Читать книгу "Матадоры войны - Сергей Зверев"

– Думаю, знал.

– Вот видишь.

– Да ладно, Сергей. – Коломенчук неприязненно поморщился. – Не копайся ты во всем этом дерьме. Все равно не поймешь. Только башку сломаешь. Чужая душа – потемки. А чужие мозги – тем паче. В конце концов, у них – своя работа, а у нас – своя…

– А страдают от этого невинные люди. Такие, как дети в сиротском приюте Marнa del Amparo, – не без горечи в голосе резюмировал Сергей.

Коломенчук криво усмехнулся.

– Слушай, Вьюхин, тебе бы проповедником быть, мать твою. Не хочешь стать идеологом нашей христианской веры где-нибудь в том же Иране, например?

– Нет, не хочу, товарищ лейтенант, – серьезно ответил молодой человек. – Мне и своей головной боли хватает. Я только хочу понять…

– Ну и хоти себе в одиночку, – буркнул Коломенчук. – Чего ты меня всей этой сранью напрягаешь? Заткнись и думай про себя. Я собираюсь вздремнуть минут двадцать, пока мы летим. Чувствую, ночка нам предстоит еще та.

С этими словами лейтенант откинулся на спинку жесткого сиденья и демонстративно закрыл глаза. Вьюхин пожал плечами и перевел взгляд за окно. Их вертолет по-прежнему летел над бесконечными оливковыми рощами Испании.

6

– Это наш источник дохода. Основной.

Альварес скрестил руки на груди, продолжая при этом попыхивать зажатой в зубах сигаретой. Предыдущий столбик пепла, стряхивать который Хосе не удосуживался, упал прямо на колени испанца, но он даже не обратил внимания на этот факт. Теперь на кончике его сигареты уже образовался новый столбик, такой же кривой и длинный.

– Какой источник? – Локис повернул голову.

Их вертолет уже подлетал к окрестностями Бадахоса, о чем минуту назад бойцов проинформировал по внутренней связи управлявший машиной Карлос. Глядя за окно, Владимир мог видеть в отдалении неспешно гнавшую свои теплые воды Тежу. На протяжении всего полета Альварес говорил практически безостановочно. Казалось, ему все равно, какую тему затронуть. Он говорил о быках, о способах их разведения, о том, какие некрасивые и слишком мужественные женщины у них в Испании… В связи с последним заявлением он достаточно долго и нудно убеждал Локиса в том, что если ему самому когда-нибудь суждено будет влюбиться, то эта женщина ни в коем случае не будет испанкой. Скорее, француженкой или англичанкой. Хосе также не имел ничего против русских женщин…

И вот теперь, когда в салоне, казалось бы, установилась относительная тишина и Альварес иссяк, он вдруг переключился на новую тему. О каком-то основном источнике дохода его страны.

– Оливки, – Хосе кивнул за окно. – Производство оливкового масла. Мы выращиваем оливковые деревья, а затем производим масло. Если бы ты знал, какая огромная часть населения живет за счет этого. Без оливковых деревьев нам вряд ли удалось бы удержаться на экономическом плаву. Туристы, коррида и все остальное – это, конечно, хорошо, но оливки… К тому же взгляни, как красиво! Глаз радуется.

Очередной столбик пепла сорвался с сигареты Альвареса и упал на пол салона. У Владимира совершенно не наблюдалось желания разговаривать с напарником на тему оливковых деревьев. Мысли молодого человека были заняты совсем другим. Он бросил беглый взгляд на наручные часы.

– Почему ты согласился, Хосе? – неожиданно спросил Локис, и испанец осекся на полуслове.

– Что?

– Почему ты согласился на эту операцию? Ведь сначала ты говорил, что никогда не работаешь так часто, что тебе необходим отдых, а потом…

– Ты упомянул о детях, – просто ответил Альварес. – О детях и о приюте Marнa del Amparo.

– И это так резко изменило твое первоначальное решение?

– Да.

– Почему?

Хосе снял с пояса флягу, неторопливо свинтил крышку и припал губами к широкому металлическому горлышку. Секунд десять он сосредоточенно пил, глядя прямо перед собой и словно раздумывал над тем, стоит ли отвечать на вопрос напарника или попросту оставить его без внимания. Голова Альвареса, в отличие от Владимира, оставалась непокрытой. Его шлем с прикрученным прибором ночного видения покоился на отставленном в сторону левом колене.

Локис терпеливо ждал. Хосе опустил руку с флягой.

– Я вырос в этом приюте, – глухо ответил он.

Фляга вернулась на прежнее место.

– Ты?

– Да. Я рос и воспитывался в Marнa del Amparo с четырех до семнадцати лет. Вместе с Диего. Сеньора Диас, старшая воспитательница при сиротском приюте, была знакома с нашими родителями и, когда те погибли, забрала нас с братом к себе. А что еще оставалось делать? Мне было четыре, Диего чуть меньше года, родственников у нас не было…

Хосе замолчал. Его правая рука машинально теребила рукоятку висевшего на поясе рядом с флягой широкого армейского ножа. Видно было, что все эти воспоминания не очень приятны испанцу и ему хотелось говорить о чем угодно, только не о них. Очередной вопрос крутился на языке Локиса, но он сдержался. Не стал ничего спрашивать. Некоторое время в салоне вертолета сохранялась тишина, нарушаемая лишь гулом винтов. Сидящий впереди Энрико был занят сборкой винтовки. Лейтенант Санчес дремал, откинувшись на спинку кресла.

– Marнa del Amparo для меня – второй дом, – молвил Альварес после затянувшейся паузы. – А может быть, и первый. Это смотря с какой стороны посмотреть, – он горько усмехнулся. – Ну и, естественно, едва ты упомянул об этом приюте и о том, что именно его оккупировали террористы, я понял, что не могу остаться в стороне… К тому же, – Хосе встряхнулся, – согласись, что моя помощь в этой операции будет не лишней. Я знаю здание лучше, чем кто-либо другой. Даже то, чего нет в плане.

– Тут не поспоришь, – кивнул Владимир.

Энрико прищелкнул к винтовке оптический прицел и обернулся. Он слышал каждое произнесенное Альваресом слово.

– Имей в виду, Хосе, – обратился он к соотечественнику по-испански, – за истекшие годы внутри приюта могло многое измениться.

Альварес оставил в покое рукоятку ножа.

– В отношении имеющегося у вас плана – возможно, но лазейки, известные мне, вряд ли. О большинстве из них не знала даже сеньора Диас.

Общий смысл произнесенных на испанском языке слов ускользнул от Локиса, но одно для него осталось ясным. По предстоящей операции у его напарника имелись какие-то собственные одному ему известные соображения. И рано или поздно Хосе вынужден будет ими поделиться. Хорошо это или плохо, Владимир еще не знал. Однако он решил, что в данной ситуации правильнее будет довериться испанцу.

– Мы подлетаем, – сообщил по внутренней связи пилот. – Приют Marнa del Amparo в пределах видимости. Готовность номер один. Захожу на посадку.

Локис в очередной раз взглянул на часы. Пока они шли четко по графику. Владимир качнул головой, будто отвечая своим мыслям. Быстро и профессионально проверил имеющееся в наличии снаряжение. То же самое проделал и Альварес. Затем снял с колена шлем, водрузил его на голову и застегнул ремень. Настроил прибор ночного видения.