сейчас я Младшей посигналю, пусть берет кого сможет, и часов через шесть на берег. Я не я буду, если где-то на берегу наблюдатель не сидит. Пусть видит, что спешить надо, пока мы не соединились.

— Ты не забудь, — сказал Следак, — пусть минометы тащат.

— Да они по три раза всего и стреляли-то.

— Вот и потренируются, — радостно ответил он. — Что может быть лучше реальной цели? Одного-двух обязательно отловить надо, про поселок узнать. Если уж начали, надо довести это нужное дело до конца. Я пойду — своих подниму?

— Давай, давай, — вытаскивая телефон, отмахнулся я. — И осторожно. Нам надо демонстрировать глупость, а не на самом деле быть идиотами. Тщательно показать желание выдавить в степь из леса и ни в коем случае не догнать раньше времени. Ты, Следак, начальник разведки, вот и работай.

— Чем тебе этот овраг приглянулся? — недовольно прошептал Следак. — Даже раньше обычного остановились. Уже десяток похожих проехали. Второй день идем, толку никакого. Хоть бы одна тварь попалась.

— Тем, что я бы именно здесь подождал. Дорога прямо у спуска, все кругом кустарником заросло, а от деревьев мы все время подальше останавливаемся. Будем ждать.

Часовой лениво потянулся, показывая, как ему все надоело. Вот еще чуток подождать до смены и завалиться спать. Самое паршивое время — предутренние часы. Второй, сидящий чуть в стороне, негромко что-то спросил. Тут главное было не перемудрить, чтобы гости не вздумали подползти и тихонько снять охранника. И при этом не пугать. Второго сразу не достать, обязательно зашумит. Не спят, но потеря бдительности налицо.

— Слышь, — пихая меня в бок, спросил Следак, — у меня в пятерке разведчиков тигрица повадилась нарезать круги вокруг льва. Ходит, смотрит, а тот лыбится. Так и норовят при малейшей возможности в кустики отлучиться. Говорят, а в чем проблема? Вот Гном вообще человека приволок и на всех плюет. А его девка всех построила и указания дает. И не сказать, что глупые. Если вдруг родится человек, отдадим ей на обучение. А вдруг у них какой тигролев родится?

— Я тут при чем? Пусть к паукам идут. Или к Вожаку. Если не урод получится, пусть делают что хотят. Действительно, только мне мораль и читать. И вообще заткнулся бы ты.

Вдруг один из часовых начал быстро сигналить на боевом языке.

От оврага начали отделяться светящиеся зеленым в ночном прицеле фигурки. Я медленно, почти не шевелясь, приник к своему бельгийцу и приготовился. Фигурки превратились в плотную массу, которая целеустремленно потекла в нашу сторону. Часовой с криком упал на спину, из груди у него торчала арбалетная стрела. Некогда разбираться — помог ли бронежилет. Тишина кончилась.

Одновременно заработали все три пулемета, и в ночном прицеле было видно, как летят зеленые брызги от попадающих в тело пуль. Рядом застучали автоматы и захлопали выстрелы винтовок. Азартно вопя, Следак выпустил в набегающих всю обойму и торопливо стремился поменять магазин.

С противоположной стороны в лагерь влетело несколько крыс. Один из них страшным ударом топора раскроил голову бойцу и тут же упал, разрубленный пополам. Я продолжал стрелять без остановки длинными очередями. Промахнуться на таком расстоянии и по такой толпе было невозможно. Они падали, падали и падали. Еще один прыгнул сверху, и Следак, рыча, катался с ним в обнимку, стараясь достать ножом. Не слишком соображая, чисто на одном отработанном автоматизме я вставил новую, заранее приготовленную, ленту и скосил первых крыс, выскочивших к лагерю.

Тут они не выдержали и побежали назад. Один за другим они получали свою порцию свинца уже в спину. Пулеметчики продолжали безостановочно работать, не обращая внимания на свалку за их спинами. С самого начала у каждого, включая меня, было по трое охранников, на которых и была возложена обязанность прикрывать нас при любых обстоятельствах. Наша задача — не останавливаться до последнего патрона.

Один за другим стали выплевывать гранаты подствольники, закидывая овраг. Если кто и думал там спрятаться, то только нашел смерть. Потом настала тишина. За десяток минут мы расстреляли почти все, что имели, и на второй такой бой патронов бы не хватило.

Первый десяток поднялся по команде и, ступая по полю, где во множестве валялись трупы, двинулся вперед. Потом пошел второй десяток. Тяжелораненым стреляли сразу в голову, легкораненых связывали и оттаскивали в сторону. Таких было всего трое, проверять, насколько все остальные были живы, мне не слишком хотелось. У нас тоже погибло четверо, и трое получили серьезные ранения. В основном от рук подошедших с тыла. Слишком я увлекся своим замыслом. Не идиоты крысы, совсем не идиоты. Если бы не пулеметы, нас бы обязательно перерезали. Правда, если бы не пулеметы, я бы специально в ловушку не полез.

— Имя? — потребовал я, присаживаясь перед пленными на корточки и вертя в руке подобранный трофейный топор.

Один был уже пожилой, с седой головой и весь в старых шрамах. На ноге у него расплывалось кровавое пятно. Двое совсем молодые. Тот, что сидел слева, получил две пули — в плечо и в бок и явно ничего не соображал. Зато третий был самый многообещающий. Никаких ранений у него не наблюдалось, и поймали его прятавшимся среди трупов. Никто из троих не ответил, только у «целого» забегали глаза.

— Ну, как хотите, — равнодушно сказал я. — Быстроногая, найди мне хороший кусок дерева. Вроде колоды. Там дрова рубили для костра, должно было остаться.

Рысиха, стоящая за спинами крыс, недоумевающе посмотрела и, не дождавшись пояснений, пошла к лагерю. Я сидел и молча ждал. Потом подошел Следак и, почесывая порезанную ножом спину, доложил, что покойников более полутора сотен набралось. Наши же собирают трофеи. Я кивнул и послал его в лагерь на перевязку. Он потоптался и, оглядываясь, ушел.